Сергей Семенов - Инквизитор
Найти тайник оказалось совсем несложно. Как только Борис подумал о нем, как какая-то неведомая сила подхватила его и едва ли не силком потащила в нужном направлении. В другое время Борис назвал бы это интуицией, но сегодня он был уверен, что его именно ПРИВЕЛИ к тайнику. Откинув потертый половик, Борис простучал доски, пока не нашел нужную. Одна самая широкая доска была не закреплена, и, надавив в определенном месте, можно было без труда приподнять ее и отодвинуть в сторону, что Борис и сделал. Парень с удивлением уставился на запыленную крышку сейфа с электронным кодовым замком на поверхности. И на лежащий рядом сложенный вчетверо тетрадный лист. Послание с того света. Письмо Виктора, без сомнения, адресованное ему.
Скривившись от боли в сломанном ребре, Борис бережно достал листок, с трепетом развернул его, ожидая прочитать последнюю исповедь старшего брата, и разочарованно выдохнул, увидев всего пару строк сухого текста:
«Здравствуй, брат. Все ответы на свои вопросы ты найдешь, только открыв этот сейф. Мера предосторожности от любопытных глаз. Замок отпирает комбинация из шести цифр. Знать ее можешь только ты, ибо это дата моего рождения. Прости, что втянул тебя в это. Виктор».
День рождения. Как легко.
Борис, не задумываясь, набрал нужные цифры. Нажал ввод. Замок недовольно и пронзительно пискнул, предупреждая его об ошибке. Удивленно хмыкнув, Борис повторил процедуру, нажал ввод и был немало удивлен, когда замок вновь отказался повиноваться. На всякий случай, уже не веря в успех, Борис вновь набрал код и, когда фокус не получился, разочарованно вздохнул и вышел на улицу. Дед Андрей стоял возле самой калитки, затравленно озираясь по сторонам и нервно теребя бороду. В каждом его движении сквозили неуверенность и страх.
— Дед Андрей, — окликнул его Борис, сбегая с крыльца.
Старик обернулся, выискивая его блуждающим взглядом. Борису показалось, что дед если и не ослеп полностью, то практически ничего не видит. Это было очень странно. И даже немного страшно. Еще совсем недавно выглядевший таким грозным, теперь старик казался совершенно жалким и беспомощным. Перемена была разительной.
— Ты нашел «Глаз Мира»? — с нетерпением спросил дед Андрей.
— Нет пока. Я не могу открыть сейф, — отозвался Борис, виновато разводя руками.
— Как это не можешь?! Почему?! — В голосе старика удивление было смешано с испугом.
— Я не знаю кода, — честно признался Борис — Виктор оставил записку с подсказкой, но либо я ее не так понял, либо у меня что-то с памятью. Он закодировал замок датой своего рождения, но ничего не получается. Я пробовал трижды.
— Не может быть! — Дед снова начал злится. — Витька не мог так ошибиться. Если он оставил подсказку именно тебе, то рассчитывал, что именно ты откроешь сейф и никто другой. Подумай получше, может, ты чего путаешь?
В этот момент где-то вдалеке послышался гул моторов. Пока едва различимый, но с каждой секундой он становился все отчетливее. К хутору приближались несколько автомобилей.
— Они уже едут, кретин! Принеси мне амулет! — рассвирепел дед Андрей. Борису показалось, что еще мгновение, и старик набросится на него. Но дед так и не двинулся с места, бешено вращая блеклыми, пустыми глазами. — И не стой, как идиот! Иди в дом и вспоминай код!
— Эй, я бы попросил быть аккуратнее в выражениях! — возмутился Борис.
Наглый и хамоватый старикашка переходил все границы дозволенного. Кем он себя возомнил, интересно знать?! Да и зачем вообще ему понадобился этот крестик? Он что, собирается с его помощью откупиться от бандитов? Или они имеют дело с бандой вампиров, не боящихся света, но сгорающих от одного только вида кадуцея, что бы это ни было.
— Если в ближайшие две минуты ты не достанешь «Глаз Мира», — проскрежетал старик, — то сдохнешь, как собака! Ты что, не понимаешь, что после того, что выкинула Дайлана, эти уроды церемониться с тобой больше не будут. Они убьют тебя, как уже убили Витька. И я ничего не смогу сделать. Разве ты не видишь, что я ослеп! Вблизи Убежища я, по воли этой дуры, ни хрена не вижу! Сам сгинешь и меня за собой утащишь. Ничтожество! Тварь мелкая! Человек поганый!
Борис ошалело выслушал безумную и невероятно оскорбительную речь старика, неожиданно понимая, что тот говорит чистейшую правду. Все, до последнего слова. И что сейчас к хутору приближаются враги. Те, кто месяц назад приехали вот так же, на нескольких машинах, чтобы убить его брата. И на сей раз, они собираются сделать то же самое с ним. Не помогут ни мольбы, ни уговоры. Они просто убьют его и заполучат этот злосчастный, проклятый хутор в свое распоряжение.
Перспектива не вдохновляла. Борис, словно вкопанный замер на крыльце, не двигаясь с места.
— Что стоишь, кретин! Иди в дом! — Все же дед Андрей не до конца ослеп, раз видел его замешательство. — Принеси мне «Глаз», иначе нам обоим конец!
Не разбирая дороги, Борис бросился в дом, по пути пытаясь понять, какую роль в их плане спасения играет загадочный амулет, и заодно сообразить, что мог упустить, когда пытался открыть пресловутый сейф. Старик был прав в одном: если Виктор оставил послание именно ему, значит, был уверен, что брат сумеет открыть замок.
Склонившись над злосчастным сейфом, Борис снова повторил попытку. Бесполезно. Мелькнула самая страшная догадка: неужели, кодируя замок, Виктор ошибся? Нажал не ту цифру? Что делать тогда, учитывая, что времени не осталось совсем.
День рождения…
Когда-то, много лет назад, когда Виктор еще жил с ними, он взял маленького Борю купаться на пруд. Был конец августа, дни стояли солнечные, но вода за ночь успевала остыть гораздо сильнее, чем прогреться за день. Борис выскочил на берег через пять минут, трясясь каждой клеточкой тела, словно осиновый лист на ветру, и был моментально осмеян старшим братом. Виктор не знал, что когда от холода у него сведет ногу, Борис еще даже не успеет согреться. Сначала просить о помощи не позволит гордость, а когда Виктор поймет, что не сможет самостоятельно добраться до берега, будет уже поздно. На берег перепуганный Борис вытащит бездыханное тело. Позже, в больнице, братья узнают, что Виктор пробыл в состоянии клинической смерти три минуты, и как семилетнему мальчишке удалось вернуть Виктора к жизни, осталось загадкой. За много лет это происшествие уже практически стерлось из памяти Бориса, но он вдруг вспомнил, как, выйдя из больницы, брат обнял его и сказал: «Благодаря тебе у меня теперь два дня рождения. Спасибо».
Два дня рождения…
Да, возможно, Борис уже не помнил всех деталей того дня, но дату он забыть не мог. Второй день рождения Виктора. Старуха с косой должна была забрать его еще тогда, но благодаря младшему брату повременила, дала ему отсрочку в шестнадцать лет. Жаль, что на сей раз, Бориса не было рядом.
— Я знаю код, — радостно провозгласил Борис, сообщая ту новость всему миру. Но услышан он был только стариком, стоящим возле калитки.
— Тогда чего копаешься?! — недовольно гаркнул он. — Неси скорее «Глаз»!
— Да, конечно…
Предавшись внезапно нахлынувшим воспоминаниям, Борис совершенно забыл, зачем ему так нужно было вспомнить эту злосчастную дату. В страхе ошибиться он осторожно набрал необходимую комбинацию, затем нажал ввод, и когда замок вместо уже привычного отрицания отозвался снисходительным щелчком, облегченно вздохнул. Виктор не ошибся — младший брат помнил все его дни рождения.
Откинув герметичную крышку, Борис запустил руку в темноту сейфа и быстро пошарил там, отыскивая амулет, почему-то столь необходимый старику. Крестик оказался первым, что нащупали пальцы Бориса. Он словно ждал этого момента, радостно прыгнув в руку новому владельцу хутора. Амулет, скорее всего, был последней вещью, положенной в тайник Виктором и, естественно, оказался на самом верху в небрежно сваленных в кучу свертков и коробочек.
Борис повертел крестик в руках, пытаясь понять, в чем ценность этого «сокровища». Ничего особенного в амулете не было. Обычная серебряная безделушка, чуть больше спичечного коробка: на одной стороне был изображен обнаженный меч, повторяющий форму креста, а на второй — тот самый кадуцей. Подумать только, Борис видел этот символ сотни раз, даже не задумываясь, как он называется. Это был жезл, обвитый двумя змеями и увенчанный парой крыльев. Кажется, что-то связанное с торговлей или медициной. Единственное, чего Борис не видел никогда раньше, так это большой открытый глаз над крылатым жезлом. Вообще, издали символ казался распятием, где глаз вполне мог сойти за голову, а разведенные в стороны крылья — за руки казненного. Но только издали. Вблизи подобное нагромождение не имело для Бориса никакого смысла. Хотя смысл, несомненно, был.
— Так вот ты какой, северный олень, — прошептал Борис, разглядывая безделушку, но тут же, опомнившись, захлопнул крышку сейфа и поспешил к старику.
