Александр Абердин - Русский бунт - 2030
Поэтому две недели лесорубы, спускаясь на поверхность Перуна, просто привыкали к условиям работы. Как и славийцы они тоже "заглушали" вспышки и блики звуками пулемётной и артиллерийской стрельбы. Ледарийцам этого не требовалось. На них вспышки вообще не действовали и они быстро размечали делянки и маркировали все находки. Всего на планете, похожей на клубень сахарной свеклы, было "вырублено" менее четырёх процентов металлического леса, так что работа предстояла очень большая и была рассчитана на долгие годы, ведь только на "вырубку" леса должно было уйти не менее шести лет. Одновременно с этим сразу же начались работы по выравниванию поверхности Перуна, так как она вовсе не была идеальной и к тому работа на всех его карьерах, расположенных на Толстом и Тонком полюсах не прекращалась ни на минуту.
Теперь космические металлурги, разделяя и очищая металлы в вакууме, а их заводы находились в трёх световых годах от огромного планетоида, не превращали их в наноматериалы. Они сначала должны были превратиться в карбиды и куда более сложные химические соединения, но уже на химико-метеллургических заводах, которые спешно строились в межзвёздном пространстве в Зелёном Архипелаге Славии. Это были, наверное, самые секретные объекты во всей Мауране и они строились Славией, Ледарией и Кассамом одновременно, но только кассамские учёные, инженеры и рабочие подписывали контракты особого рода с правительством Славии. Опять-таки по настоятельному требованию Старого Роббера. Этот кассамец был сама предосторожность и жестко требовал от Максима, чтобы тот не особенно обольщался даже не счёт ледарийцев, не говоря уже про свой народ, у которого от любви до ненависти был не один шаг, а всего несколько сантиметров. К его затее отправиться на Перун вместе с Зейном и Шаем, он отнёсся вполне благосклонно.
Максим, Зейнар и работали в одной бригаде с борта большого, всего обгорелого тяжелого флайера. Перед ними уже прошла большая бригада ледарийцев, которые не только сделали выборку и разметку, но и собрали все, даже самые маленькие изюминки, которые ценились даже выше огромных образований. Ледарийцам, привыкшим ко всему миниатюрному, камерному и изящному, первым пришла в голову мысли, что всякого рода корявые громадины нужно обпиливать с целью получения небольших природных ювелирных украшений. Зато всё остальное можно было смело пускать в переплавку. Несколько сотен тысяч кагашимов, которых возглавляло полтора десятка тысячи дизайнеров и ювелиров, даже обиделись за это на ледарийцев. Как это так, такая великолепная идея и пришла в голову не им. Лесорубы быстро их успокоили, сказав, что если им хочется кого-то погонять, то они к их услугам в любое время суток.
Между ледарийцами, не знавшими усталости, и кассамцами начала зарождаться нешуточная дружба, причиной которой было уважение. Если бы не то проворство, с каким они чистили металлический лес от очаровательных миниатюрных вещиц, чтобы потом щедро раздаривать, и та тщательность, с которой это делалось, то лесорубам пришлось бы торчать в космически отелях и звереть от скуки гораздо больше двух недель и кассамцы это понимали. Зато после того, как была исследована и зачищена довольно широкая полоса, они приступили к работе. Стропальщики набросили на деревья прочнейшие канаты, басовито засвистели плазменные пилы и вскоре флайеры полетели со спиленными вместе с "грунтом" деревьями к тем или иным транспортным звездолётам. Одни деревья полностью шли на переплавку, другие после того, как отпиливались самые красивые ветви и срезалась "кора", а третьи поступали сначала в руки дизайнеров и ювелиров, а уже потом превращались в готовый товар.
На взгляд кагашимов-торговцев даже самые большие металлические деревья будут обязательно куплены богатейшими гражданами Маураны по двум причинам. Во-первых, они украсят собой любой особняк, а, во-вторых, их аккуратно выдолбят изнутри, чтобы потом ещё и с выгодой продать драгоценные металлы. Об этом Максим как-то не подумал, а ведь некоторые деревья имели на редкость толстые и удивительно красивые стволы с замысловатыми фигурными ветвями. По ходу дела тотчас выяснилась ещё одна особенность. Оказывается в средней части Перуна, где росли самые высокие деревья, в "почве" было довольно много молибдена, хрома, рутения и ванадия, которые также не были лишними, но и тяжелых металлов там тоже хватало, а потому туда сразу же перебросили часть техники с карьеров, а потому уже через пару месяцев, когда на площади в триста квадратных километров было срезано свыше двухсот метров поверхностного слоя, там начали устанавливать панели из наноуглерода.
Пока что только для того, чтобы выяснить, насколько мощным будет давление светового потока и "солнечного" ветра, сдувающего атмосферу почти на две трети. Если бы не постоянное газообразование внутри Перуна, то её давно уже сдуло бы. А ещё всем хотелось увидеть, как быстро растут металлические деревья. Выяснилось, что не так уж и быстро, всего три, четыре миллиметра в год. Зато "давление" на грунт было в два с половиной раза больше расчётного и это радовало, так как означало, что космическое месторождение тяжелых тугоплавких металлов можно будет эксплуатировать очень долго. Не смотря на то, что население Маураны было огромным, свыше двадцати пяти триллионов людей, гуманоидов и ксеноидов, в том числе и инсектоидов, с которыми Максим ещё не встречался ни разу вживую, но видел их либо на экране трёхмерного телевизора, либо в виде голографических изображений и на стереофото, Перун сможет обеспечить потребности не менее, чем трети обитателей.
Новые ледарийские крылья уже успели привлечь к себе внимание в десятках миров. Когда открывались их люки, всем сразу же бросалось в глаза, насколько они тонкие, да и гиперсканеры показывали, что с пустыми трюмами крылья вдвое легче, чем прежние, хотя и значительно больше них размером. Это заставляло задуматься, а ведь на Славии уже освоили выпуск ещё более прочных сортов масксимера. Его удельный вес был больше, чем у легированных сталей, но по своей прочности он превосходил их тридцать раз. Из новых, также сверхпрочных и необычайно жаростойких материалов изготавливались все элементы системы оптической маскировки и тончайшие "электроды" генераторов силового поля. Очень уж тонкими делать корпуса звездолётов было нельзя. Не смотря на рёбра жесткости, новые сорта максимера всё же обладали свойствами мембраны, а потому передавали через себя кинетическую силу удара, зато не разрушались.
Поэтому энергопоглощающие элементы внутри были просто необходимы и потому уже довольно скоро выяснилось, что для сегмента размером километр на километр вполне, даже с избытком хватало толщины в пять метров и тогда уже ничто, кроме мощнейшего термоядерного взрыва непосредственно на внешней поверхности звездолёта не могло разрушить его корпус. Это было ровно в двадцать раз меньше, чем толщина борта в прежнем варианте и в семьдесят пять раз меньше по весу. Кассамские военные кораблестроители, а на этой планете боевые космические корабли строили на государственных космоверфях, были не просто поражены, они были в шоке, ведь это означало, что славийские корабелы уже натянули нос всей Мауране. Да, все прежние космические корабли безнадёжно устарели по сравнению с теми, которые строили теперь на Земле, в Новой России, и на любовианской космоверфи Славии.
Это одновременно и радовало, и настораживало Максима Первенцева, так как означало, что уже очень скоро Славии начнут завидовать и что хуже всего, могут ведь начать ещё и тихо ненавидеть. Выскочек, к тому же слишком умных и удачливых, никто не любит. А тут, как на грех, на одной из сумасшедших планет ледарийцы нашли сказочно богатые россыпи очень крупных алмазов. Драгоценные камни не залегали глубоко под поверхностью, а буквально валялись под ногами, слегка прикрытые рыхлым грунтом, похожим на пемзу. Хуже того, алмазы имели удивительно красивые и яркие цвета и отличались просто невероятной чистотой. Ярко-синие и малиновые, оранжевые и нежно-зелёные, небесно-голубые и тёмно-зелёные, они были невероятно красивы, а будучи огранёнными в бриллианты, сверкали, словно деревья из чистой платины или родия в лучах Злыдня.
Правда, условия добычи были жесткими, похуже, чем в духовке, но ледарийцев, а вслед за ними кассамцев и славийцев было невозможно остановить. Отпахав на Перуне, они мчались с лопатами наперевес на Алакайну, то есть Сверкающую Звезду, так назвали ледарийцы эту планету размером с Венеру, которая обращалась вокруг Бестии и постоянно сотрясалась от каменных приливов и отливов. Делать было нечего и Максим, матерясь вполголоса, отдал приказ о разработке ещё и месторождений Алакайны. Народ в Мауране жил зажиточно и любил драгоценные украшения. Пользуясь щедростью своего нанимателя, а каждому старателю-любителю было разрешено набрать по большому ведру алмазов, кассамцы и ледарийцы принялись украшать свои деревца ещё и разноцветными камнями. Славийцы же, лишь усмехались, глядя на них, и тащили всё в закрома родины. Их не очень-то прельщали бриллианты, даже такие красивые. Зато дизайнеры и ювелиры из рода когашимов были вне себя от радости. Они редко видели более красивые алмазы, а эти были к тому же ещё и размером от грецкого ореха и до грейпфрута.
