Игорь Дравин - Маски сброшены
— Погоди, повтори еще раз, чем этот чудак увлекается?
А вот этой информации в досье, выданном мне Абу, нет. Не знал мой друг о некоторых странностях шестого советника Торговой палаты, как его там? А впрочем, какая мне разница. А вот наконец-то началась самая главная тема лекции Нирка. Ог, мотай все на свой огненный ус, ночью мы все вместе проанализируем еще раз. В таком деле ошибок быть не должно. У-гу, у-гу, так вот он какой, южный элефант? Не ожидал, а кинжал хорош. Вообще мужчины и оружие — это как женщины и магазин одежды, обуви, парфюмерии, ювелирный и так далее, вместе взятые. Оторвать слабый пол от товара в кратчайшие сроки в принципе невозможно. Хотя есть один вариант: надо ей что-то купить, чтобы через некоторое время услышать, что она это больше не наденет. А на вопрос почему нет — тут же поступает ответ, что вещь старая уже. При уточнении — мол, она негодная, а ведь выглядит как новая? — женщина сердится и заявляет, что дело тут не во внешнем виде, а вещь просто старая. Логика у них, этих созданий без первичных признаков кое-чего, отсутствует в принципе. Старыми раритетами стального промысла мужчины готовы часами любоваться и не выпускать из своих загребущих рук.
Логика… Когда мы, довольные покупками — особенно веселились своими новыми мечами вампиры, — возвращались в гостиницу, я встретил одну занимательную личность. Настолько интересную, что я с нею в скором времени обязательно пересекусь.
— Что ты сказал сейчас? Уточни, Нирк.
— Седьмой советник Торговой палаты просто служит кем-то вроде третейского судьи. Мэтр, на самом деле все купцы Торговой палаты острова знают, что Жанкор всегда примет в случае неразрешимого без суда конфликта ту сторону, которую считает наиболее пострадавшей. Именно поэтому его и выбрали уже четвертый раз подряд седьмым советником. Он нужен почти всем торговцам в том случае, если они не смогут полюбовно разрешить своих взаимных претензий. Его многие ненавидят, но признают приносимую им пользу.
— Занятно. — Я взял в руки письмо Алианы. — Тогда на сегодня все. Завтра с утра навестим трущобы острова — есть у нас более простая одежда с собой, и мы не будем особо привлекать внимания местных обитателей. Утром там все отсыпаются после ночного промысла — а тут мы, и не совсем заметно. Конфликты мне не нужны и особая охрана тоже. Пойдем мы вчетвером. А вечером навестим сливки местного общества на организованном ими приеме.
— Понял. — Нирк направился к выходу из номера.
Хорошо, что понял, а теперь посмотрим, что пишет мне такая расточительная женушка — моя, к большому сожалению. Ничего, перепишу на себя ее приданое и тут же резко ограничу Элу в расходах. Да я ее сразу в каземат посажу, в тюрьму с самым жестким режимом на свете, и буду только изредка навещать, раз двадцать в сутки, не больше. Антиквариат ты бить, в том числе и о мой шлем, не будешь даже пытаться.
Хантер, любимый, я уже соскучилась по тебе, когда ты вернешься? В моем маленьком баронстве после твоего отъезда многое произошло. Прибыл разъяренный отец с братом и весьма немногочисленной свитой. Устроили мне выволочку — и все из-за тебя: как ты мог не сообщить им заранее о планируемом нападении на мою усадьбу лесных грабителей, о которой ты случайно узнал? Почему ты не мог их дождаться и объяснить свое вызывающее поведение? Этим вопросом они меня мучили целый день, попутно допрашивая всех моих слуг. Папа даже упрекнул моего старого управляющего Пата, что он не справляется со своими обязанностями. Ведь слухи об этих лесных грабителях давно ходили. Потом отец успокоился и теперь настоятельно просит тебя в любое свободное время навестить его. А брат от твоего подарка, хранящегося в моем подвале, пришел в полный восторг, отец тоже, но не показывает этого. Меня теперь почти не выпускают из дома, а брат вообще заявил, что пока ты не вернешься ко мне, он лично со своим молочным братом и несколькими слугами будет меня постоянно сопровождать. Отец также сказал, что твои подозрения насчет него и твоей кровной сестры Арны беспочвенны. Он искренне ее любит, как свою дочь, как мою сестру. Жду тебя, твоя Эла.
Хм, сказать нечего, я себе представляю, какая заварушка началась в домене Алианы через пару суток после нападения на нее. Там сейчас наверняка каждый гвардеец герцогини, кстати, они лучшие из лучших воинов Торина Второго, на гвардейце короны Мелора сидит и магом погоняет. Всех причастных к этому делу лиц уже выпотрошили или до сих пор потрошат. А мое вызывающее поведение — так Торин Второй предполагал, что у Алианы могут быть серьезные проблемы, в том числе из-за ее финтов. Поэтому несколько спецов короны и усовершенствовали защиту замка Элы, в том числе среди прочего. Изар даже не думал запираться во время нашей с ним беседы наедине, а я к ней в спальню проник, как к себе домой! Как я это сделал? Это только один из многочисленных вопросов, которые Торин хочет задать мне. Перебьется, нет у меня лишнего времени на экскурсии различного рода. Позже мы встретимся. А мои подозрения беспочвенны — одной головной болью насчет Арны меньше. И прочая написано в этом письме, и прочая, и прочая, жалко Пата, наверняка он сильно получил по башне, и самое главное, что никто, кроме посвященных, не поймет, о чем на самом деле написала мне Эла. Черт, когда же придет срочное письмо, а не обычное от Алианы, наверняка дней шесть-семь добиравшееся до острова, — письмо о том, что противоядие для моих братьев хранитель Фарин нашел? Сколько им еще ждать? Сколько им еще находиться между жизнью и смертью?
Глава 3
НОВЫЕ ДРУЗЬЯ, НО ОНИ ОБ ЭТОМ ЕЩЕ НЕ ЗНАЮТ
М-да, кое-кто назвал это последним осенним приемом. Хрен там! Это настоящий последний осенний бал. Как-то раз я пытался выяснить у высокородных раздолбаев, нынешних мастеров-охотников Шалуна и Мокрого, чем именно отличается бал от приема. Так радостные высокородные в желании хоть в чем-то уесть меня — в погани у них шансов никаких нет, и парни это прекрасно понимают, — целые маркиз и граф зачитали мне лекцию на две пары. Если вычленить ее суть, то на балах танцуют, разговаривают, решают деловые вопросы среди своих, знакомятся, едят и вызывают друг друга на поединок. А прием — это когда едят, разговаривают, решают деловые вопросы среди своих, танцуют, знакомятся и вызывают друг друга на поединок. Сначала я не понял разницы между этими двумя событиями, а потом мне объяснили все на пальцах.
Бал по этикету каждый королек обязан дать хоть один раз в сезон. Приглашаются без приглашения все желающие благородные. Прием — в принципе это то же самое, но вход только по приглашениям и организуется он гораздо чаще, чем бал. Экономия рулит, народу на приеме находится в несколько раз меньше. Еда и выпивка в большей степени сохраняются, и количество образовавшихся после этого действа раненых и трупов тоже в несколько раз меньше. Прямая выгода короне произвести впечатление на своих подданных и сэкономить ресурсы, в том числе и разумных, пока еще живых. Кроме того, на приемах собирается элита, а на балах — да хрен его кто знает. Там могут присутствовать такие разумные, что с ними здороваться будет неприятно приличному человеку, допустим, постоянно посещающему салон леди Иртес.
У меня тут же возник вопрос о салонах: что это вообще за зверь и с чем его едят? Раздолбаи удивились моей полной дремучести и посоветовали в следующий раз мне продавать только свое воинское искусство и магические навыки, а свои знания оставлять при себе. Хорошего же они мнения обо мне. Хотя раздолбаи ни разу не слышали хоть про один случай продажи знаний, но судя по всему… Непереводимая игра слов на горном наречии. Судя по моему тупизму, такая практика на Арланде уже существует. Короче, вершина благородных развлечений — это королевский двор: турниры, балы, приемы и личные почти в узком составе встречи. Дабы заполнить нишу между приятным времяпрепровождением, в столицах организовывается несколько салонов приличными разумными высокородной крови для благородных. Они работают почти каждый день, но вход туда сильно ограничен. Только охотники и рейнджеры могут ввалиться в некий особняк без приглашения, и им будут рады почти все присутствующие. Ведь это такая экзотика даже на севере Сатума, не говоря о других местах.
— Простите, леди. — Я уступил дорогу весьма дородной молодой даме. — Задумался.
Тут я возмутился насчет экзотики. Охотники выступают на сборищах, как декоративные золотые рыбки? Высокородные раздолбаи меня поправили. Экзотика — это имидж и престиж. Салонов много, а охотников мало. В какой-то степени их могут заменять паладины, но у них не такая громкая репутация. Все понятно? Я тогда утвердительно кивнул раздолбаям.
— Простите, леди, еще раз. — Я вновь уступил дорогу бронетранспортеру в платье и перехватил у проходящего мимо лакея с подноса бокал с вином.
