Исправительная академия (Оболенский, том 1 и том 2) - Алекс Хай
И, кажется, одна такая кандидатура была у меня на примете…
— Оболенский, вы как? — голос Антонины отвлек меня от размышлений, и я даже вздрогнул.
— Причиндалы отсидел, а в остальном нормально, — улыбнулся я.
До поверхности оставалось около полутора метров. Еще немного, совсем чуть-чуть… Внизу Минин светил фонариком на стену, готовясь подстраховать, если что-то пойдет не так. Но узлы он завязал на славу, так что беспокоиться было не о чем. Митя свое дело явно знал.
Кроме того, я сам немного подстраховывал себя, создавая воздушную подушку из потоков ветра. Сил на колдовство у меня было немного, но это должно было помочь, если веревка лопнет.
— Тааак… Тащим, медленнее… Сема, осторожнее, не тяни слишком сильно…
Ко мне уже тянулись руки Антонины, Ленки и других ребят. Ухватившись за них, я нашарил ногами каменную стену колодца, чуть оттолкнулся… И меня наконец-то вытащили на мокрую от росы траву.
— Слава богу! — Антонина тут же перекатила меня подальше от дыры и жестом велела девчонкам меня развязывать.
Алтай вырвался из рук Тамары, подлетел ко мне и, тихо скуля, принялся облизывать мне лицо.
— Тише, тише, родной, — я усмехнулся, уворачиваясь от мокрого собачьего носа, потрепал пса по мохнатой шее. — Я тоже соскучился. Но все в порядке, я с тобой.
Пес немного успокоился и отошел к Тамаре, которая держала на поводке уже успокоившегося Севера. Смирно сел, демонстрируя высший класс дрессировки. Ну мог же, когда хотел!
Пока Ленка возилась, снимая с меня путы и позорный «подгузник», Антонина и Семен уже вовсю работали, помогая Мите выбраться.
— Да все ровно, — глухо донеслось из колодца. — Тут кладка на века делалась.
— Ага, только дно провалилось.
— Ну так дно и не укрепляли. Здесь же плывуны повсюду. Видать, один и размыл. К счастью, повезло.
Держась за брошенную веревку, Минин ловко вскарабкался по стене. Да уж, вот она, сила берцев. Не послушал он Антонину и не надел сапоги. Зато теперь мог нормально чувствовать ноги…
Я хотел было подать ему руку, чтобы помочь выбраться, но меня отвлекло шуршание кустов и блики лучей фонарей.
— Еще кого-то ждем? — спросил я Антонину.
Она покачала головой.
— Нет. Леснику я дала отбой. А наши все здесь…
Мой пес занервничал. С низким угрожающим рыком медленно крался к кустам.
— Алтай, ко мне, — велел я.
Пес обернулся на меня, продолжая рычать. Словно хотел показать — смотри, тут чужие. Нужно быть на страже. Ко мне он не пошел, но и вперед не направился, словно ждал, что я к нему подойду.
Ладно, пес в чем-то был опытнее меня, и я решил довериться его чутью. Митю как раз вытаскивали, и я, убедившись, что он был в норме, привлек внимание Антонины и подошел к Алтаю, положив ладонь ему на холку.
— Давай без глупостей, дружок. Не пугай людей почем зря.
В этот момент кусты раздвинулись, и на нас вышли три мужские фигуры. Алтай не двинулся, но угрожающе зарычал.
— Мужики, дальний свет вырубите, — сказал я, поморщившись от свера их мощных фонариков.
Двое опустили фонари так, что лучи теперь не били в глаза. Один — видимо, главный — шагнул вперед.
— Кто такие и что здесь делаете?
— Тот же вопрос в отношении вас, — я скрестил руки на груди.
— Владимир, спокойнее, пожалуйста, — Антонина Дмитриевна дотронулась до моего плеча и встала по правую сторону. — Мы из Колонии. У нас тут небольшая спасательная операция. Собака в колодец провалилась.
Я смог кое-как разглядеть главного. Все трое были одеты в камуфляж, и все трое — при оружии, что лишь подтверждало мою догадку о том, что заброшенный завод был не таким заброшенным. Они явно пришли оттуда — больше здесь просто нечего было охранять. Интересно девки пляшут.
— Поздновато вы спохватились, — не выдержала Ленка. — Мы тут уже три часа возимся.
— Рот закрой, сучка! — рявкнул охранник.
Мои пальцы сами собой сложились в кулаки. Я дернулся к охраннику — двое остальных тут же потянулись к кобуре, но Антонина оттолкнула меня назад.
— Тихо, — прошипела она. — Не нужно, Владимир.
— Извинитесь перед дамой, — потребовал я. — Это было грубо и неуместно.
Двое охранников переглянулись между собой и гнусно заржали.
— Может еще поклониться?
— Было бы неплохо.
— Оболенский, отставить! — Мне показалось, что Антонина перепугалась. Из-за оружия? Или…
Но едва она произнесла мою фамилию, как с лиц охранников начали сползать гнусные улыбочки. Что, начало доходить? Ничего, сейчас точно дойдет. Я ничего им не сказал, ни слова. Лишь взглянул на Алтая и погладил его между ушами.
— Знаю, ты это не любишь, малыш, — шепнул я псу. — Но сейчас надо, извини.
И я вдарил воздушным потоком так, что разом сбил всех троих с ног. Ребячество, знаю. Уязвленная аристократическая гордость. Но на самом деле я не терпел такого хамства. Наличие пушки не дает права вести себя по-скотски.
Но я знал этот тип людей. Наделенные мало-мальской властью и ощутившие безнаказанность, такие сволочи понимали лишь язык силы. Пока не напорются на того, кто сильнее и кто даст сдачи, ничего в голове не поменяется. Зато получение звездюлей оказывает на них прямо-таки лечебный эффект.
— Лежать! — рявкнул я, увидев, что побледневший главарь пытался подняться. — Извинения перед девушкой. Я жду.
Алтай снова низко зарычал, готовясь вцепиться в супостата в любой момент. Тише, хвост. Они уже все осознали.
— Прошу… прощения.
Я вопросительно взглянул на Ленку. Ошарашенная девчонка молча хватала ртом воздух и хлопала белобрысыми ресницами. Я приподнял брови и жестом поторопил ее.
— А… Принято. Извинения принимаются, — спохватилась она, поняв, чего от нее ждали.
— Все. Подъем, господа, — велел я, и охранники поднялись. — Вы с завода?
— Да, — хмуро отозвался их главный.
— Вот туда и отправляйтесь. Мы здесь тоже закончили и сейчас уйдем.
Наградив меня тяжелым взглядом, троица поспешила убраться. И когда они отошли на достаточное расстояние, на меня накинулась с упреками Антонина.
— Владимир, что вы себе позволяете?!
Я пожал плечами.
— То, что следовало сделать. Или вы позволите каким-то незнакомцам унижать себя и своих ребят?
— Они были вооружены!
— А у вас был я. Будут знать на будущее.
Ленка поежилась в своей здоровенной, не по размеру, куртке.
— Ага. Только ты отбудешь свой срок и уедешь, а мы останемся… Здесь. Рядом с ними. Нам нужен этот лес, сюда придется
