Ольга Громыко - Космоэколухи

В чаще что-то хрустнуло. Казак закрутил головой и бластером, пытаясь определить источник звука. Неужели за ним все-таки выслали погоню? Работорговец учел эту возможность, но считал ее ничтожной. Космодесантники не станут распылять силы, пока не захватят лагерь. Да и потом вряд ли сунутся в инопланетный лес, больше народу потеряют, чем поймают. Тут разве что киборги помогли бы, но среди бойцов их вроде не было.

А вот у Славика был.

Рыжая «шестерка» словно из ниоткуда возникла посреди леса и не торопясь, в открытую направилась к хозяину. Без респиратора, давая хорошенько себя разглядеть и опознать.

– Стой! – рявкнул Казак и тут же выстрелил. Промахнулся, торопливо прицелился получше, но обнаружил, что киборг остановился как вкопанный. – Ага, значит, ты меня все-таки слушаешься? А ну-ка подними руки вверх! Повернись!

Казак убедился, что оружия у киборга нет, и перевел дух.

– Подними левую ногу. Теперь правую. Ха-ха, дебил!

Хозяин опустил бластер и уже уверенно приказал:

– Подойди сюда.

Рыжий встал и поплелся к нему, как нашкодившая собака, – медленно, понурившись.

– Быстрее!

Дэн вынужденно перешел на трусцу.

– Стоп! – Подпускать DЕX’а, даже такого покорного, ближе чем на пять метров Казак не собирался. Вдруг эта кукла только притворяется послушной, чтобы к нему подобраться и неожиданно впиться в горло? – Встань на колени.

Киборг послушно согнул ноги, и хозяин рискнул приблизиться еще на пару метров.

– Что, тебя Славик за мной послал? – уточнил он.

Дэн поднял голову и посмотрел Казаку в глаза:

– Нет. Я сам пошел.

Взгляд и голос у киборга были очень спокойные, но не привычно-равнодушные. Что-то в них сквозило такое, отчего Казака мороз продрал по коже.

– Я оказался дважды прав: эти выродки все же что-то соображают и они полные кретины! – храбрясь, презрительно пробормотал работорговец. – У тебя есть оружие?

– Нет.

– Я все еще твой хозяин?

– Да.

– А Славик?

– Станислав Федотович мой капитан.

– Ты пришел один?

– Да.

– Тогда на что ты рассчитываешь, придурок?!

Дэн промолчал. Выдавать Казаку свой план он не собирался, а в строке команды, которую процессор мог бы озвучить для хозяина, было пусто.

– Какая же ты живучая тварь, – задумчиво протянул рабовладелец, обходя вокруг киборга. Вид у него, назло Казаку, был не униженный, а бесстрастно-сосредоточенный. Дэн не видел разницы, в полный рост он стоит или на коленях. Разве что позиция менее выигрышная для атаки. – В аварии выжил, в озере… Интересно, выкарабкаешься ли, если я в тебя всю обойму разряжу?

Киборг молча поворачивал голову вслед за Казаком, но глядел словно сквозь него. Просто не хотелось бороться с программой, заставляющей смотреть на хозяина, когда тот обращается непосредственно к DEX’у.

– Или взять тебя с собой? Вдруг пригодишься, тому же Славику шею свернуть.

Взгляд киборга на миг ожил, и Казак сразу передумал.

– Нет, слишком рискованно, наверняка подведешь в самый ответственный момент. А заряды на тебя тратить жалко. Знаешь что? – Хозяин остановился аккурат напротив Дэна и с наслаждением отчеканил: – Сдохни сам. Это приказ.

Система самоуничтожения активирована. Дыхание остановлено. Блокада водителя сердечного ритма произойдет через десять секунд.

Девять.

Восемь.

Варианта «отменить», как с выбором отключаемых имплантатов, система не предложила. Однозначный хозяйский приказ не подлежал корректировке.

Казак с боязливым и одновременно жадным интересом наблюдал за киборгом. Этот пункт инструкции к DEX-6 был единственным, который экс-капитан «Черной звезды» не решился проверить. Мало ли, вдруг киборг действительно возьмет да сдохнет так быстро и качественно, что останется только выбросить? Производители, правда, писали, что у хозяина остается три с половиной минуты, чтобы передумать и отменить приказ, но «возможно повреждение модели в связи с необратимыми изменениями в органической части мозга». Одно дело, когда все системы работают на максимальное продление жизни киборга в экстремальных условиях (в той же бескислородной среде или при серьезных ранениях), и совсем другое – когда они направлены на его уничтожение.

Дэн как раз знал, что сейчас произойдет. Он это уже видел – еще до Казака, в испытательном центре «DEX-компани». Рыжий набрал девяносто семь баллов, на один выше пропускного минимума. Его «брат» – девяносто пять.

Чтобы остановить сердце киборга, в него совсем необязательно стрелять. Достаточно послать импульс в маленький нервно-мышечный участок на своде предсердия, который руководит его ритмичными сокращениями. Какое-то время сердечная мышца еще будет беспорядочно, неэффективно трепыхаться, потом выдохнется и замрет. Через двадцать – тридцать секунд киборг, по которому до последнего ничего не будет заметно, рухнет как подкошенный и забьется в судорогах. Одновременно начнется очистка цифровой памяти – ведь самоуничтожение обычно запускают, чтобы искалеченный, но еще живой и содержащий ценную информацию киборг не достался врагу. Последним отключится и расплавится процессор, убедившись, что приказ выполнен. Все займет не больше трех с половиной минут.

Три.

Два.

Один.

В затылок Казака, слишком увлекшегося и потерявшего бдительность, уткнулось холодное колючее дуло.

– Брось бластер! – прошипел ему на ухо такой злой голос, что работорговец беспрекословно выронил оружие. – DEX, если ты немедленно не прекратишь умирать, то умрет твой хозяин!

Можно было просто потребовать у Казака отменить приказ, как это сделал Станислав на складе, но Тед побоялся, что пленник станет кочевряжиться или просто онемеет от неожиданности, и время будет упущено. Киборг же среагировал мгновенно. В два глубоких вздоха восстановив дыхание, он встал и деловито отрапортовал:

– Программа самоуничтожения отключена.

– Ты в порядке?

– Уже да.

Дэн непроизвольно потер грудь под левой ключицей, хотя там ничего не болело и все исправно билось. «Спасение хозяина» было приоритетней «подчинения хозяину». Человек может недооценивать грозящую ему опасность, и тогда на помощь должна прийти бесстрастная машина: оттащить ребенка от пропасти, отобрать нож, которым наркоман пытается выковырять из вены «тараканчика», или отвести в медпункт бойца, из-за болевого шока считающего дырку в животе «царапиной», даже если хозяин будет орать и сопротивляться.

Связывание хозяйских рук за спиной и затыкание ему рта кляпом к подобным чрезвычайным ситуациям не относились.

– Мм?! – наконец опомнился Казак, что, видимо, должно было означать: «А этот тип тут откуда взялся?!»