"Фантастика 2025-169". Компиляция. Книги 1-24 - Никита Киров
Бордовые бутоны пламенели в надвигающемся сумраке, я протянул цветы Мадлен.
— Это тебе с самыми искренними пожеланиями.
— Спасибо, — девушка приняла букет, на секунду приникла лицом к бутонам. Глубоко вдохнула аромат, мечтательно прикрыв глаза. Снова глянула на меня с новым выражением.
— Не ожидала, честно. Думала, не дождусь.
— Надо верить в лучшее, — улыбнулся я. — Дождалась же.
Сверкающая мигалками «Скорая», проезжающая мимо, вдруг резко остановилась. Из открывшейся двери «рафика» выпрыгнула знакомая фигурка в белом халатике, накинутом на курточку.
«Вот же, мать вашу»! — досадливо пронеслось в голове. Ещё не толком не разглядев медсестру, я уже всё понял, каким-то шестым чувством.
— Нет, не трогайте её, пропустите, — рявкнул американским охранникам, выдвинувшимся навстречу.
— Не поняла, что происходит? — ледяным голосом поинтересовалась Мадлен.
— Потом объясню, — досадливо бросил я.
Девушка в белом халате приблизилась. Свет фонарей упал на лицо и окружил фигурку золотистым сиянием. На меня с холодным прищуром глянули знакомые зеленые глаза.
— Так и знала, что у тебя кто-то есть, — холодно процедила Влада. — Подозревала, не верила, убеждала себя, это не так, ты приезжаешь редко, потому что занят работой. Рассталась с тобой, а душа болела, сомневалась. Но Бог всё-таки есть, теперь вижу — сделала всё правильно. Ну что же? Свет вам да любовь!
Резко кольнуло сердце и в легких стало не хватать воздуха.
— Ты не права, — выдавил я.– Абсолютно не права. Давай, раз так уже произошло, встретимся, всё выясним и поговорим, как взрослые люди.
— Не о чем разговаривать, — девушка поморщилась, как от зубной боли. Резко повернулась и, цокая каблучками по мостовой, пошла к «Скорой», навстречу выпрыгнувшему следом мужчине в таком же белом халате.
— Так всё-таки, что это было? — не менее холодным тоном поинтересовалась Мадлен.
— Ничего, — я глубоко вздохнул и повернулся к американке. — Девушка, оставшаяся в прошлом.
Глава 18
Я проводил глазами скрывшуюся за поворотом «Скорую», повернулся к внучке миллиардера.
Мадлен демонстративно смотрела в сторону, опершись ручкой на перила ограждения.
— Надеюсь, ты не думаешь, что до встречи с тобой я вел праведный образ жизни буддистского монаха или католического священника, шарахающегося от каждой женщины? — спокойно поинтересовался я.
Девушка ничего не ответила, продолжая изучать едва колыхающуюся темную водную гладь.
— Мадлен, я встретил эту девушку за годы до знакомства с тобой, — сообщил я, балансируя между правдой и полуправдой. — Да, она мне сильно нравилась, я испытывал к ней определенные чувства. А до этого ещё к одной девчонке, которая жила в доме по соседству. И что, теперь ты будешь ревновать меня ко всем девушкам, с которыми я имел отношения?
— Это твоя бывшая? — американка повернулась так резко, что из бокала выплеснулось шампанское.
— Да, — честно ответил я. — Причем, мы расстались по её инициативе.
— Не похоже, что расстались давно, — хмыкнула девушка, изучая мое лицо.
— В мою первую поездку мы только познакомились, и никаких обещаний друг другу не давали, — напомнил я. — Взаимная симпатия была, серьезные отношения — нет. А со второй, я только недавно вернулся. А вообще я не понимаю, ты ревнуешь, что ли?
— Я? — фыркнула мисс Рокволд. — К этой⁈ Вот ещё!
— Тогда мне непонятно, — перешел в атаку я. — Почему я должен перед тобой оправдываться? Я тебе доверяю, вопросы о мужчинах, которые у тебя раньше были, не задаю. Меня это не интересует, достаточно, что мы с тобой вместе сейчас. И такое же отношение хочу видеть с твоей стороны. Мы кое-чего достигли в этой жизни, ставим перед собой амбициозные цели, надо верить друг другу. Иначе, конец всему.
Я замолчал, отвернулся. Теплый желтый свет отражался на водной поверхности золотистым мерцанием. Несколько минут мы стояли, слушая тишину и думая, каждый о своем.
— Давай, выпьем на брудершафт, как хотели, — тихо предложила Мадлен. — И оставим всё это в прошлом.
— Давай, — согласился я.
Две руки, тонкая девичья и моя, соединились предплечьями. Жалобно зазвенели, соприкоснувшись, бокалы. Шампанское шипучей согревающей волной пронеслось по пищеводу, даря теплоту и расслабление.
Когда мы уже ехали обратно в гостиницу «Националь», воспользовавшись тем, что Мадлен увлеченно рассматривала московские улицы, я глянул в переднее зеркало.
В нём отражался молодой худощавый брюнет с волевым лицом и тяжелым пронзительным взглядом.
«Лицемер», — невесело усмехнулся я. — «С другой стороны, что мне оставалось делать? Чуть расслабишься, та же Мадлен сожрет, и не поморщится. Она сама со мной не очень-то откровенна и хранит в своем темном шкафу много пыльных скелетов, спрятанных от посторонних. Может, испытывает чувства ко мне, но больше, похоже, использует в своих интересах. Так что, я всё правильно сделал. Явно не соврал, но и правды не сказал».
Мадлен некоторое время была задумчивой и тихой, потом опять повеселела и стала снова похожа на себя. В ту ночь я остался у неё в апартаментах. Мы занимались любовью страстно, набрасывались друг на друга снова и снова, как в последний раз. Ранним утром я оставил отчаянно зевающую мисс Рокволд нежиться в постели, и поехал к себе домой. Предупредил бдительно несущего службу Матвеевича, что приеду после обеда, и завалился спать…
Три оставшиеся дня, пока Мадлен была в Москве, пролетели быстро. Я отправил к ней Анну, показывать достопримечательности, сам проводил дни на офисе, освобождаясь только под вечер. Один раз пришлось уехать днем и убить три часа с Мадлен в ВДНХ. Пару раз под присмотром охранников прогулялись по вечерней Москве, посетили ЦУМ. Побывали в мавзолее, Мадлен очень хотелось глянуть на вождя мирового пролетариата. Также пришлось удовлетворить её просьбу и показать офис. Дмитрий Федорович, узнав, что приехала внучка Рокволда, даже изменился в лице. Потом опомнился, расцвел широкой улыбкой, ходил за нами следом, почтительно держась немного сзади, отпускал комплименты и пробовал галантно поцеловать девушке ручку на прощание. Я, разумеется, воспользовался моментом и небрежно намекнул чекисту: мы с внучкой мистера Рокволда «являемся очень близкими друзьями», а умничка Мадлен подыграла. Девушка ослепительно улыбнулась, взяла меня под руку и прильнула всем телом. Дмитрий Федорович помрачнел, извинился и незаметно испарился.
Вся эта сцена разыгрывалась для одного, чтобы мои отношения с внучкой миллиардера заставили генерала призадуматься, понять — я не настолько беззащитен, и ослабить
