Цейтнот. Том II - Павел Николаевич Корнев
— Кто с ними?
Василь пожал плечами.
— Полицейское управление и воздушный флот, но ты и сам это знаешь.
— И «Правый легион»?
— И они. Плюс съехавшееся в столицу эмигрантское отребье. Ну и непонятных боевиков хватает. Теперь-то ясно, к чему та разведячейка «двуйки» готовилась!
Я кивнул.
— Да, очень похоже на то.
— Но не всё так плохо, — вроде как решил приободрить меня Василь. — С нами моряки, а в рабочих кварталах пролетарские бригады, судя по донесениям с мест, переломили ситуацию в свою пользу. Не знаю, на что монархисты рассчитывают. Их не так много, чтобы даже над столицей контроль установить!
— Надеются на всенародное восстание?
— Ну глупо же! — не согласился со мной Василь. — Даже если «Земской собор» глубинку и взбаламутит, мы за это время всю контру десять раз перебить успеем! Правда, с армией ситуация непонятная — наши с Генштабом связаться не могут. Как бы их там всех не перебили. И в правительственном квартале бои идут. Но Зимний пока держится, в нём вохровцы засели, их с кораблей огнём поддерживают.
С кораблей? Я восстановил в голове карту городаи сообразил, что какие-то из не самых крупных военных судов вполне могли подняться вверх по реке. Впрочем, артиллерийские орудия крупного калибра были способны достать до центра столицы даже из акватории залива.
За окнами несколько раз громыхнуло так, что пол под ногами ходуном заходил, а потом послышался рёв моторов, и мимо ворот промчались несколько танков и пяток грузовиков с солдатами. Ещё одна штурмовая группа проскочила двор и умчалась дальше через выезд, выходивший на соседнюю улочку, а откуда-то с верхних этажей по ближним зданиям ударили плазменные лучи, следом понеслись шаровые молнии.
— Всё, пошла жара! — обрадовался Василь. — Монархистов здесь не так много, им позиций не удержать!
— Хорошо бы, — вздохнул я. — Так понимаю, к нам армейцы прорвались?
— Угу, но это какая-то сборная солянка. Они погоды не сделают.
Антон тяжко вздохнул и спросил:
— Умыться-то можно где-то?
Василь глянул на бывшего сослуживца без всякой теплоты, скорее уж оценивающе-остро, но всё же нехотя поднялся со ступеньки.
— Петь, ты идёшь?
Пить не хотелось, а внешний вид меня сейчас нисколько не волновал, поэтому я перебрался к чугунному радиатору батареи центрального отопления, постелил на пол шинель и уселся на неё сверху.
— Тут вас подожду.
Парни утопали по коридору, а я вновь погрузился в поверхностный транс, продолжил набирать потенциал и равномерно распределять по организму втягиваемую в себя сверхсилу, заодно пытался лёгкими воздействиями снять перенапряжение энергетических каналов. В относительной тишине и спокойствии просидел минут пять, а потом началась беготня и пришлось перебираться в глухой закуток.
Там меня и отыскал Василь.
— Держи, — сунул он стакан чая. — Не знаю, как ты пьёшь, три ложки сахара положил.
Чай оказался горячим, крепким и сладким, я сделал несколько глотков, потом спросил:
— Антона где потерял?
— А-а-а! — досадливо отмахнулся Василь. — Блюёт!
«Ну хоть не в камеру заперли», — подумал я и пожал плечами.
— Денёк у него тот ещё выдался.
— Слабак! — безапелляционно отрезал Василь.
Я с этим утверждением спорить не стал.
— Оно и к лучшему, нет? Для нас лучше, я имею в виду.
— Ну да, — согласился товарищ. — Но знаешь, я Машку прямо зауважал.
— А где она, кстати?
— С ранеными помогает.
Раненые!
Я со стоном поднялся на ноги и вернул Василю пустой стакан.
— Ты чего? — удивился тот.
— Я ж в травматологии стажируюсь! Мой профиль!
— Ну, пошли…
Раненых размещали в подвале, там оказалась обустроена полноценная операционная, в которой работала хирургическая бригада, а ещё в нескольких кабинетах развернули импровизированные приёмные покои. Вот в один такой меня и отрядили.
— Извлечение пуль, местная анестезия, временная остановка кровотечений! — отрекомендовался я с порога дядьке в некогда белом халате, а ныне пестревшем алыми, красными и бурыми пятнами разной степени свежести. — Нужен?
— Спрашиваешь!
Я снял пальто и пиджак, кинул их в угол, закатал рукава сорочки и сложил ладони лодочкой. Когда в пригоршню плеснули медицинского спирта, протёр руки и влился в процесс оказания неотложной помощи пострадавшим сотрудникам комиссариата и прорвавшимся к ним армейцам. Занималась наша бригада не самыми тяжёлыми случаями, но и однотипными они тоже не были, разве что преобладали пулевые ранения. Меня преимущественно задействовали как анестезиолога, и если с изредка поступавшими к нам операторами проблем не возникало, то для воздействия на нервную систему обычных людей приходилось задействовать активную технику, что выматывало просто-таки несказанно. Не из-за каких-то существенных объёмов задействованной сверхсилы, а из-за практически ювелирных манипуляций ею.
Приспособился худо-бедно, влился в процесс и потому не сразу среагировал на окрик от двери:
— Линь, на выход!
Меня потрясли за плечо, тогда только обернулся и увидел знакомого оперативника из секции-пятнадцать по фамилии Грин.
— Идём! — потянул тот меня в коридор.
Я наскоро сполоснул окровавленные ладони, схватил свою одежду и поспешил за оперативником, на ходу раскатывая рукава сорочки.
— Что-то случилось? — спросил у него, уже поднимаясь по лестнице.
— На инструктаже расскажут! — отмахнулся Грин, разве что удосужился предупредить: — Ты с Коростой в моём экипаже, держись его.
В экипаже?! Это куда нас опять нелёгкая понесёт?
Стрельба на улице поутихла, теперь столкновения шли где-то в прилегающих к комиссариату кварталах и, как видно, появилась возможность выдвинуться в город.
Неужто к правительственному кварталу перекинут?
На инструктаж мы поднялись во всё тот же холл второго этажа, куда прежде доставили пленного. Людей там заметно прибавилось, кто-то был в армейской форме, кто-то в штатском, и я далеко не сразу углядел Василя с Антоном, а когда протолкался к ним, то шепнул:
— Чего тут?
— Тише! — прошипел в ответ Василь. — Слушай!
Слово взял невысокий господин с глубокой залысиной, крупным орлиным носом и щёточкой усиков над верхней губой. Ходить вокруг да около он не стал и заявил, что нам жизненно важно в кратчайшие сроки снять осаду с осаждённого мятежниками Адмиралтейства, а посему при поддержке операторов на прорыв будет брошена вся имеющаяся в наличии бронетехника.
Дальше началось назначение ответственных лиц со стороны комиссариата и утрясание прочих организационных моментов, а рядовых сотрудников попросили на выход.
— Это кто был? — спросил я у Василя, когда мы
