Бесправыш. Предземье - Андрей Олегович Рымин
В один глаз. Второй выбит стрелой, что торчит из глазницы повернувшегося к нам кабана. Неужели это покрытое наростами чудище когда-то было обычной дикой свиньёй? Сейчас сходство обеспечивают лишь клыки-бивни и рыло. Тело больше подошло бы какой-нибудь бородавчатой жабе — пузо шире груди и реально волочится по земле между напоминающими стволы деревьев ногами, оставляя за собой красный липкий след.
Вся округа уже перепачкана. В этом гиганте настоящее море крови. В ней земля, в ней трава, в ней поваленные деревья, в ней Бочка.
Андер как раз поднимается на ноги в нескольких метрах от нашей дыры. Поднимается шустро — никаких ран не видно. Обе секиры в руках. Остальные? Чопаря с нашей точки не видно — наверняка подбирает позицию для стрельбы. Задача лучника — убрать второй глаз.
Вепрь чуть в стороне. Выглядывает из-за пока ещё целого дерева. Пытается подгадать момент для очередной атаки. По обилию крови на его Дыроколе понятно, что оружие уже пускали в ход.
Клещ… Коротышки тоже нет в поле зрения. Не с его серпами разделывать такую тушу.
— Иди сюда, поросятина!
Бочка, выставив секиры вперёд, шагает на зверя. Это попытка отвлечь кабана. Отвлечь от мальчишки.
— Сюда, я сказал!
Но слова не работают. Их уже и не слышно. Ревущий горным обвалом монстр летит к яме. Десяток шагов — и заставляющие землю под собой трескаться копыта раздавят голову Китара, как сгнившую тыкву.
Прощайте, звёзды! Я проиграл…
Глава четвёртая — Первый на Муне
Мне конец! Хозяин приближается! Старый зверь — умный зверь. Понял, что это я его вспорол снизу. Как обидно… Такие были планы… Прощай, жизнь! Прощай, Вея! Позаботься о мелких…
Рывок! Сильные руки выдёргивают меня из земли, и я устремляюсь в полёт. Позади грохот удара чего-то твёрдого о что-то не менее твёрдое.
Андер?! На лету успеваю заметить, как окружённый полупрозрачным сиянием Бочка тоже поднимается в воздух. Это его подбросил бивнем кабан. Тот полёт гораздо быстрее и завершится где-то далеко-далеко.
Йок! А вот мой уже кончился. Возле тех самых кустов, в которых я планировал спрятаться, выскочив из поднорка. Зашиб локоть о землю, но через миг уже позабыл про боль. Андер спас меня… Прятаться! Срочно!
Поздно! Хозяин леса нашёл меня взглядом и уже поворачивается. Кусты не спасут. Тогда что? На дерево? Вывернет с корнем. Может, к берегу? Тут всего полверсты. Далеко…
Вот это удар! Пока соображал, куда бежать, сбоку на зверя налетел Вепрь. Описав широченную дугу — тут только дар мог помочь так крутнуть эту тяжеленную дуру — Дырокол врезался своим напоминающим птичий клюв острием в основание нижней челюсти кабана.
И пусть в сравнении с хозяином леса даже такой крупный человек, как Вепрь, смотрелся сущей козявкой, зверя всё равно пошатнуло. Кабан сбился с шага. Морду, размером с половину нашей землянки, тряхнуло. Брызнула кровь. Кусок мяса, пуда на три просто-напросто вырвало из туши животного. Страшная разверзнутая рана начала стремительно багроветь. Так вот, что это за тёмное пятно у него с другой стороны. Первая атака охотника тоже достигла цели.
Вот только гигантский кабан, лишь отмахнувшись клыкастым рылом от Вепря, продолжал переть на меня. Но мне этой заминки хватило. Вспомнив свою первую Бездну, я резко прыгнул в сторону, в самый последний момент разминувшись с направленным на меня бивнем.
Кувырок, на ноги — и бежать. Слышу, как за спиной разворачивается не перестающий реветь-рокотать кабан. На миг оглянувшись, замечаю, как примчавшаяся откуда-то из леса стрела бьётся в нижнее веко зверя, едва не воткнувшись в глаз.
Эх! Совсем немного Чопарь промазал! А ведь этот хозяин леса примерного одного размера с тем демоном, что гонял меня среди каменных стен. Тогда смог уйти и сейчас уйду! Нынче я гораздо быстрее.
Мысль успокоила. Мгновенно. Словно, раз — и весь ужас отрезало. Даже сердце перестало колотиться в груди, как взбесившееся. В несколько шагов я подлетел к наиболее толстому дереву, что попалось на глаза из не сваленных, и резко остановился.
— Беги, дурак! Чего встал?!
Вепрь не поспевает за своим лесным родичем. Дырокол брошен. В руках охотника кинжалы. Похоже, он истратил свою Ярость до капли. Теперь до завтра в плане дара он пуст.
Я разворачиваюсь к кабану. Вот это зверюга! Даже с такими ранами и вспоротым брюхом он куда проворнее свинобыка. По прямой не убежать.
Прыгаю! Качусь по земле, вскакиваю, бегу. Слышу треск за спиной. Вижу Андера, что машет секирой, указывая мне направление. Смысла не доверять Бочке нет. Несусь, куда он советует.
А… Понятно! Вон же моя яма-ловушка с всё ещё торчащим из неё остроносым бревном. Второй раз подряд зверь на меч налетать не захочет. Так и есть. Слышу, как тормозит за спиной.
Щёлк! Высунувшийся из-за одного из упавших деревьев Клещ радостно трясёт арбалетом.
— Попал! Попал, его бабку за пятку!
Толстая короткая, если сравнивать с Чопаревыми, стрела торчит из второй глазницы. Зверь ослеплён!
— Всё, свинёныш! Добегался!
Коротышка запрыгнул на ствол лежащего дерева и, приплясывая, лязгает друг об друга серпами, словно точит ножи.
— Не дури! — выкриком предупреждает Клеща Вепрь. — У него ещё уши есть!
Но кабан и сам уже решил показать тонкость своего слуха. Израненное чудовище мчится к обидчику под яростный рёв. Саженные бивни поддевают упавшее дерево, на котором только что стоял Клещ, и подкидывают его вверх на десяток локтей вместе с корневищем и кроной.
Вот только охотника на нём уже нет. В миг, когда кабан упёрся в ствол рылом, Клещ прыгнул вперёд и, пробежав по морде и голове зверя, взобрался на спину хозяина леса. Вон он уже прилип к шкуре чудища своим маленьким тёзкой и, цепляясь одним серпом за нарост, другим усердно ковыряется в ране, оставленной Дыроколом Вепря.
— Будем добивать? Или ждём, пока сам подохнет?
Бочка и Вепрь уже были рядом со мной.
— Ты правда веришь, что хозяин может сам подохнуть? Да он скорее себе новые глаза отрастит. Смотри, что с дырой от моей первого удара стало. И на брюхе разрез уже меньше сочится.
Я, как и Андер, нашёл взглядом рану, оставленную Дыроколом Вепря. Зверь как раз завалился на бок, пытаясь раздавить Клеща, отчего почерневшая блямба успевшей засохнуть корки на месте прежней дыры оказалась повёрнута к нам. Ёженьки… И минуты не прошло, как тут всё затянулось. Не шкура, конечно, срослась и не мяса
