Мария Котикова - Святая Инквизиция
Утопии не существует. Просто кто-то живет лучше, кто-то хуже. В данном случае - мы, Сопротивление да те, кто не захотел жить под светом нового солнца, Архиепископа! Кому это искусственное небо поперек горла встало! Кто поумнее - на Марс подался. Ведь там почти нет Цепных псов, чудовищ Инквизиции. Там хорошо...
Хоть и трудно! Очень! Оранжереи плохо функционируют. Электричество отключают. Генераторы того гляди отдадут концы. Кислорода мало. А эти постоянные песчаные бури! А ведь они постоянно разбавляются вулканическими извержениями! Того же Олимпа. Не жизнь, а сплошное выживание. Существование даже!
Но люди там - добрее. Не так испорчены, как на Земле и Луне. Живут себе под куполом из сверхпрочного стекла и живут. И политика их не волнует, и всякие Земные дела, и Сопротивление, и Инквизиция. У них своих проблем вполне хватает. С избытком.
И не смотря на все это - там все равно лучше.
Когда-нибудь я обязательно слетаю туда! Вот честное слово!
И ребят с собой заберу! Всех-всех. Потому что нам тоже хочется пожить мирно... Без этой скрытой войны. Не прятаться по норам, как крысам.
Но пора уходить из этого благословенного дома, где еще живет кто-то для кого помощь обычному человеку, совершенно незнакомому, не просто слова...
Спасибо!
Я, правда, говорю это искренне! Так, как не говорил уже очень-очень долго. Некому было. А теперь...
Что ж, мой добрый Спаситель, я тоже когда-нибудь тебя отблагодарю! Можешь мне поверить!
Иначе не оставлял бы у тебя на столе письмо с тем, как найти дорогу в мой дом. Потому что верю - ты не предашь.
* * *
Жизнь - прекрасна и удивительна! Для всех, кроме меня. В моем запущенном случае она скорее ужасна и непонятна. А еще - изумительна. В своих неожиданных поворотах.
Ну, как еще назвать состояние нашего Университета, если не так? Хотя... может я и ошибаюсь и все вполне предсказуемо. Особенно резко возросшее внимание к моей скромной и молчаливой персоне. Настолько сильное, что я уже даже по коридорам боюсь пройтись - обязательно привяжутся!
Почему все так несправедливо!
Я жила, никого не трогала, ни к чему такому не стремилась, а тут! Такое!
- Знаешь, Ольга... Я, конечно, все понимаю, но зачем тебе в нашей лаборатории прятаться?
Ну не в лаборатории - во-первых, а подсобке с особо опасными ингредиентами, а во-вторых, почему прятаться? Я, может, отдохнуть здесь решила... И подумать о чем-то вечном! Тем более, что атмосфера - соответствует. Особенно, если обратить внимание на вот ту чудную заспиртованную мерзость!
Впрочем, Владимира этим не обманешь... Слишком уж хорошо, если сравнивать со всеми остальными, он меня знает...
- Потому что тебя единственного я могу назвать нормальным человеком во всем этом дурдоме, а это место - достойным убежищем! Тем более, что здесь меня никто искать не будет... Ведь не могу я сидеть в подсобке в химической аудитории? Гордость не позволит.
Ухмыляется, зараза! Смейся, смейся, несчастный! Я буду мстить и мстя моя - страшна! Я на тебя такую карикатуру нарисую, что сам рад не будешь!
- Что, поклонники достали?
И ты туда же, предатель! У-у-у!
- Уйди... Изыди, демон!
- Так я не прав? Жаль... А то про тебя и этого Полоза такие слухи ходят! Упасть - не встать!
Слухи...
Стоп, какие слухи?
Хотя, почему "какие"? Вполне понятные... Кет наверняка всем и вся растрепала, что я якобы встречаюсь с Полозом. Этой Инквизиторской гончей! Ведь он так походит под то описание моего "возлюбленного", которое я по собственной безалаберности дала Кет. Надо же было мне в то утро включить новости! Информации захотелось свеженькой! Изголодалась бедная! Вот теперь - разгребай.
Но пусть! Если этот кадр захочет заявится ко мне на чашку чая, то никаких ненужных историй о том, как меня пытали в застенках не появится.
- Ага. Вот именно! А теперь представляешь, каково мне?! И понимаешь, почему я сижу тут, согнувшись в три погибели и прижав к груди самое ценное - альбом с набросками?!
Подсобка-то маленькая! Очень даже... Настолько, что даже моя не очень объемная тушка смотрится в ней очень... оригинально! Я бы даже осмелилась сказать - экзотично!
- Я ж не зверь какой из дремучих подворотен, Ольга! Сиди. Только постарайся, чтобы тебя Пчелка не заметила, ок?
Пчелка или Анна Викторовна Мышьякова - преподаватель химии и куратор группы Владимира. Строгая, но справедливая женщина! Тут уж я ничего сказать не могу... Я ее уважаю! Глубоко и преданно. Почти как Кошмарика. Но - меньше. Немножко. Самую капельку. Потому что химию знаю на два с минусом.
Жаль только, что посторонних она в свою обитель - эту аудиторию в принципе, и подсобку - в частности - не пускает. И если засечет меня, то все! Пиши - пропало! Живой не выпустит.
Но еще больше мне не хочется туда, в коридор и свою собственную аудиторию, где меня караулят Кет и Лиз со товарищами, чтобы узнать побольше об этом "красавчике, что охранял Инквизитора". А так же о том, как давно и насколько близко я его знаю.
И ведь ответить то мне совершенно нечего! Совсем. Потому что я его не знаю. Вообще. Позавчера только в первый раз вживую увидела!
Ой, как тихо-то стало вдруг! Никак Пчелка прилетела... Как иначе объяснить эту звенящую тишину? Кажется, что урони я сейчас иголку и тот момент, когда она коснется пола, услышат все!
Впрочем, это все пустяки... Никто ничего не заметит и не услышит. Я же мышка. Маленькая серая мышка, которая тихонько притихла под веником в попытке дождаться конца этого жуткого дня... Потому что нервы у нее не железные, а очень хрупкие. Но кого волнует ее мнение? Этой маленькой серой мышки в красной бандаме и с ручками-карандашами-ластиками в сумке?
Правильно, никого.
Вот и приходится сидеть, прятаться и передвигаться по коридорам с лестницами, прячась за широкие спины студентов с химического факультета. Потому что их почти ничто не волнует в этой жизни, кроме молекул, соединений и реакций. Потому что о людях они судят исключительно по своему собственному взгляду на них.
Это - хорошо. Прямо-таки замечательно! Ведь я - такая же!
Но сидеть без дела почти три часа - скучно... А слушать эту лекцию-практику и того хуже! Порисовать что ль? Просто так. Для души, а не за ради чьего-то мнения да одобрения.
Впрочем, не хочется. Настроения нет. Вообще никакого. Испортили!
Эх, и почему я не взяла с собой сегодня свою портативную книжку! Сейчас почитала бы! Развлеклась бы... Посмеялась бы над старыми анекдотами да курьезными историями. Или, наоборот, открыла бы страничку по художественной литературе... Сюжет бы для картины поискала.
А так - три часа безделья. Нет! Я так не хочу! Уж лучше рисовать без настроения...
Хотя эти свои картины и наброски я почти ненавижу. Потому что в них - обреченность. И повисшая на копьях, истекающая кровью, моя душа...
Я не ищу спасения или прощения. Ни у кого. Даже у Бога. Потому что для меня его - нет. Потому что я всего лишь сторонний наблюдатель, не пытающийся ничего сделать для того, чтобы хоть что-то изменить в своей жизни!
И в том мой грех. И моя кара.
И смиренно принимаю я ее. Потому что это мое искупление. За все.
Молчание и кажущиеся равнодушие, ложь и двуличие.
Я это заслужила!
А на блокнотном листочке в клетку появляются первые капли дождя...
О, как я люблю дождь! Безумно... Особенно бродить под его холодными струями без зонтика! Потому что тогда никто не поймет, что это плачет не небо, а я... Ведь за его слезами моих не видно. И никто не способен узнать мои слабости и боль.
Ведь это плачет дождь... Ведь это слезы небес...
Не мои.
И это - благо. Для меня. Потому что я не могу держать все в себе. Кричать без слов. Делать вид, что я ничего не вижу и не слышу.
Картины конечно помогают... Но лишь чуть-чуть. Потому что марать своими чувствами бумагу я не могу. Потому что она этого не заслужила. Потому что картины должны нести свет и радость, а не боль и отчаянье!
Я нарисую зонтик... Под ним дождик никого не замочит!
Ведь это так больно попасть под его слезы! Не телу - душе. Потому что небеса плачут о тех, кто умер за свой свет. За свою святость...
Их никто не замечал, пока не стало слишком поздно. Никто не хотел смотреть им в глаза. Этим святым, которые, не смотря ни на что, сохранили свет в своих душах...
Дождь - кара Господа.
Но ее почти никто не замечает... Потому что в Него уже не верят.
