Иар Эльтеррус - Иной смысл
Стоит ли говорить, что именно за последнюю помощь Олег возненавидел Стаса сильнее, чем за все предыдущее?
Зато загадка самоубийства Кирилла Бекасова его больше не волновала. Много чести этому надутому индюку, так гордому собственным успехом, красотой, деньгами!
Да, до своей гибели — вне зависимости от ее обстоятельств — Бекасов был врагом номер два для Олега, сразу же после Ветровского. И сам Кирилл ужасно удивился бы, успей он узнать, чем заслужил такую честь. Кирилл понятия не имел, что отбил у Олега девушку. Правда, об этом не знал никто, кроме самого Олега. Равно как и сам Олег был единственным, кто до недавнего времени понятия не имел — Марина Велагина никогда не была девушкой Бекасова. Они просто дружили. Но Черканова это не волновало: при всей своей сдержанности в обычное время, при всей своей холодности и расчетливости он порой делал поспешные выводы, а сделав их — держался этих выводов до последнего, не желая признавать собственной неправоты.
О Марине он узнал не так давно, около трех недель назад. Причем самым что ни на есть идиотским способом…
До начала пары оставалось всего две минуты, и Олег понимал, что не успевает. Сломя голову, он мчался через холл первого этажа к лифтам, издали заметив, что автоматические створки открыты и кто-то удерживает кабину на этаже. Он влетел в лифт, не успев разглядеть невольного спасителя, а потом было уже поздно — двери закрылись, и кабина мягко тронулась.
— Здравствуй, Олег, — сдержано поздоровалась Велагина.
Черканов мысленно выругался — только этого ему не хватало! С того дня, как он увидел Марину с Бекасовым, он прекратил с ней общаться, благо, это оказалось очень легко — достаточно было холодно, хоть и вежливо, сказать ей, что он более не нуждается в ее услугах, так как полностью выздоровел, и поинтересоваться, сколько он должен ей за приобретенные вещи и лекарства. Правда, реакция девушки его несколько удивила — Марина побелела, ее губы задрожали, а потом она вдруг резко влепила юноше пощечину, развернулась и убежала.
— Здравствуй, — пробормотал Олег, чувствуя себя донельзя неловко, и отвернулся к двери.
На электронном табло сменялись цифры: два, три, четыре… Аудитория, где проходила первая пара — обществознание — находилась на пятом этаже. И в тот момент, когда огоньки на панели готовы были смениться, показывая этаж назначения, лифт вздрогнул и остановился. Табло погасло, померкли лампы под потолком.
— Вот черт! — ругнулся Черканов уже в голос. — Что происходит.?
— Кажется, мы застряли… — с дрожью проговорила Марина. — О боже… Олег, там должна быть кнопка вызова помощи…
— Не поможет, — вздохнул молодой человек. — Видишь, лампы погасли? Значит, энергоподача нарушена. Даже если вызвать бригаду, они не смогут нас вытащить, пока не дадут электричество.
— Господи… — в голосе Велагиной слышалась паника. — И… сколько мы можем просидеть?
— Аварийный генератор включат не позднее, чем через полчаса. Им давно не пользовались, так что раньше, чем минут через двадцать, не получится, — автоматически ответил Олег. — Да не бойся, ничего страшного в этом нет — пары все равно не будет!
— Да при чем тут пара! Плевать я на нее хотела! — почти истерически вскрикнула Марина, сползая по стенке кабины на пол.
— Тогда в чем дело? Меня ты точно можешь не бояться.
— Мужчина! — на несколько секунд женское пренебрежение возобладало над паническим страхом. — Все-то вы сводите к своей драгоценной персоне…
— Тогда в чем дело? — он пропустил нападку мимо ушей.
— Не твое дело, — мрачно отозвалась девушка.
— Как скажешь, — легко отозвался Олег — меньше всего ему хотелось сейчас разговаривать с этой… предательницей.
По крайней мере, он очень старался думать, что ему этого не хочется.
Время ползло медленной, старой змеей, оставляющей на своем пути обломки чешуи — секунды. Тонкая и длинная стрелка нерешительно подрагивала, перебираясь с деления на деление — казалось, мгновения тянутся часами. Панический страх Марины, который Олег ощущал кожей, давил на него тяжестью многотонной плиты.
— Ну чего ты боишься? — в конце концов не выдержал он. Черканов надеялся, что ему удастся произнести эти слова отстраненно и даже немного раздраженно — но не вышло, его голос прозвучал мягко и успокаивающе.
Марина подняла голову.
— Олег, у меня сильно выраженная клаустрофобия, — еле слышно произнесла она. — Я же никогда не пользуюсь лифтом, всегда по лестницам бегаю… только сегодня на пару опаздывала и решила…
Сперва Черканов хотел выругаться. Потом передумал. Сел рядом с девушкой на пол, обнял за плечи.
— Я знаю, что в таком случае это глупо звучит, но постарайся все-таки не бояться. Ты же психолог и понимаешь, что боязнь замкнутого пространства — иррациональна. На самом деле ничего страшного не происходит, — как можно мягче проговорил он.
— Понимаю. Но от этого, к сожалению, не легче, а даже хуже. Страх того, чего бояться не нужно, пугает еще больше, ему подсознательно начинаешь приписывать некие мистические объяснения, — почти нормальным голосом отозвалась Марина. От объятия она не отдернулась, наоборот — придвинулась ближе к однокурснику.
Несколько минут они сидели в тишине, прижимаясь друг к другу.
— Поговори со мной о чем-нибудь, — прошептала Велагина. — Страшно…
И Олег начал говорить. Об учебе — ничего другого в голову не пришло. Они обсудили последние события институтской жизни, коротко перемыли косточки преподавателям — ни одному, ни другой сплетничать не было привычно, и тема исчерпала себя быстро. Перешли на соучеников — и случилось то, чего нельзя было избежать: Черканов упомянул Кирилла.
Марина отреагировала странно, необычно для девушки, чей парень трагически погиб. Она тяжело вздохнула, крепче сжимая пальцы Олега.
— Кирилл — страшная потеря для нас всех… — сказала она. — Я не представляю себе, что будет дальше. Без него… нет, не представляю.
— Жизнь не закончилась ни для кого, кроме него, — циничнее, чем хотел, ответил Черканов. — Ты молодая, умная, симпатичная — у тебя будет еще кто-то, кто не бросит тебя так, как он.
Велагина повернула голову, и Олег ощутил на себе ее взгляд — сперва непонимающий, потом — обиженно-насмешливый.
— Олег, ты что — думал, что я с ним встречаюсь?
— Э… А разве нет? — брякнул он прежде, чем понял, каким идиотом только что себя выставил.
— Конечно же, нет! Мы просто очень хорошие друзья… были очень хорошими друзьями. Он совершенно не в моем вкусе, мне нравятся парни совсем другого типа, а я — уж тем более, не подходила ему. Погоди, так ты… Ты из-за этого перестал со мной общаться? Приревновал?
— Разумеется, нет! — в неискреннем негодовании соврал Олег и поспешил увести разговор в сторону от опасной темы. — Просто мне его мама сказала, что он встречался с тобой.
— Его мама вообще ничего о нем не знала, — фыркнула девушка. Ее клаустрофобия, казалось, куда-то исчезла, и Черканов даже на мгновение заподозрил, что его просто разыграли. — Чем хочешь клянусь, мы были друзьями, и только. А ты когда с Галиной Юрьевной познакомился?
— Да так… после похорон…
— Я тебя на похоронах не видела, — нахмурилась Марина.
— А я и не стремился, чтобы меня кто-нибудь увидел, — нашелся Олег. — В общем, мы с ней немного поговорили, и она сказала, что он с тобой встречался.
— Я же говорю — это неправда! Она просто и в самом деле ничего о нем не знала! — завелась девушка, и Черканову пришлось срочно искать способ свернуть и с этой темы тоже, благо, нашлось о чем поговорить и кроме треклятого Бекасова.
А спустя десять минут вспыхнул свет.
Они встретились на следующий день — Олег, пересилив себя, пригласил Марину в студенческую кофейню, в которой ему, как круглому отличнику, полагалась пятидесятипроцентная скидка по студкарте. Нет, он уже давно не испытывал к девушке никаких чувств, но интуиция подсказывала ему, что он может получить от нее какую-то действительно ценную информацию. Какую и как — он и сам не знал, однако с интуицией решил не спорить.
И интуиция не подвела. Черканов получил своего козырного туза. Получил — и спрятал в рукав, до поры, до времени. Месть — это хорошо, но, во-первых, ее следует подавать в холодном виде, во-вторых, месть ради мести непродуктивна, и от нее нужно получить не только удовлетворение, но и выгоду, а в-третьих — время еще не пришло. Туз годится далеко не для каждой комбинации.
Время шло своим чередом. Олег общался с Мариной, их встречи становились все чаще, а разговоры — все откровеннее. И спустя месяц после того, как они ухитрились застрять вдвоем в лифте, Велагина впервые упомянула о студенческой организации, созданной Кириллом и практически распавшейся после его смерти. Сначала Черканов только посмеялся — разумеется, не при девушке. Три немаленьких группы студентов в одном-единственном институте! То ли он до сих пор многого не знал о студенческой братии, и все вузы страны представляли собой этакие инкубаторы по выращиванию организаций по изменению мира — что маловероятно — то ли ВИП обладал какой-то особенной способностью притягивать к себе людей, желающих добиться чего-то гораздо большего, чем даже вожделенное для подавляющего большинства кресло высокого начальника в крупной корпорации.
