Перевал (СИ) - Климов Виктор

Мимо Алексея и Данилы проходили странники, а полковник направился к Александру, которого придерживали двое других пограничников из числа легких трёхсотых.

— Ты как? — в голосе Смирнова даже послышалось участие.

— Норм, Денис Евгеньевич.

— Как только почувствуешь, что больше не можешь, не молчи, Данила с Алексом тебя понесут. Нам главное этих довести, потом проще будет.

Санёк закивал, стараясь выглядеть лучше, чем был на самом деле.

— Так, Даня, Алекс, пока ускорьтесь — пойдёте впереди группы гостей. Я пойду с лёгкими.

— Принято! — отозвался Данила, Алексей просто кивнул, и они быстро побежали вперёд под странными манящими взглядами странников, но на этот раз Алексей переборол дикое желание встретиться с ними взорами. Нет уж, хватит-хватит!

Но, даже опередив метров на двадцать группу странников, Алексей не переставал ощущать чувство давления в затылке.

Никогда, никогда с ним такого не было. Он не страдал неврозами и тем более психозами, но сейчас он постоянно подспудно испытывал желание обернуться, чтобы убедиться, что на него никто не смотрит.

Чёрт! Так и профнепригодным можно стать! Кто доверит оружие человеку, которому постоянно мерещится чужой взгляд? Так ведь, того и гляди, и комиссовать могут.

Но если с этим ещё как-то можно было справиться, то, что делать с тем что он видел, когда не последовал совету Данилы не сталкиваться взглядами со странниками. Каждый раз, как он вспоминал об этом, ему становилось муторно на душе.

Что это было: просто галлюцинация, которой не стоит придавать большого значения, или что-то более серьёзное? И почему Данила посоветовал не говорить о том, что он увидел полковнику? Неужели он и сам допустил похожу ошибку — не смог справиться с любопытством, или посмотрел им в глаза сознательно?

Можно было бы списать всё на перенапряжение, воздействие каких-нибудь волн или веществ, но после всего, что он увидел, это было бы слишком просто.

Они шли уже битый час, если не больше, и Санёк с каждым разом становился всё слабее и слабее. Кровь остановили, но он всё равно слабел на глазах, что было неудивительно с его-то ранением. Ему бы сейчас операцию провести, да отлежаться под капельницей, хотя бы с физраствором, а не совершать очередной маршбросок, даже с учётом того, что они не бежали, а шли шагом средней скорости.

С одной стороны стеной нависали горы, с другой — крутой склон, на дне которого текла худосочная речушка, но, как и положено для горных потоков, несущая в себе ледяные воды. А дальше опять горы. Горы, горы и горы.

В небе, наворачивая круги, висел орёл, высматривая добычу в виде каких-нибудь местных тушканчика или сурка.

Снайперы ушли далеко вперёд и лишь изредка подавали голос по рации, сообщая, что всё чисто. Никто за ними не гнался, но в любой момент всё могло измениться, и исключать появления вертушек «Академии», а то и сразу ВВС США было нельзя.

Приходилось наблюдать и за небом и сканировать глазами прилегающие горные склоны, чтобы не напороться на какого-нибудь духа, враждебно настроенного ко всякого рода чужакам.

А то, что их процессия в глазах местных будет выглядеть подозрительно — к бабке не ходи! Вооружённые люди европейской внешности ведут небольшой караван безобидных пуштунов — ну как это ещё можно расценить? В общем, не терять внимания и смотреть в оба, не смотря на то, что дозорные никакой опасности не заметили.

Алексей обернулся, чтобы краем глаза — не глядя прямо на странников — убедиться, что караван позади них никуда не исчез, и все идут, как им и положено идти.

Все на месте. Он даже успел заметить идущих позади полковника и остальных бойцов.

— Сколько раз ты бывал в подобных миссиях? — спросил он Данилу.

— В таких — пару раз, — был ответ.

Вот как? В «таких»?! От внимания Алексея не ушло то, что Данила сделал невольное или специальное ударение на этом слове.

— То есть были ещё и другие?

— Ну а как ты думаешь? — Данила рукавом вытер пот со лба. — Мы же обычные солдаты, у нас есть служебные обязанности, которые необходимо выполнять.

— Видимо, вы всё-таки не совсем обычные солдаты, — прокомментировал Алексей.

Под ногами хрустел сухой гравий, из-под ботинок вырывались облачка пыли.

— Да это как посмотреть, — пожал плечами Данила. — После пары таких миссий уже не воспринимаешь подобное, как что-то необычное. Есть и есть, надо сопроводить, надо контролировать, надо наблюдать. Это сейчас мы напоролись на американцев, а так обычно всё тихо проходит.

— Ты сказал «обычно», значит, всё-таки иногда случаются проблемы.

Что тут можно сказать, Данила просто промолчал.

— А ты сам, — продолжал расспрос Алексей, — из каких войск?

— Как и ты, из пограничных. Большинство из нас оттуда. Так повелось.

— Понятно.

Ещё некоторое время они шли молча. Но время надо было как-то коротать, к тому же вопросов было с вагон и маленькую тележку.

— Ты можешь мне объяснить, что я видел, когда Смирнов… — Алексей запнулся, — ну ты понял.

— А ты что-то видел? — Данила даже приподнял бровь.

— Это-то я и хочу понять. Я видел что-то, но что именно, не понимаю.

— Но что-то ты всё-таки видел, что привлекло твоё внимание, так? — подначивал Данила.

Алексей гримасой выразил неопределённость.

— Ну?

— Что-то размытое, как будто на видео с помехами, что-то вроде большой пантеры что ли. Я не уверен, так как, когда пытался сфокусироваться на нём, оно пропадало.

Данила даже улыбнулся.

— Ну, поздравляю, ты увидел Зверя. Можно сказать, тебе повезло, так как его сложно поймать в нашем диапазоне, если только он сам того не хочет.

— В смысле, в диапазоне?

Данила на мгновение остановился, чтобы быстро осмотреть окружающую местность в бинокль. Убедившись, что в поле зрения ничего подозрительного нет, ускорил шаг, чтобы восстановить расстояние, разделяющее его с Алексеем и группу странников.

Когда они отошли на привычные двадцать-двадцать пять метров, Данила потёр ладонью затылок.

— Что, тоже чувствуешь, как они смотрят? — поинтересовался Алексей.

— Да уж… Потому мы и стараемся наблюдать издалека.

— Мы говорили о Звере, — напомнил Плетнёв.

— Угу, — согласился Данила. — Ты же в курсе, что мы, люди, видим окружающий мир в определённом диапазоне частот, воспринимаем его с определённой частотой.

— Ты имеешь в виду то, что некоторые звери могут видеть ультрафиолет? — Алексей задрал голову. — Как орлы, например?

— В целом, да, примерно так. Кто-то видит ультрафиолет, кто-то инфракрасный, кто-то, как рептилии, могут воспринимать внешний мир в тепловом диапазоне. Нам для того же придётся прибегнуть к помощи специальных приборов, — он похлопал по тепловизору на груди и биноклю с вставными разноцветными линзами в чехле на поясе.

— То есть Зверь — это тоже… кхм… пришелец? Ко-то вроде странников?

— Нет, Зверь — явление другого порядка, — поделился Данила. — Не то, что странники. Если честно, даже не знаю, что хуже: зверь, или эти ходоки между мирами.

— А? — начал Алексей формулировать вопрос.

— Потом, Лёша, потом, — прервал его Данила. — Вообще, если Денис Евгеньевич захочет, сам со временем всё объяснит.

Он окидывал местность зорким внимательным взглядом.

— А ты слышал что-нибудь про домовых? — вдруг спросил он.

Всё, что смог Алексей, это всем своим видом выразить недоумение вопросом, но, тем не менее, решил задать свой:

— У начальника заставы… тоже такой Зверь?

Данила лишь тихо засмеялся.

Вскоре случилось то, чего все ждали, но опасались: Санёк больше не мог идти самостоятельно, даже придерживаемый товарищами. По рации полковник велел Даниле и Алексею вернуться в хвост колонны, чтобы развернуть самодельные носилки и уложить на них раненого.

Никогда не понимаешь, насколько тяжёлым является человек, пока самому не придётся нести его на носилках, а Санёк был далеко не щуплой комплекции, килограмм восемьдесят пять чистого веса, не меньше.