Поток - Сергей Терёхин
Погруженный в свои мысли, Димитрий не сразу обратил внимание на странный шум, явно необычный для вечернего анклава. Он прислушался, пытаясь определить направление, и побежал туда, откуда, как ему казалось, доносится что-то, очень похожее на шум уличной драки. Он быстро пересек несколько кварталов и оказался на небольшой, плохо освещенной площади. Немного прихрамывая, ее быстро пересекал мужчина среднего роста, который постоянно оглядывался, как будто его кто-то преследовал. Димитрий уже было собрался окликнуть его, чтобы выяснить, в чем дело, как вдруг заметил несколько человек, выскочивших прямо перед мужчиной из темного переулка и без лишних слов накинувшихся на него. Димитрий, не раздумывая, бросился на выручку и уже на бегу понял, что это Уинстон.
В первые секунды Уинстон попытался оторваться от преследователей, но впопыхах споткнулся, запнувшись о собственную ногу, и растянулся на земле. Нападавшие быстро настигли свою жертву и, не давая подняться, принялись пинать и избивать ее.
– Грязный еретик! – Один из нападавших пнул Уинстона в живот, но тот успел поджать колени и перекатиться на другой бок. – Ты проклят и хочешь навлечь на нас еще большие беды! Мы не позволим обмануть нас!
Димитрий был уже совсем близко от места схватки, когда в руке одного из нападавших в лунном свете сверкнул нож. Бывалый солдат почти зарычал, борясь с нежеланием проливать кровь на улицах анклава, но на ходу обнажил меч и быстрым ударом отсек кисть, сжимающую клинок, за секунду до того, как лезвие вонзилось в спину Уинстону. Головорез удивленно уставился на обрубок, как будто не понимая, что произошло, попятился, упал на спину и только тогда завопил. Его товарищи оглянулись на крик и только сейчас заметили Димитрия с окровавленным мечом. Несколько секунд они стояли, словно парализованные, а на их лицах застыла нерешительность. Димитрию этого было достаточно, чтобы перейти в наступление. Ближайшего к себе противника он с размаху пнул между ног, и когда тот сложился пополам, просто отпихнул в сторону. Следующего он ударил рукоятью меча в лицо, и тот упал как подкошенный. Двое оставшихся наконец-то пришли в себя и решили, что разумнее всего будет сбежать.
Димитрий бросился было за ними, но вспомнил про избитого Уинстона, лежащего посреди площади, с досадой вложил меч в ножны и вернулся назад. Парень с отрубленной рукой перестал кричать и тихо лежал на земле, уставившись невидящим взглядом в небо. Из искалеченной руки мерными толчками текла кровь. Уинстон лежал недалеко от него, весь покрытый грязью и кровью, все еще свернувшись в клубок и закрывая руками голову. Димитрий склонился над ним и аккуратно тронул за плечо.
– Уинстон, ты жив? Это я, Димитрий. Я разогнал этих уродов, все закончилось. – Он попытался легонько развернуть лежащего к себе, чтобы посмотреть, насколько он пострадал, но тот ему не позволил. – Пойдем, я провожу тебя до резиденции Джозефа, там о тебе позаботятся.
Уинстон медленно убрал одну руку и посмотрел опухшим глазом на Димитрия.
– Это и правда ты… Слава богу. – Губы его были разбиты, и он сильно шепелявил. – О боже, они же чуть меня не убили! Гнали меня как дикого пса, кричали, издевались, и мне никак не удавалось отделаться от них. Какого черта им было нужно?!
– Не знаю, но обещаю, что мы выясним, кто напал на тебя и зачем. А сейчас пойдем, ночи уже не такие уж и теплые, и лежать на холодных камнях – не лучшая идея. – Он протянул Уинстону руку и помог подняться. – Давай обопрись на меня и шагай потихоньку. К счастью, тут недалеко.
– А с этими что? – Уинстон кивнул в сторону тех двоих, что лежали на земле, но, вероятно, были еще живы.
– Я вернусь сюда с солдатами, как только доставлю тебя в безопасное место. У тебя еще будет шанс потолковать с ними по-дружески.
– Думаешь, это лорд Йорес подослал их? – Один глаз Уинстона был полностью залит кровью, но второй пристально смотрел на Димитрия.
– А вот это тебе лучше спросить у Ричарда.
Глава 4
Холодный осенний ветер, в котором уже ощущался зимний оскал, трепал теплый плащ Джозефа, пока он молча наблюдал за последними приготовлениями к Великому походу, как его успели окрестить жители Анклавов. На взгляд Джозефа, название было не слишком подходящим. Пятьдесят человек и сто лошадей – это скорее отряд, чем армия, но разве имеет это значение для простых людей, когда они знают, что цель похода – навсегда избавиться от ужаса, в котором выросло уже несколько поколений! Трудно было себе даже представить, что когда-то единственными проблемами Анклавов являлись голод и холод, и еще труднее было поверить, что у них появился шанс снова вернуться в те времена.
Джозеф поежился, как будто впервые заметил, что его плащ совсем раскрылся, и поплотнее запахнул его, чтобы укрыться от очередного порыва ветра. Его люди продолжали проверять упряжь, седельные сумки, скатки, вьюки с провизией и еще множество разных мелочей, некоторые по второму и третьему разу. Чувствовалось, что никому не хочется уходить.
Джозеф поймал себя на мысли, что считает собравшихся своими людьми, и улыбнулся. На самом деле не меньше трети в отряде прибыло из других анклавов, и даже некоторых местных он впервые увидел, только когда Димитрий привел их к нему на аудиенцию. Но это было очень давно; по крайней мере, ему так казалось. За прошедший месяц он успел узнать каждого из них, поговорить, понять, кто они, откуда и почему оказались в этом отряде. Теперь, что бы ни произошло, они – его люди. И это не только потому, что обретенное им влияние и все его планы и мечты находятся у них в руках и зависят от их силы, мужества и опыта. И даже не потому, что близкое знакомство с каждым из них превратило их из простых воинов, дозорных и ремесленников в людей, которые что-то для него значат. А потому, что вместе с ними уходят те, кто стал его людьми задолго до этого похода. Джозеф понял, что поход еще не начался, а ему уже одиноко – и, более того, ему страшно.
– Эй ты, в этих мешках должно быть двадцать четыре суточных пайка для дозорных, а я насчитал только шестнадцать. Голодом нас заморить хочешь?! – Голос Ричарда, необычно громкий, вывел его из раздумий и вернул к реальности. – Я понимаю, что оставшиеся, скорее всего, сунули в другой мешок, но я хочу его увидеть!
Ричард взял на себя почти всю хозяйственную часть подготовки к походу. И, как всегда, он, похоже, запомнил и знал наизусть каждую мелочь из той огромной кучи
