Юрий Бахорин - Соломон Хук. Дилогия
Определить конечную ее цель, казалось, невозможным, но Аксель не сомневался, что это — их лимузин.
— Эй, Майкл! — крикнул он водителю, жалея, что не сам сидит за рулем.— За нами погоня!
— Не вижу! — откликнулся тот, бросив быстрый взгляд на экран прибора внешнего обзора.
— Сверху! — подсказал Сол.— Вертолет над площадью помнишь?!
— Вот черт! — выругался тот, быстро подкрутив ручку настройки видоискателя.— Вы совершенно правы.
— Прав, прав! — раздраженно согласился Аксель.— Ты можешь ехать быстрее?
— Не беспокойтесь, мистер Хук! Наша машина не слишком быстра, зато броня на ней — отличная!
— У меня нет ни малейшего…
Договорить Аксель не успел. Град пуль, выпущенных мощным шестиствольным пулеметом, ударил по броне крыши, прогрохотал по ней свинцовым дождем и обрушился на заднее бронированное стекло, перемолов его в мелкую крошку. Аксель повалился на пол — благо, места для человека его габаритов в огромной машине оказалось достаточно — как раз в тот момент, когда вертолет рванул вверх, заложив крутой вираж перед следующим заходом.
— Гони, тысяча чертей! — гаркнул Соломон, инстинктивно посмотрев на потолок салона. Две широкие вмятины пересекли верхнюю броню от лобового стекла до заднего. Аксель не знал, выдержит ли материал кузова следующую атаку, но сильно сомневался, что ему выдастся возможность узнать ответ на этот вопрос. На месте пилота он повторил бы атаку иначе и, выйдя лоб в лоб и, аккуратно расстреляв водителя, спокойно разобрался бы с пассажиром. Если пилот — профессионал…
Похоже, никто из окружающих даже не заметил обстрела. Громоздкий лимузин задергался, безуспешно пытаясь проложить себе путь среди не слишком интенсивного в это время потока менее массивных, зато более стремительных гиромобилей. Аксель понял, что Майкл не относится к людям, способным прокладывать себе путь в толпе. Шум снаружи стремительно нарастал. Аксель понял, что вариантов выжить у них практически нет. Остановиться — значит, превратить себя в неподвижную мишень. Единственное, что может их сейчас спасти, — это скоростной маневр, то есть как раз то, на что его водитель не способен. Проклятье! Аксель выдрал из кобуры бластер, на миг даже воспылав добрыми чувствами к поделившемуся с ним запрещенным оружием Гризли.
Как всегда перед дракой, ярость поднялась в нем всепоглощающей волной. Он не знал, откуда бралась эта ярость, но когда кто-то угрожал ему или близкому ему человеку, в душе Акселя поднималась неистовая волна гнева, словно древние боги войны переселялись на время битвы в его душу. Прижавшись к правому борту кузова, он направил ствол в разбитое заднее окно и осмотрелся. Вертолет как раз заходил для новой атаки. Еще секунда, две — и новый шквал свинца обрушится на беглецов. Аксель нажал на спуск как раз в тот момент, когда свинцовый шквал начал коверкать крышку багажника. Синеватое в ярком солнечном свете пламя с глухим уханьем вырвалось из укороченного ствола бластера.
— А-а-а! — страшным голосом закричал водитель. Машина вильнула, но почти сразу выровнялась. Аксель понял, что попал, лишь когда шквал огня захлебнулся, а винтокрылая машина резко ушла в сторону.
— Что с тобой?! — мгновенно обернувшись, Аксель понял, что, к сожалению, попал не только он.
— Плечо! — крикнул Майкл.— Если можешь, перебирайся на мое место! Меня надолго не хватит!
Аксель бросил быстрый взгляд назад и вверх. Вертолет набрал высоту и начал очередной боевой разворот. Черт! Как все не вовремя! Сол быстро перекинул свое тренированное тело на водительское сиденье — Майкл уже сидел рядом, придерживая руль левой рукой. Черт! Как все неудачно складывается! Сол мельком взглянул на водителя. Тот откинулся на спинку сиденья, зажимая левой рукой правое плечо, и кровь продолжала сочиться между пальцев. Похоже, стрелка из него не получится.
— Ты как? — все-таки спросил он, хотя вопрос и казался излишним. Как может чувствовать себя истекающий кровью человек с раздробленным плечевым суставом?
— Обо мне не заботься,— ответил Майкл и, устало прикрыв глаза веками, пробормотал: — Кто бы мог подумать…
Да, кто бы мог… Парень абсолютно прав. Аксель стиснул зубы и вдавил до отказа в пол педаль акселератора, и машина рванулась вперед как раз в тот момент, когда свинцовый дождь вновь забарабанил по корпусу. Уходя из-под обстрела, он резко вывернул руль, протиснулся между двумя юркими экипажами и понесся дальше. На их счастье, и пилот вертолета оказался не слишком хорош, а может быть, единственный выстрел Соломона достиг цели и повредил одну из систем. Хук посмотрел в зеркало панорамного обзора — так и есть. Из правого борта машины тянулся рассеянный шлейф сизого дыма. Немного странно, если учесть, что карбюраторные двигатели давно вышли из употребления, но от этого не менее приятно. Правда, на пожар не похоже, скорее, повреждена одна из гидравлических магистралей, но в их положении и это можно считать удачей.
Сейчас Аксель не мог стрелять, зато мог управлять машиной, и неповоротливый лимузин с вовсе не свойственной ему виртуозностью стал обгонять, казалось бы, более шустрые легковушки. Бледный от потери крови, Майкл обескураженно смотрел то на дорогу, то на своего пассажира, волею судеб превратившегося в водителя, то на машины за окном, которые по сравнению с ними, казалось, едва передвигались.
Пули вновь осыпали сталепластовый корпус лимузина. Сейчас они свистели совсем рядом, по временам врываясь в проем разбитого окна, и тогда лишь спинки передних сидений защищали продолжавших бороться за жизнь людей от неминуемой смерти. Вырвавшись на относительно свободный участок магистрали, Аксель выхватил из кобуры бластер и, мгновенно развернувшись, выстрелил, прекрасно сознавая, чем в тесном салоне грозит ему промах из этого оружия. С привычным уже уханьем заряд унесся в открытое окно, но прошел мимо цели. Вертолет вильнул, едва не столкнувшись с идущей слева машиной, водитель которой также шарахнулся в сторону, очумело глядя на втиснувшуюся между легковушек винтокрылую машину.
Аксель машинально поднял воротник своего упсаволового костюма, хотя и сознавал условность его защиты. Если пуля попадет в шею, ему конец. В этом случае он не отделается сломанными ребрами, ему просто раздробит позвоночник… Майкл взглянул на экран прибора внешнего обзора и, словно впервые, осознал весь ужас происходящего. Вертолет стремительно падал, казалось, прямо на них. Словно в дурном сне, он наблюдал, как разворачиваются закрепленные по бортам машины мощные шестиствольные пулеметы, отыскивая в толчее машин ту единственную, которой и предстоит стать целью. ОТЫСКИВАЕТ ИХ. И что-то внутри Майкла подсказало ему, что этой атаке Предстоит стать последней. Он беспомощно посмотрел на Хука, словно тот мог хоть что-то изменить.
Поймав на себе взгляд раненого, Аксель оглянулся на него, почти сразу перевел взгляд на экран и понял все. Опытным глазом он определил, что пулеметы нацелены, осталось лишь занять оптимальную позицию и слегка подкорректировать прицел.
— Держись!
Он всем весом навалился на педаль тормоза. Пронзительно взвизгнули тормоза, и стремительно настигавшая их боевая машина начала приближаться еще быстрее. Майкла бросило на лобовое стекло, он сдавленно чертыхнулся и зашипел от боли, но сейчас это не имело значения. Прозрачный колпак фюзеляжа вертолета разлетелся на тысячу осколков. Хвост винтокрылой машины задрался, подобно хвосту изготовившегося к удару скорпиона. Словно в последнем предсмертном порыве, лопасти разбитой машины ударили по кабине непокорной жертвы, но броня выдержала и этот отчаянный удар.
Аксель понял, что должно произойти в следующий момент, и вдавил в пол педаль акселератора. Машину занесло и развернуло, но огненной каши они сумели избежать. Вертолет рухнул на тут же опустевшую мостовую, перевернулся несколько раз, завалился на бок, окончательно превращаясь в груду искореженного металла, и взорвался.
Аксель тщетно пытался удержать на трассе лимузин, который от мощного удара сильно занесло и развернуло. Нажав на тормоз, он до отказа вывернул руль, но избежать столкновения не сумел. В следующий миг они влетели в разделительное ограждение путепровода. Словно ножом по стеклу, сверхпрочный сталепласт капота отвратительно проскрежетал по бетону ограждения, и тяжелый лимузин, словно мячик, отбросило назад. «Только бы гироскоп не сорвало с опоры», — молил Аксель. Если такое произойдет, они оба превратятся в кроваво-стальную кашу. Но гироскоп не сорвало. Все-таки броневик… Ход машины понемногу выравнивался. Пространство вокруг них опустело — невольные попутчики вовсе не страдали склонностью к суициду. Аксель понял, что теперь все зависит только от него, а это значит, что он выкрутился и на сей раз. Машина вильнула раз, другой и выровнялась. Что ни говори, но у гиромобиля есть одно очень важное качество — он не может перевернуться. По крайней мере до тех пор, пока маховик под днищем остается на своем месте…
