Антон Кравин - Тёмные тропы
– Легенды про то, что Картограф ходит тайными тропами, знают все. Так вот, это правда. И теперь у людей Мародера есть проводник, который выведет их к вашему лагерю хоть с тылу, хоть с боку, хоть вот прям здесь выйдут, из ниоткуда. Звучит как мистика, однако, факт.
– Тут я с вами в целом согласен.
– Вам Картограф нужен, чтобы иметь преимущество перед вольными, мне – чтобы проникнуть в Глубь, – улыбнулся Данила.
И Брут снова с ним согласился.
Следующие полчаса Данила отчитывался о хамелеонах перед группой исследователей, потом догадался призвать на помощь Прянина. Доцент разливался соловьем, он быстро нашел с учеными общий язык, и даже Брут не выдержал – сдал без боя палатку дежурного, прихватил с собой Данилу и отправился гулять по лагерю.
У навесов суетились гербовцы. Данила обратил на это внимание: грузовики сдвигали, освобождая место.
– Завтра вечером прибудет смена, – пояснил Брут, заметив интерес Данилы, – мы держим тут людей по месяцу, редко кого – дольше. Прибудут новые, отдохнувшие, а те, что сейчас в лагере, отправятся на основную базу.
Данила шагал рядом с командиром клана, заложив руки за спину. Оба молчали. Бруту, видимо, лучше думалось на ходу.
А было бы хорошо остаться здесь. Сектор – зараза, которую следует остановить. Конечно, клан Брута вынужден сотрудничать с МАС, но Брут – не дурак и не продажная тварь. Значит, дело можно будет делать, пусть и негласно. Прянин с другими учеными придумают, как отличить хамелеонов от людей, Данила будет тренировать отряды, и вместе они еще какое-то время смогут оберегать Москву и остальной мир от порождений Сектора.
Но Астрахан-старший в Глуби небось не прохлаждается… Или не в Глуби – в том месте, куда переместил его, Марину и Шейха смерч. А ведь как он туда рвался! Папаша ведь наверняка рассчитывает взять Сектор под контроль, и ему нужно помешать.
Им нужно в Сердце, пока изменения не зашли слишком далеко. А значит, придется стравить клан гербовцев с кланом Мародера, забыв о симпатиях и антипатиях. Раз так – работаем, боец Астрахан! Планируем диверсию и претворяем план в жизнь. Что ты умеешь хорошо – тем и займись.
– Я не хочу идти на открытое столкновение с Мародером, – вдруг сказал Брут. – Понимаете, Данила, не Картограф ему здесь был нужен первоначально. Мародер в этих краях окопался еще в начале весны, здесь ничья территория, поэтому официально повода для протеста нет. А у нас сейчас худой мир. Люди не гибнут – и хорошо, все-таки война с вольными – не первая и не главная моя цель. Да и не цель. Мародер тут что-то нашел. Мы пытались разведать, что именно, – тщетно. Понятно, что искажение, но какое, почему держится за него, постоянный лагерь с весны строит – неизвестно. А Картографа, думаю, он взял просто так. Может, чтобы обезопаситься от нас, может, чтобы облегчить передвижение по Сектору…
– А вы хотели бы узнать, что там, в лагере Мародера?
Брут остановился и внимательно посмотрел на спутника.
– Конечно, хотел бы.
– Я же все-таки профессионал. И могу не только убивать. Я проникну на территорию противника и узнаю интересующую вас информацию. Считайте это вступительным взносом в клан.
– И как вы туда проникнете?
– Элементарно. Приду и попрошусь на работу. Посмотрите на меня – у меня рожа наемника. Мне поверят. Главное – проникнуть на территорию, а уж что там происходит, я узнаю в течение нескольких часов. Только, Брут, у меня к вам будет две просьбы. Нет, даже три.
– Какие же?
– Первая – если я погибну, позаботьтесь о Прянине и Маугли. Мальчишка, конечно, в Секторе не пропадет, но с вами у него есть шанс вырасти человеком, а не диким зверем. Вторая: если меня задержат, вы меня вытащите?
– Ради одного развязывать войну? Первую просьбу удовлетворю, а вот насчет второй ничего обещать не могу. Третья?
– У вас тут очень вкусное пиво, – честно признался Данила. – И я бы не отказался от бутылочки.
Брут сдержанно улыбнулся и хлопнул его по плечу:
– А вот это – запросто.
Глава 5
Разница между лагерем «Герба» и стоянкой вольных была заметна невооруженным глазом. Если гербовцы заботились о безопасности периметра и нормах элементарной гигиены (читай: рыли выгребные ямы и обустраивали сортиры), а также стремились к некой сугубо армейской унификации как палаток, так и формы одежды, то тут…
«Бардак как он есть, – подумал Данила брезгливо. – Не лагерь, а коммуна хиппи». Палатки – от советских еще брезентовых до легких туристических, модных кислотных оттенков вроде оранжевого, сиреневого и ядовито-зеленого. Ограды вокруг палаток, считай, нет. Ну не принимать же всерьез эти бечевочки, веревочки и проволочки, имитирующие растяжки и ловушки? Да их трехлетний ребенок преодолеет!
Караулы… С караулами вообще тоска. Стоят, красавцы. С винтовками. Где они только такую рухлядь откопали? Трехлинейки Мосина, самые натуральные. Не иначе, черные археологи подогнали. Спрашивается, зачем часовому трехлинейка? Ответ: она же длинная! И опершись на нее, как дворник на метлу, можно подремать.
А сами часовые! Когда Данила еще служил в армии, их, спецуру, рядовые «сапоги» тихо ненавидели, а офицеры активно привлекали для проверки бдительности. Вот так заступит солдат-срочник в наряд, только-только закемарит, и на те, здрасьте: армейская разведка пожаловала. Просыпаешься – на голове мешок, и куда тащат, непонятно. И спецназовцам практика, и бойцам наука. На то и спецназ, чтобы караул не спал.
Этих же, дремлющих или попыхивающих травкой, и часовыми называть грешно. Сборище балбесов. Кое-как вооруженных, кое-как одетых, непонятно чему обученных детей, выбравшихся на природу поиграть в войнушку. Причем детей всех возрастов, от шестнадцати до шестидесяти, потому что мужчины не взрослеют, они только дряхлеют…
– Псст! – привлек внимание «часового» Данила. – Ты только не пали, хорошо?
Астрахан поднял руки и медленно поднялся с земли. Пробираться ползком мимо таких болванов было унизительно.
– Я пришел с миром, – сказал он, и тут ему в спину ткнулся ствол.
– Да уж видно, что не на войну, – прошептали прямо в ухо.
«Опаньки! Как же я его не заметил?» – удивился Данила, скосив взгляд назад.
Здоровенный детина, маскхалат, поверх него – «леший», на голове – бейсболка козырьком назад, в руках «Хеклер-Кох СОКОМ» – серьезный армейский пистолет для настоящих профи, сорок пятый калибр, да еще и с глушителем.
Вот тебе и коммуна хиппи. Вот тебе и разгильдяи с «мосинками». Дешевый камуфляж для лохов, а капитан Астрахан купился, как маленький.
– Хорошо полз, – заметил детина. – Военный? МАС?
– Уже ни то ни другое.
Детина хмыкнул:
– Эта ситуация нам знакома… – и он быстро обыскал Данилу, отобрав нож и пистолет. – Чего приполз-то, отставник?
– Дело есть. К вашему самому главному.
– Это к кому?
– К Мародеру, – сказал Данила.
– Ну, пойдем тогда к Мародеру, – легко согласился детина. – Ступай вперед. Руки сунь в карманы, и поглубже. Будешь дурить – получишь пулю в жопу. Понял?
– Понял, не дурак.
– Шагай давай!
По мере того как Данила с конвоиром углублялись в лагерь вольных, картина полного расслабона и разгильдяйства, нарисованная Астраханом в его воображении, претерпевала некоторые изменения. Да, балбесов тут хватало. И дрыхли где ни попадя, и костров палили явно больше, чем нужно, и сладковатый запах дури над лагерем периодически проплывал. Но кроме романтиков Сектора, начинающих следопытов и ловчих, а также просто вчерашних страйкболистов, захотевших настоящих опасностей и приключений на свою пятую точку, в лагере хватало и серьезных профессионалов.
Эти держались особняком. Суровые, немногословные мужчины в потертом камуфляже и стоптанных берцах. Хорошее, качественное снаряжение – не армейский секонд-хенд и китайский ширпотреб, а элитные шмотки от «Блэкхок» и «5.11». Разгрузы, подсумки, фонарики, аптечки – все укомплектовано, подогнано, готово к бою. И оружие. «Грендели» и «беовульфы», магпуловский «массуд», бельгийский «СКАР», несколько «ХК-416», АК-12 и АН-94, и даже экзотический в наших краях «тавор» – вот неполный список того, чем были вооружены вольные. А ко всему этому в довесок – модульные системы, лазерные ЦУ, коллиматоры, компенсаторы отдачи, ночные прицелы, складные сошки, дополнительные рукоятки. Тюнинг, что называется, «с любовью».
Но дело было даже не в оружии и не в снаряжении. И то, и другое можно было купить, украсть, подобрать с трупа. Нет, дело было в самих профи.
Битые жизнью мужики, успевшие и в армии послужить, и в охране поработать, и в частную военную компанию завербоваться… Перед Данилой после увольнения открывались похожие перспективы, и не пойди он в МАС, тянул бы сейчас лямку в какой-нибудь заморской конторе в южной стране, сопровождая конвои и обучая негров премудростям партизанской войны. Как говорится, чем униформа наемника отличается от униформы солдата? У солдата флаг к рукаву пришит, а у наемника на «липучке» держится… Вот и эти вольные, видать, успели побывать на «югах», вернувшись оттуда с тусклым и равнодушным взглядом хладнокровного убийцы.
