Василий Головачев - Разборки третьего уровня
Правда потом, через какое-то время, они подружились с тем пацаном и за два года продырявили мешок со всех сторон…
Третью комнату – рабочий кабинет, вход в который был замаскирован книжным шкафом, Матвей проверять не стал. Ничего особенного там не скрывалось, кроме разве что персонального компьютера.
И вдруг как удар на голову снова обрушилось совершенно дикое ощущение, что он уже переживал то же самое: получал задание Ивакина, встречал девушку, переезжал в Москву!..
Ощущение длилось несколько мгновений, словно фотовспышкой высветив детали прежней жизни, и ушло, исчезло, оставив сумбур в голове и желание проснуться.
Постояв немного у двери в кабинет, кое-как приведя мысли в порядок, он принял душ, переоделся, переложил одежду из сумки в шкаф, расставил книги и ровно в два часа дня позвонил по нужному телефону. Мужской голос, автоответчик, вежливо сообщил, что хозяин будет дома в двадцать один ноль-ноль. Матвей повесил трубку.
До вечера никуда не выходил. Читал, пообедал, валялся на тахте, смотрел телевизор, размышлял о фокусах своей памяти, начавшей «вспоминать» о том, чего не было. В восемь с минутами собрался, надел голубую хлопчатобумажную рубашку, джинсы, кроссовки и вышел из квартиры… чтобы напороться на сцену ограбления!
Лифтом он пользовался редко и махнул вниз по лестнице, преодолевая пролеты в два прыжка, а на втором этаже едва не столкнулся с двумя парнями, обернувшимися на слабый звук прыжка. Прыгал Матвей почти бесшумно. Остановился, выругавшись про себя. Позволив себе расслабиться, он допустил грубый просчет, и теперь предстояло как-то изворачиваться, чтобы выйти из положения попроще.
На лестничной площадке двое молодых людей зажали в угол третьего, одетого во все белое, а ниже, на середине пролета, их подстраховала еще одна пара крепких мужичков.
– В чем дело? – спокойно осведомился Матвей, разглядывая лицо незнакомца в белом, и вздрогнул, встретив его ответный оценивающий взгляд. У него даже зубы заныли и мороз прошел по коже – такой необычайно знакомый и понимающий взгляд, без тени страха. Да и во всем облике незнакомца, которого явно пытались ограбить, ощущалась железная уверенность в себе. Этот парень все понимал, ничего не боялся и со всем мог справиться. Но шестерка грабителей думала иначе.
Тот, что стоял к нему ближе всех, сделал шаг по лестнице навстречу и сказал, поигрывая ножом:
– Вали обратно, бобик, и сиди там тихо, пока мы не поговорим с этим бобром, понял? Вякнешь – замочу!
Парень походил на гориллу, на голой волосатой груди его висела цепь из желтого металла, на предплечье синела татуировка: сплетенные змеи и женщина. Жаргон его указывал на тюремную закалку.
Златая цепь на дубе том, подумал Матвей, блатари вышли на охоту. Обнаглели, однако. Работают так грубо и примитивно они лишь в подпитии или если срочно требуется «травка».
– Помочь? – спросил он парня в белом, снова зачарованный его обликом.
– Обойдусь, – улыбнулся тот, – спасибо.
Матвей двинулся прямо на «гориллу» с ножом, сказал негромко:
– Пропусти, я опаздываю.
– Ну, курва, я тебя предупреж… – договорить бандит не успел, обмякая. Его напарник тоже осел на ступеньку, не успев ничего сообразить, и только после этого четверо оставшихся зашевелились, хватаясь за оружие: у троих были самодельные финки, у четвертого «Макаров».
Конечно, Матвей мог успокоить их всех в своем излюбленном стиле – точным уколом в нервные узлы, реакция его на порядок превосходила реакцию бандитов, но ему не хотелось раскрывать свое умение перед неизвестным, наблюдавшим за ним все с тем же выражением на лице. И уже начиная короткий бой, Матвей пожалел, что не послушался первого налетчика и не ушел домой. Мужику в белом помощь была не нужна.
Двух Матвей уложил на проходе, двойным ударом рук в шею и голову, еще двух на лестнице – ногами, в прыжке, сбросив их на первый этаж, хотя профессионал внутри него и протестовал против такой лобовой демонстрации возможностей.
– Идемте, – обернулся Матвей. – Чего они от вас хотели?
– Наверное, им понравилось это. – Незнакомец в белом дотронулся до ремня своей сумки. Голос у него был глубоким и звучным, добавляя облику некую завершенность. – Вообще-то я редко попадаю в такие ситуации, но сегодня почему-то расслабился.
– Как и я.
– Сколько лет занимаетесь рукопашной?
– Двадцать, – буркнул Матвей, настораживаясь. Незнакомец кивнул, соглашаясь со своей внутренней оценкой.
– Ниндзюцу, айкидо, кушти и русбой… так?
Матвей внимательно и хмуро глянул на парня.
– Вы очень проницательны, мсье…
– Тарас Горшин.
– Меня зовут Матвей, но…
– Вы торопитесь, я вижу, идите, все будет в порядке. Я не живу здесь и шел в гости. Может быть, еще свидимся.
Матвей молча повернулся с ощущением, что его только что провели, перешагнул через тело одного из налетчиков и поспешил на улицу, чувствуя спиной взгляд Тараса. У него зрела мысль, что эта схватка – звено в цепи проверки, которую ему устроили. Сначала в Рязани, теперь в Москве. Не могут такие события быть случайными. Три случая подряд – это уже закономерность. Во всяком случае, это предупреждение: что-то он делает не так. Или прав неведомый «инфарх» из снов, и за ним начал охоту некий Монарх Тьмы?
Но как этот Тарас догадался, какими видами единоборств он владеет? Такое под силу лишь мастеру боя. Но тогда почему Горшин довел ситуацию с грабителями до тупика, не сделав ни одной попытки освобождения? Или это в самом деле инсценировка для проверки ганфайтера Соболева?
Матвей остановился. В душе крепла уверенность, что и этот прожитый эпизод он помнил раньше. Все, что с ним происходит, – уже происходило! А главное, он уже знал, был уверен почти наверняка, зачем его вызвали в Москву…
РЕТРОСПЕКЦИЯ-2
Через полчаса на «таврии», принадлежащей ему по «легенде», Матвей въехал во двор частной автомастерской, приватизированной старым, еще со школьной скамьи, другом Соболева Ильей Шимуком по прозвищу Муромец.
Прозвище свое Илья заработал по праву: уже в десятом классе он рвал руками цепи, поднимал мизинцем двухпудовую гирю и гнул из гвоздей толщиной в карандаш разные узоры. Матвей вспомнил случай в автобусе, произошедший с Ильей лет пять назад.
Толпа на остановке собралась приличная, все хотели уехать – начал накрапывать дождик, поэтому никто, кроме Ильи, не пропустил вперед молодую женщину с ребенком. Но компания парней, растолкав толпу, влезла в автобус и загородила вход. Тогда Илья взялся за подножку и рванул автобус вверх так, что ребята посыпались внутрь, как горох. Правда – вместе с пассажирами, чего по молодости лет Муромец не учел. Пропустив женщину, Илья сел сам, и компания тут же пристала к нему. И отстала.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});