Александр Горобец - В лабиринте "Ведьм"
И хуже всех, понятно, был Кмито. Он был ровесником Пустынова, но только круглее и неповоротливее. Пот бежал со лба ручьями, заливая глаза, и Кмито постоянно снимал очки, чтобы стереть его. И это постоянно тормозило группу.
В этот раз, когда группа снова остановилась, Пустырь не выдержал и заорал.
— Моп Твою Ять! Я уверен, что сейчас снова встали из-за всеми нами многократно любимого Человека — Кмито.
Кмито, держась за правый бок, ничего не ответил. Он только потряс головой, отрицая данные инсинуации, и пальцем указал на табличку в виде стрелки, рядом с железной лестницей.
«ПЛОЩАДЬ МУЖЕСТВА».
— Ага… Прибежали, наконец, — выдохнул Пустынов, — И что встали? Перекура ещё никто не объявлял! Бегом по лестнице! Кмито головной, я замыкающий!
— Побойся бога, Дим! — взмолился Кмито, — Не могу больше. Дай хоть отдышаться…
Пустырь досадно покачал головой.
— Нет, дружище. Работать, работать и ещё раз… Ну, дальше вы в курсе, — но, поразмыслив, смягчился, — Добро. Кито идёт со мной. Остальные… Бегом!!! Старший группы — Крепыш! Перекроете там все щели. Мобилизуйте всех ментов и администрацию. Им дано указание обеспечить нам всякое содействие, вот пусть и обеспечивают…
— Есть, — кивнул Москалёв и полез по лестнице наверх, — Что встали? Догоняйте!
Парни примастырили ПКТ и начали своё не лёгкое восхождение.
— А мы? — Кмито чуть отдышался и сразу начал задавать вопросы.
— А мы, пойдём сразу в тоннель. Так сказать, на встречу нашей барышне… Ты приказ слышал? При задержании проявить осторожность. У неё двое маленьких детей.
— А насколько маленьких, — не унимался Кмито.
— Маленьких, это значит — грудных. Задашь ещё один вопрос — прострелю башку. Понял?
Кмито кивнул и поплёлся за Димой, к бетонной арке, за которой начиналась лестница наверх, в перегон «Лесная — Площадь Мужества».
* * *Поднявшись в тоннель, Пустырь осмотрелся, а затем связался по рации с Никотином.
— Здесь Пустырь. Никотин ответь. Никотин, ответь Пустырю…
— Ш-ш… сь Ни…тин… Связь гов…
— Не понял вас, Никотин. Прошу повторить…
— Ш-ш. Зде……ко… Связь…но…
— Понял… Говно — связь… Я в тоннеле. Жду приказа.
— Ш-ш… Китя… вам…дёт на вст…чу…
— Понял, Китяж идёт на встречу, а нам что делать? К нему на встречу идти, что-ли?
— Ш-ш. Точно… Идти… на… чу…
— Понял вас, Никотин… — Пустырь, немного раздосадованный такой связью, решил поскорее закончить сеанс.
Но закончил его детский плач, донёсшийся откуда-то из тоннеля. Дима сразу напрягся, насторожился и поднял вверх кулак.
— А что это значит? — Кмито забыл, что две минуты назад сказал ему Пустынов, но ствол, упёршийся ему между глаз, сразу напомнил. И Александр прикусил язык, снял с плеча автомат и аккуратно пошёл за Димой.
А Дима двигался как тень. Он ступал в эту жирную, живую темноту, от которой Кмито становилось не по себе. Нет, за время жизни под землёй он, конечно, привык к темноте, но… Эта темнота была не такой, как в убежище «Климова». Она была недоброй, зловещей. Из тоннеля явно пахло смертью.
Скоро наступил момент, когда он видел только спину Димы. Когда в темноте пропала и спина, Кмито остановился и шепнул.
— Дима. Я ни хрена не вижу…
— Угу, — тихо промычал Пустырь, остановился и возился с каким-то прибором секунд тридцать, после чего надел его Кмито на голову, на глаза.
Всё вокруг сразу же заиграло всеми оттенками зелёного. Пустырь отдал ему свой ПНВ.
— А ты как? — снова шепнул Кмито и ему опять упёрся в голову ствол. Затем Пустынов отошёл от него на шаг и показал ВАЛ, на котором был прикреплен инфракрасный прицел.
Откуда появилась Ведьма, ни Дима, ни, тем более, Кмито, не поняли. Скорее всего это был какой-то маленький тоннель связи и эвакуации. Причём, она буквально пронеслась в окулярах ночного прицела Александра и снова исчезла. А Пустынов, почему-то начал заваливаться на спину и издавать нехарактерные для него шипяще-булькающие звуки. Кмито поймал падающего командира, и сразу его руки забрызгало чем-то тёплым и липким. Кмито посмотрел на Пустынова и понял, что это тёплое и липкое не что иное, как кровь, фонтаном бившая из того мест, где была Димина шея. Пустынов дёрнулся пару раз и затих, а Кмито, сдёрнул автомат с плеча и начал судорожно искать Ведьму. Он слышал её, знал, что она почти рядом, но, почему-то не мог найти.
— Выходи с поднятыми руками! — как можно строже сказал Кмито, хотя было слышно, что голос его дрожит, — Я кому сказал!!!
— А то, что, — раздалось у него где-то над ухом, и Саша машинально дёрнулся в сторону звука. Ведьма была у него за спиной. Левой рукой она перехватила автомат и потянула его на себя, а правой, наискось ударила Саню по шее ребром ладони. Кмито, потеряв равновесие, инстинктивно выпустил оружие, чтобы подставить руки, но Ведьма добавила «перцу» и, будто мимоходом, подставила ногу, за которую он и запнулся. И кубарем покатился по шпалам.
— Ты не ушибся, маленький? — издевалась Ведьма, — Может, сбегаешь, мамочке пожалуешься?
— Ты арестована, — подымаясь со шпал, Кмито перехватил свой автомат, что болтался за спиной и тот заходил во вспотевших ладонях ходуном. Наконец Саша смог её рассмотреть. Не высокого роста, гибкая, спортивная. Один ребёнок висел у неё на груди, в подвесной люльке. Правой руке Ведьма держала нож, а в левой — пистолет с глушителем. На голове прибор, похожий на тот, что был у него на голове, только меньше.
Кмито понял, что стрелять опасно. Он просто может попасть в малышку, поэтому он решил тянуть время. Должен был кто-нибудь подойти и ему помочь.
Подняв автомат, который жил своей жизнью, Саша снова добавил стали в голос.
— Знаешь, как это может тебя убить?
Ведьма захохотала, запихала пистолет в кобуру и начала перекидывать нож из ладони в ладонь.
— А знаешь, как это может тебя убить??? — задорно передразнила она его, демонстрируя нож.
— Смотри, — попытался пригрозить Кмито, — Я мастер спорта по…
— Домино??? Или шашкам? — продолжала куражиться Ведьма, — Ну иди ко мне, мой маленький… Или ты женщин боишься? — и она стала подходить к Саше. А он, в свою очередь стал пятиться назад, — Ну что же ты такой робкий, колобок ты мой… Не бойся. Это почти не больно…
— Смотри… я ведь выстрелю…
— Выстрелишь — в грудничка попадёшь. Господин Тяжин тебе зубы выбьет и заставит их подбирать сломанными руками, — Ведьма сместилась вправо, к стенке тоннеля. Двигалась она заметно быстрее, чем Кмито и расстояние между ними заметно сокращалось. Оно было уже не более двух метров, — Ну что, боишься ножичка? — Ведьма махнула лезвием перед Сашиным лицом, — Боишься, да? Страаашно, — и ещё, только на этот раз заметно ближе и Кмито, дёрнувшись назад, чуть не упал. А Ведьма пыталась его обойти и уже притиралась к кабелям, которые были проложены по стенкам тоннеля.
— Девочка, не доводи до греха, — пытался хоть как-то потянуть время Саша. Он уже понял, что сегодня ему суждено умереть. Но решил он сделать это как настоящий человек. Или как Кмито. «Точно. Я же — Человек-Кмито!!!» От такой мысли руки моментально перестали дрожать.
А дальше, случилось то, что кто-то называет случаем, кто-то форс-мажором, а некоторые даже — промыслом Господним.
Ведьма, проходившая вдоль стены, вдруг остановилась. И вовсе не потому, что она послушалась Кмито. Она хотела идти, хотела вскрыть этому бородатому толстяку пузо, хотела посмотреть, какого цвета у него потроха, но. Что-то не давало ей этого сделать. Что-то, буквально, её держало. Она попыталась рвануться с места, но ей не удалось этого сделать. И Ведьма запаниковала и задёргалась.
Кмито же, наоборот, стал совершенно спокоен и холоден.
— Что случилось? — иронично заметил он, — У нашей маленькой Ведьмы проблемы? Зацепилась своими многочисленными подвязками за крепление кабеля? Ну, ничего… Ты пока отцепляйся, а я подожду. Отцепишься, тогда и убьёшь…
— А можно я сначала убью, а потом отцеплюсь, — с этими словами Ведьма перекинула нож в левую руку и, практически сразу же метнула его в Кмито. И попала.
Сильный, обжигающий удар в плечо, начал заваливать Сашу на спину, и пальцы, рефлекторно сжались… Он нажал на спусковой крючок, сам того не желая…
* * *Тяжин перешёл на бег, когда он увидел вспышку в тоннеле, а потом услышал жуткий, раскатистый грохот и детский плач. «Не успел!!! Сука, расстреляю нахрен!!! Всех к стенке поставлю… Давай, Тяжин! Бегоооом!!!!»
Вспышка была как раз в том месте, где обходной тоннель, который сделали после великого размыва, соединялся со старым. Первое, что бросилось Кириллу в глаза, это была Ведьма, неестественно повисшая в воздухе. На её спине была детская «кенгурушка» в которой плакал малюсенький комочек. И такой же комочек плакал спереди. На таком расстоянии их плач Тяжин различал. Недалеко от «зависшей» Ведьмы, поперёк рельсов лежало тело. А между ними, тоже на рельсах, обхватив голову, сидело другое тело.
