Дуэльный Кодекс. Том 1. Проект «Геката» - Артём Март
— Верит. Пока что. Вы нам еще нужны, герцог. И скоро получите новые распоряжения. Будьте наготове. Замятин будет действовать решительно. Он вернет Гекату к жизни. И должен сделать это под нашим контролем. Во имя Новой Маны.
— Во имя Новой Маны, — повременив немного, повторил герцог девиз ордена.
Глава 5
— Роман Синицын из графского Дома Синициных. Его отец не последний человек города, — Вика втянула голову в плечи, обеспокоенно посмотрела на меня, — просто не обращай внимания. Он сейчас подурачится и уедет.
— Эй, — я заглянул в глаза графскому сынку, — у тебя проблемы что ли?
Синицин — парень лет двадцати светлокожий и русоволосый, нахмурился. Его небольшие серые глаза сузились. Длинноватый нос пошел складками, когда он сжал губы.
— Это кто там звездит, а Рома? — выглянул его пассажир, крепко сложенный смуглый чернобровый дворянин, явно с примесью кавказской крови, — что за хлюпик?
— Средний Орловский дурачок, — холодно проговорил Синицин, — пустышка, по всей видимости, поехал башкой, раз уж так со мной разговаривает.
— Я не понимаю, че им не нравится? — с заднего сидения выглянул третий, рыжеволосый и пухлощекий парень с лицом, усеянным веснушками, — на его сестру-пустышку, ни один нормальный дворянин не посмотрит. Орловские, довольны должны быть, что ей предлагает, — он идиотски захохотал, — провести время вместе такой знатный человек, как Рома. Пусть, — прыснул пухлый, — и на одну ночь.
— Все хорошо, — Вика прерывисто задышала, ее глаза заблестели, — все хорошо, Игнат. Они сейчас уедут.
— А может быть, — хмыкнул я, — вы проведете ночь друг с другом, втроем, голубки?
Троица переменилась в лицах. Ухмылки сползли с их физиономий. Чернявый и Синицин переглянулись.
— Игнат, ты что?.. — Вика задрала бровки домиком.
— То что ты сейчас сказал, — проговорил я, — называется оскорблением третьей степени. И должен ответить за это.
Первым заржал Синицин. Троица подхватила.
— Че он несет?! — сквозь смех прокричал Синицин.
— Это ты, что ли к ответу нас призовёшь?! — выкрикнул рыжий.
— Слава предкам, — выдохнула Вика, — зеленый.
Она тронулась.
— Сворачивай на обочину, — холодно проговорил я.
— Что?!
— Сворачивай. Я оскорбил их. Они не дадут нам уехать.
— Игнат… — глаза девушки остекленели, губы стали сухими, а на лбу, наоборот, выступила испарина.
Как и ожидалось, их машина, нарушив правила дорожного движения, влезла перед нами, включила поворотник.
— Сворачивай! — высунулся из окна чернявый, — сворачивай, я тебе говорю!
— Сверни, пожалуйста.
— Игнат, — дрожащим голосом проговорила Вика, — я понимаю, в тебе проснулась магия, и ты чувствуешь прилив сил. Но они студенты академии. Да еще и с последних курсов!
— Они оскорбили тебя, — я заглянул девушке в глаза, — и им нужно преподать урок.
— Игнат… их трое!
— Это не важно, — я улыбнулся, — о дом Орловских больше никто не посмеет вытирать ноги.
Девушка удивленно округлила глаза, помешкав немного, свернула на обочину.
Я тут же вышел из машины. Двери мускулкара распахнулись. Дворяне вышли, а рыжий неуклюже выбрался с заднего сиденья через переднюю дверь.
Тем не менее, он опередил своих друзей и энергично приблизился первым.
— Ты знаешь, с кем говоришь, пустышка? — рыжий потянулся рукой, схватил меня за грудки.
Я среагировал тут же. Старые рефлексы солдата никуда не делись. Быстро уйдя в сторону, надавил на сгиб его локтя. Пухлый был слабоват в руках и тут же потерял равновесие.
Пинком под колено я отправил его, собственно говоря, на колени. Он со странным всхлипом рухнул.
— Руки не распускай, — глянул я на него свысока.
Чернявый и Синицин аж на месте застыли. Удивленно уставились на меня.
— Ах ты тварь! — крикнул рыжий. Я заметил, как в его руках блеснуло.
Короткий стилет-проводник из серебра просвистел в воздухе, он было направил его на меня, набрал в грудь, чтобы выкрикнуть заклинание, но не успел.
Я перехватил руку, надавил на запястье. Рыжий истратил собранный кислород на короткий крик. Проводник выпал из ослабевших пальцев мне в руку.
— Это не игрушка, — я осмотрел серебряный клинок, — особенно для таких девочек, как ты.
Рыжий изменился в лице. Я позволил ему отползти к своим. При этом его пухлые щеки забавно тряслись.
— Да он какой-то сумасшедший, — изумленно проговорил чернявый, — поехали, че тратить время?
Синицин мялся в нерешительности. Пухлый смотрел, как я поигрываю его проводником.
— Вы никуда не пойдете, — холодно произнес я, — оскорбление третьей степени. Или вы и правил кодекса не знаете? Такое оскорбление может загладить лишь дуэль.
— Дуэль? — раскрыл глаза чернявый, — с кем из нас?
— Да хоть со всеми разом. Мне все равно.
— Пойдем, — черномазый посмотрел на Синицына, — он спятил, — в глазах парня тем не менее играл страх, — нечего с ним дело иметь.
— Он назвал, — Синицын обратил свое лицо к чернявому, — нас гомиками. И ты это так проглотишь?! Если Орловский решил самоубиться таким образом, то я ему с радостью помогу.
Я хохотнул, и Роман Синицын аж покраснел от злости, показал отбеленные зубы.
— Эй! — поднялся пухлый, — верни мой проводник!
— А ты, — я метнул в рыжего злобный взгляд, и парень будто бы уменьшился, — отбери.
— Какие условия?! — выкрикнул Синицын.
— Ты как хочешь, — нахмурился чернявый, — а я в этом не участвую.
— Я тоже, — сглотнул рыжий, кажется он даже и не пытался сохранить лицо.
— Участвуешь, — я холодно посмотрел на чернявого, — ты оскорбил меня. Назвал сумасшедшим. И будешь вторым в очереди, — его глаза округлились, — ну или можешь отказаться, если тебе чхать на честь твоего дома, — ухмыльнулся я.
— Если я выиграю, — немного истерично выкрикнул Синицин, — то твоя сестра идет со мной сегодня! Дворяночек в моем списке еще не было! Уверяю тебя, ей понравится!
— Если выиграю я, — холодно произнес чернявый, — год работаешь на мусоросортировочной станции отца. Бесплатно.
— Я тоже участвую, — неуверенно проговорил рыжий, — если выиграю, ты… ты отдашь мне все свои деньги,
