Антон Первушин - Первая экспедиция
Плюмбум бросился в кабину экипажа.
— Левон, что случилось?
Летчик оглянулся на него с недоумевающим видом.
— Чертовщина какая-то. Диспетчер мелет чепуху.
— Резервный вариант! — объявил Плюмбум.
— Нам не улететь, — с извиняющейся интонацией сообщил Заварян. — Рулежка перекрыта.
— Я это вижу! Что можно сделать?
— Ничего.
— Короче, люк пока не открываем. Посмотрим, что они предпримут.
— Не наглупи, — предупредил Заварян. — Если будет штурм, тебе вовек не расплатиться.
— Это моя проблема. У богатых, как ты верно заметил, свои причуды. Запускай двигатель. Готовься взлетать в любую минуту. Мы что-нибудь придумаем.
В салоне все сидели притихшие. Только Лёлек достал свой знаменитый коллекционный револьвер «Mateba Model 6» и деловито вертел его в руках, словно примеряясь.
— Нас поймали, — сказал Плюмбум.
— Кто? — тут же спросила Лара.
— Третья сила. Может, четвертая. Какая разница? Это потеря темпа. Пока мы разруливаем, пройдет время. Сдаваться нельзя.
— Что нужно сделать? — спросил Болек; он все еще выглядел очень плохо, на опухшей физиономии стала проступать свежая щетина, усиливая сходство профессора с бродягой.
— У меня есть резервный вариант. Десант в Пред- зонник. Экипаж в курсе, сделают все чисто. Но нам мешает снегоуборщик. Его нужно как-то… удалить с полосы.
— Я пойду, — сказал Болек, поднимаясь из кресла. — Дайте мне оружие, и через пять минут полоса будет свободна. Прикроешь меня, Виктор?
— Миша, сдурел?! — воскликнула Лара.
Но было видно, что она ошибается. По тому, как резко очертились скулы старого друга, по тому, как он кривил рот, Плюмбум понял: Болек принял решение — внезапное, неординарное, но, возможно, самое правильное в этой ситуации.
— Не хочу десантироваться, — сообщил профессор устало. — Староват я для прыжков. Болит все, и спать хочу. Может, эти… — он сделал неопределенный жест рукой, — дадут выспаться. Хоть и в кутузке. Знаю я меньше любого из вас в силу объективных причин, поэтому рассказать им мало что смогу.
— Шура, дай пистолет. — Плюмбум шагнул к Шу- рику-С-Цитатой.
Тот поколебался, но затем, видя решительный настрой друзей, расстегнул поясную кобуру, вытащил свой «ЗИГ-Зауэр» и подал оружие Плюмбуму рукояткой вперед, не удержавшись, впрочем, от горькой реплики:
— Как говаривал классик, береги его.
— Я подарю тебе новый, — серьезно пообещал Плюмбум. — Из коллекции.
— О! — Шурик-С-Цитатой посветлел лицом. — Выбор за мной?
— Договорились. — Плюмбум вернулся к Болеку. — Держи!
Лара порывисто вскочила. Неловко обняла профессора, поцеловала в губы, погладила ладонью по небритой щеке.
— Миша, Миша, пожалуйста… — Ее голос прервался.
Болек отстранился. Взял пистолет, передернул затвор.
— Все будет хорошо, — пообещал он. — Мне ничего не сделается. Главное — вы в Зоне не опростоволосьтесь. Вытащите Алину. Слышишь, Виктор? Ты мне за Алину головой отвечаешь! Она моя дочь!
— Мы ее вытащим, — уверенно отозвался Плюмбум. — Даже из ада вытащим.
— Верю, — сказал Болек и глубоко вздохнул. — Начали!
Самоходный трап уже встал рядом с самолетом, сумрачные субъекты собрались внизу, совещаясь.
Плюмбум резко распахнул входную дверь самолета, дважды пальнул в воздух из своего «Глока» и прокричал, перекрывая сильным голосом гул турбовентиляторных двигателей, работающих на холостом ходу:
— Всем на землю! Руки вверх! Стреляю без предупреждения!
Люди в плащах замешкались, и тогда Плюмбум прицельно выстрелил под ноги тому, кто стоял ближе остальных к ступеням трапа. Пуля выбила бетонную крошку. Нервы у «таможенников» не выдержали, и они подчинились его приказу, медленно, один за другим, опускаясь на колени с поднятыми руками. Но Плюмбум знал, что поза покорности ненадолго — в терминале сообразят, что пахнет жареным, и пришлют подмогу, и это будут не бакланы в гражданском, а ребята посерьезнее.
— Давай! — сказал он Болеку. — Удачи!
Профессор в один момент скатился по ступеням и
сразу, не мешкая, нырнул под брюхо самолета. Плюмбум остался в проеме двери, следя за понурыми «таможенниками». Он представил, как изумится водитель снегоуборщика, когда к нему ворвется Болек — в рваном костюме, опухший после побоев, с седоватой щетиной на подбородке, с «ЗИГ-Зауэром» на боевом взводе, — и невольно усмехнулся. Удачи тебе, Михаил! Ты мужик умный, потянешь достаточно, а там мы вернемся, и я тебя вытащу.
Однако нужно выяснить один немаловажный вопрос.
— Кто вы?! — крикнул Плюмбум и выбил меткой пулей еще одну лунку в аэродромном покрытии. — Кто вас прислал?
Стоявший ближе остальных «таможенник» поднял голову и прокричал в ответ:
— Свинцов, сдавайтесь! Это в ваших интересах! Мы не причиним вреда!
— Я задал вопрос!
— Спускайтесь! Поговорим!
— Я задал вопрос!
— Мы ответим! На все вопросы! Спускайтесь!
Двигатели самолета оглушающе заревели, меняя
режим. «Ан» сдвинулся с места. Значит, у Болека получилось. Отлично! Плюмбум захлопнул дверь, повернул запорную рукоятку. И сразу прошел к экипажу.
— Взлетаем?
— Отвали, Виктор, — откликнулся Заварян. — У нас работа. Лучше иди в салон и пристегнись. Взлетать будем резко.
Экипаж из трех человек действительно был очень занят. Летчики обменивались мудреными фразами в духе: «Гидроусилители включены», «транспарант горит», «прогресс-данные идут» — перебрасывали тумблеры, нажимали кнопки, в голосах слышалось напряжение. Плюмбум понял, что он здесь лишний, и, тихо пятясь, покинул кабину. В салоне он согнал Артура с насиженного места, сел у иллюминатора, оценивая обстановку. Заметил быстро уезжающий в сторону ангаров снегоуборщик — к машине уже бежали люди в темно-зеленых спецовках.
«Ан» выехал на рулежную дорожку и опасно сблизился с двигающимся к взлетно-посадочной полосе «Боингом». Плюмбум даже на мгновение напрягся, когда увидел, как огромное крыло старого «777» быстро и неумолимо надвигается, однако пилот «Боинга», похоже, сообразил, что имеет дело с сумасшедшими: притормозил и отвернул, уступая место. «Ан» вырвался на простор, оставляя терминалы аэропорта позади. Еще один поворот, тряска усилилась, потом земля провалилась вниз, а дыхание перехватило от легкой перегрузки.
Друзья сразу повеселели. Лёлек спрятал револьвер, которым игрался даже во время взлета. Только Лара продолжала кусать нижнюю губу.
— Виктор, что будет с Мишей? — спросила она.
— Да ничего особенного с ним не будет, — ответил Плюмбум. — Сейчас дам распоряжение своей службе безопасности. Они наймут в Киеве частников — детективов и юристов. Вытащат. Придумают отмазу. Дескать, испугался, решил, что самолет хотят захватить сомалийские пираты, потерял контроль над собой…
— А пистолет?
— А что пистолет? Выхватил у пирата. Ни разу из него не выстрелил, кстати. И экспертиза это подтвердит. Помнишь, как нас повязали миротворцы в двадцать первом, когда мы с Болеком из Зоны «черную медузу» волокли? Еще и при оружии. По пять лет светило. Отмазались!
— Ага, — сказал Лёлек скептически. — Пришлось за каждого по сотне выложить. Вот так вы и отмазались.
— Да, заплатить придется, — согласился Плюмбум. — Но как раз это не проблема.
Хлопнула дверца, и в салоне появился командир экипажа.
— Мы будем над целью через двадцать минут, — объявил Заварян. — Начинайте готовиться. Как и договаривались, опущу рампу на высоте пятисот метров. Сначала идет груз, потом вы. Дополнительного предупреждения не будет, круга почета тоже. Всем удачи.
Высказавшись, летчик величественно удалился.
— Вопросы есть? — спросил Плюмбум у друзей. — Нет? Тогда приступаем.
— Как говаривал классик, уважаемые пассажиры, при выходе из поезда не забывайте свои вещи, — вставил неизбежную реплику Шурик-С-Цитатой.
Все сразу засобирались. В первую очередь достали парашюты и принадлежности. Привалов нахлобучил шлем, вдел руки в лямки, застегнул карабины на груди, поясном и ножных обхватах, подергал за пряжки, убедившись, что подвесная система подошла под размер, и начал укладывать свой унибук и «Звезду Полынь» в специальную сумку с вшитыми амортизаторами. Лара несколько замешкалась, Плюмбум помог ей. Тут он заметил, что Артур сидит в кресле и пялится на окружающих испуганными глазами.
— В чем дело? — спросил Плюмбум. — Чего ждем? Решил остаться?
— Нет, — выдавил молодой человек через силу. — Я просто… — Он гулко сглотнул. — Я никогда не прыгал.
— Как говаривал классик, — тут же ввернул Шу- рик-С-Цитатой, — все когда-нибудь приходится делать в первый раз.
— Выбора у тебя нет, — сказал Плюмбум твердо. — Ты нам нужен у Ковша. Поэтому придется прыгнуть.
