Игорь Огай - Предел обороны
— Можайское шоссе, тринадцать, квартира семь, — с видимым облегчением отчеканил полковник. — Если это все, то иди прочь. И учти, что Пронину я еще позвоню!..
О том, что ознакомиться с делами Сергеева все-таки стоило, Павел подумал уже на улице. Встреча с полковником произвела сильное впечатление. Ошибки молодости склонны забываться, особенно когда не чувствуешь за них собственной вины: было и прошло… Возможно, именно поэтому особенно неприятно встречаться с их свидетелями, да еще такими напористыми.
Поборов мимолетные угрызения совести («…Да Галька и сама-то небось уже все забыла…»), Павел шагнул к проезжей части с поднятой рукой. Тачка от ВДНХ до Можайки обойдется недешево, но от метро придется слишком далеко идти. Водитель первой же машины мигнул было поворотником, но в последний момент передумал и, окатив ботинки Павла жидкой снежной кашей, прибавил газу. Не опуская руки, тот чертыхнулся, провожая недоумка взглядом. Потом повернулся к следующей машине…
И едва успел отскочить от бордюра. Заляпанная грязью «Волга» бодро подпрыгнула, ударившись в камень передними колесами, и остановилась, только почти целиком въехав на тротуар.
Воспоминание об утреннем «нападении» троллейбуса было слишком свежо, чтобы размышлять о совпадениях. Павел распахнул дверь, ввинчиваясь на переднее сиденье. Прикрытый полой куртки ствол «Гюрзы» уперся водителю в правый бок.
— Не ори, — процедил Павел, упреждая реакцию парня. — Аккуратно сдавай назад и двигай по улице.
После такого финта светиться около здания УВД не стоило. На крыльце уже появился дежурный милиционер с подозрительным интересом к «Волге» во взгляде. Но парень за рулем либо решил послушаться своего нового попутчика, либо и сам был того же мнения. Дергаясь и взрыкивая, автомобиль сполз на проезжую часть (сзади тут же раздались нервные сигналы) и взял неторопливый старт.
— Хорошо, — прокомментировал Павел, оглядываясь. — Молодец. Скажи, малой, тебе жить уже совсем надоело или как? Я ведь мог не разбираясь шмальнуть…
— За что вы так? — выдавил наконец водитель. — Меня занесло, извините…
— Кому другому расскажи, — отрезал Павел и повнимательнее присмотрелся к парню.
От силы 22, немного старомодные очки, в меру прыщавая физиономия… Машина — небось еще на дедовой летней резине — поддавалась его управлению с явной неохотой. На «занесло» и в самом деле было очень похоже, в другой бы день обматерить и отпустить на все четыре стороны. Но не сегодня… Даже жаль, что самому возиться некогда.
Не убирая пистолета, Павел достал телефон. Помедлил секунду, раздумывая. Филиппыч и Градобор едва ли освободились, шеф мог и не знать нужного ответа, а для звонка атлантам или инкам ситуация была недостаточно безнадежной. Отлистав пару записей вниз по справочнику, Павел включил соединение.
— Ай-Ти центр, третья, слушаю? — ответили по-русски, значит, его номер определился корректно. Уже хорошо.
— Павел Головин, Земной отдел. Нужна оперативная информация о связи с патрульной группой в районе ВДНХ.
— Одну минуту, идентификация. — Акцент у «третьей» все-таки был. Кажется, гиперборейский.
Трубка противно пискнула, Павел едва удержался, чтобы не отдернуть ее от уха.
— Статус подтвержден, но прямая связь с патрульной группой для вас, к сожалению, недоступна.
— С какой стати? — Павел заранее нахмурился. Если это снова проклятая ассамблейская конспирация!..
— Воинам не выдали мобильных телефонов, — извиняющимся тоном сообщила «третья». — Я могу соединить вас лишь через коммутатор фабрики.
Землянин облегченно вздохнул.
— Годится. Соединяйте.
— Соединяю…
Какими путями сотовый сигнал оказался преобразован в мыслепередачу атлантов, Павел даже не пытался себе представить. Он предпочел просто воспользоваться результатом.
— Головин, Земной отдел, — повторил он, когда в трубке вдруг стало подозрительно тихо. — С кем я говорю?
— Посейдона слуга Аскинус… — На сеансе фильма ужасов зал вздрогнул бы от этих звуков. Так мог говорить только самый страшный маньяк, угрожая жертве по телефону. — Зовешь ты зачем? Меня и всех остальных?
То, что пытался воспроизвести динамик телефона, никогда не было голосом. Атлант транслировал в радиоэфире свои мысли, возможно, даже не оформленные в слова. Едва ли можно было еще ближе подойти к пониманию стиля их общения между собой.
— Я сейчас в вашем районе, — проговорил Павел, усилием воли сбрасывая поволоку ирреальности. — Нужно встретиться.
— Приходи… Большой дом… Прочтешь: один и три…
Павел помедлил еще немного, ожидая пояснений. А потом наконец понял, что телефон смолк окончательно.
— З-зараза! — с чувством произнес он, и парень за рулем сжался, словно от удара.
— Что я вам сделал? У меня даже денег нет…
— Заткнись! Вот здесь тормозни.
К счастью, поток сознания атланта переводился достаточно просто, а тринадцатый дом не прятался во дворах, красуясь у самой проезжей части. Да и четыре спортивных молодых человека под самой табличкой с номером смотрелись очень характерно. В этот раз группа не была сбалансированной — землянина ждали атлант и трое инков.
— Выходи, — приказал Павел очкарику. — И не глупи, не посмотрю, что народ кругом. Будешь смирным, глядишь, и обойдется все.
Возможно, тот и сам сообразил, что похищение или ограбление здесь ни при чем. Послушался парень беспрекословно: под пристальным взглядом Павла обошел машину и ступил на тротуар. Под ручку, словно закадычные приятели, они приблизились к патрулю.
— Головин? — осведомился один из индейцев, обращаясь к задержанному. Едва ли в это было заложено оскорбление, он просто не знал оперативника отдела в лицо.
— Нет, — поправил его Павел. — Это я.
— Зачем искал нас? — Когда атлант открыл рот, Павел приготовился услышать пронзительный, скребущий душу шепот маньяка сродни тому, что доносился из телефонной трубки. Но голос автоматического переводчика звучал точно так же, как и у старшего утренней группы.
— Надо отправить задержанного на фабрику. Свяжитесь со штабом, скажите, что появился местный свидетель. Пусть пришлют машину и доставят на допрос.
О том, что его могут просто-напросто послать подальше, Павел не допускал и мысли. Однако атлант не собирался упускать шанса избавиться от лишних забот:
— Это отвлечет нас от главной задачи. По какому праву ты просишь?
— Постойте. — Очкарик вдруг пришел в себя, оживленная улица придала ему смелости. — Кто вы такие?.. Отпустите немедленно! Я милицию позову!..
— Молчи, белый такинэ, — презрительно процедил один из инков. Переводчик у них был один на всех и висел где-то на груди старшего, отчего асинхронность перевода стала особенно заметна. Хлопая глазами, «белый такинэ» действительно замолчал, и Павел толкнул его в объятия атланта.
— Я ни о чем не прошу, — жестко отвесил он. — Я докладываю господину Унию, что передал тебе задержанного. А там поступай как знаешь.
Землянин повернулся, чтобы уйти, окрик воина прозвучал уже ему вслед:
— Он помешает, если начнется атака!
— Если начнется атака… — Павел на миг запнулся, проглотив слово «пристрелите». Гвардейцы могли понять шутку слишком буквально. — Парализуйте его.
Не собираясь больше слушать возражений, он шагнул к проезжей части. Ключи из замка зажигания очкарик так и не вынул. Очень кстати, машину больше ловить не придется.
Дверь квартиры по названному полковником адресу оказалась не заперта. Через щель между створкой и косяком на лестничную площадку сочились звуки хоккейной трансляции. Павел усмехнулся: сегодня, кажется, «Спартак» с ЦСКА? Надо будет счет узнать…
Он не сомневался, что капитан Сергеев дома, живой и здоровый. Однако душевное равновесие опера было под большим вопросом, и открывать дверь без его участия означало нарываться на пулю. Павел утопил кнопку звонка.
Из глубины квартиры донеслись твердые, уверенные шаги. Преувеличенно твердые — идущий очень старался соблюдать равный интервал.
— Открыто! — сообщил капитан, распахивая створку. Осмотрел гостя, кивнул сам себе в знак понимания. — Наконец-то. Чего так долго? Я уж без тебя начал…
Павел пожал плечами:
— Пробки.
Сергеев снова кивнул.
— Бывает… Водку будешь?
Павел честно перебрал сначала все, что произошло за день, потом — все, что еще могло произойти. Напиваться не следовало — события только набирали обороты. Но зато «под мухой» он точно не пригодится Градобору, в чем бы ни заключалась его интрига. Да и разговор с ментом как-то нужно завязывать…
Обреченно пожав плечами, Павел выдохнул:
— Буду.
— Заходи. — Сергеев посторонился, пропуская гостя в квартиру. Потом цепким, несмотря на алкоголь, взглядом окинул площадку, оба лестничных пролета и захлопнул дверь.
