Владимир Чистяков - М.С.
Адвокат сразу вытащил десантный нож. Благо на его ношение не требовалось лицензии. Хотя лезвие довольно убедительное. Особенно, если хватит фантазии представить такое в собственном брюхе. Почему-то никто первым подходить к нему не спешит. Софи держится чуть сзади. Драться она когда-то умела более чем неплохо, но сейчас явно не в форме. И выглядит наименее опасной из троих. Но подойти к ней, минуя адвоката… Кому тут жить надоело?
— Кто-нибудь ещё хочет сучьих бабок? — любезно осведомляется Бестия. Рука так и засунута за отворот пиджака. Ответа на вопрос не последовало. Свинообразные попятились. Кэрдин шагнула вперёд. Свинообразные — три шага назад.
Ещё пара шагов, и они побегут.
За спиной грохнул выстрел. Кэрдин даже не шелохнулась, ибо трое сразу бросились бежать со скоростью хороших спринтеров. Бестия с усмешкой провожает их взглядом, всё ещё сожалея о пистолете. А кто же припрятать не поленился? И где?
Она обернулась только услышав полный недоумения и страха голос Софи.
— Где ты его взяла?
В руках у Марины блестит позолоченный пистолет. Вот те на! Приплыли! Бестия подходит, невозмутимо берёт оружие из рук ребёнка, убирает во внутренний карман, затем нагибается и, пошарив в сумочке Марины, достаёт две запасные обоймы.
— Талантливый ребёнок, — выдохнула Софи.
— До чего же бардачный у них суд! В зал человек с оружием пришёл, побыл и ушёл. А они и не заметили. Значит, металлоискатель на входе сломан! В здании Верховного Суда, блин. Дожили!
Прогулялась за ножом. Из арсенала Ягров. Чести много, такими вещами разбрасываться. Да и улики это к тому же. Не смогла удержаться, и вытерла лезвие об одежду ещё дергающегося тела.
— Ну что встали, смываемся. Убийство ведь мы совершили.
Едва войдя, Кэрдин сразу направилась к телефону. Набрала номер и стала говорить нарочно громко, так чтобы слышали все.
— Соединяй меня с хозяином. Быстро! Кто спрашивает? Б-Е-С-Т-И-Я! Понял! — на несколько мгновений она замолчала. Пальцы нервно барабанят по деревяшке. Потом снова заорала, — Слушай сюда. Что бы завтра все контролируемые тобой газеты вышли со статьями о разгуле уличной преступности. Особенно в южных районах. В столице сегодня ни одного убийства с применением холодного оружия зарегистрировано не будет. Чтобы завтра у адвоката Марины и у твоей дочери были лицензии на огнестрельное оружие. Всё. Понял. Поговорили.
Она с силой швыряет трубку на рычаг. Адвокат сказал.
— Круто вы с ним. В жизни бы не поверил, если бы не слыхал.
Бестия только махнула рукой.
— Он слишком много насвинячил и нашему делу, и нам лично. А теперь его гложет совесть. А я и пользуюсь.
— Вы рискуете. Телефон может прослушиваться.
— Этот чист. Проверено. Мной лично.
Всю дорогу до Загородного Софи молчит. Кэрдин ведёт машину совершенно невозмутимо. Марина тоже помалкивает, хотя обычно обожает поболтать. Чует, что скажут ей дома что-то. Но вот что именно?
Поднялись в малый зал и Софи, наконец, спросила.
— Где же она пистолет взяла?
Она ждала ответа от Марины, но отвечает Бестия.
— Так это твой наградной. Я думала он конфискован.
— Покажи. — не верит Софи.
Кэрдин протягивает оружие. Софи вертит его в руках, и зачем-то вслух читает выгравированное на рукояти.
— Лейтенанту Херктерент за мужество и героизм. Генерал-полковник Удерн. — она тяжело вздохнула и добавила, — Sic transit gloria mundi. Где сейчас генерал Удерн? Кто сейчас лейтенант Херктерент? Всё прошло, и всё сгорело.
Бестия взглянула ей в глаза. Неужели потухло пламя в этой яростной и жадной до жизни душе? Неужели всё? Или ей сейчас просто поддержка нужна.
— Не прошла наша слава, Софи, не прошло ещё наше время. Да и мы не сгорели. Что до Удерна, то он начальник сектора ПВО на побережье.
— Ваше время не прошло. Твое, Маришкино, если она жива, этого Кэрта вашего. А мое — лейтенанта Херктерент или художника Софи Саргон — называй, как угодно уже кончилось. Мне теперь только покой нужен. Я хочу спокойно жить и растить моих детей и Марину, если М. С. всё-таки больше нет. Больше мне ничего не надо.
— Мы бы дали тебе этот покой, если бы могли.
— Я знаю, но вы не можете, и я всегда тоже была одной из вас. Я просто сломалась уже.
Бестию также пытались привлечь к ответственности за нецелевое расходование бюджетных средств. И вроде бы нашли много документов. На первый взгляд вроде бы всё верно — средства на постройку бронепоездов почему-то ушли на разработку самолёта с уникальными взлётно-посадочными характеристиками. Имея под фюзеляжем около двадцати колёс машина и вправду может сесть где угодно.
Начали разбирательство о целесообразности постройки подобной машины. В столице разбирались. А на севере строили.
И к столице они летают. Иногда чуть ли не окраинах диверсантов высаживают.
Несмотря на слежку, Кэрдин временами исчезает из города. Дня на два, на три. В новой безопасности начиналась истерика. Но Бестия появлялась вновь. Зачастую прогуливаясь под окнами безопасности с сигаретой в зубах и тростью под мышкой.
Подумывали даже о её устранении. Но…
Она права.
Не посмеют, пся крев!
Прошло несколько месяцев с той поры, как подавлен путч Чёрных Саргоновцев. Вернее, так называемому, Гражданскому союзу удалось установить относительный контроль почти над всем центральным регионом. Но спокойнее в стране не стало. Скорее, даже наоборот. На севере Чёрные Саргоновцы по-прежнему контролируют несколько весьма богатых областей. И в столице догадывались, что там замышляют новый поход. Все понимают, что Чёрные Саргоновцы очень сильны, и подавление их выступления ни о чём не говорит.
Все руководство демократов, ещё не так давно мечтавшее о власти, теперь элементарно не знало, что с этой властью делать. Они рассчитывали, что господство над страной само свалится им в руки, и они смогут удовлетворить все свои амбиции. Они были так близки к этому!
Путч Чёрных Саргоновцев расстроил все планы. Почти все сколько-нибудь значимые деятели демократического лагеря в его ходе уничтожены. Кто смог смыться, попытались организовать сопротивление. Саргоновцы довольно быстро разгромили почти все верные парламенту части.
Именно этого момента и ждали соправители, которые вдруг позабыли обо всех заигрываниях с демократией. И фактически стали главами независимых государств — своих бывших регионов. Они формально ещё подчинялись Саргону, благо у того не было совершенно никаких возможностей хоть как-то влиять на ситуацию в стране.
Демократов спасла интервенция Тима. Да, столицу взять смогли. Но ценой очень больших потерь. А чёрные, похоже, сознательно отступали на север, который очень густо населён, и целиком их поддерживает. И, и без того непопулярная в мирренской империи авантюра, стала непопулярной настолько, что в империи разразился политический кризис- парламент выразил недоверие правительству, в стране разразилась всеобщая забастовка, и всюду проходили митинги под антивоенными лозунгами. И стали даже проскальзывать заявления о смене существующего строя. Да и интервенция вместо ожидаемых полицейских акций переросла в войну. А у мирренов слишком хорошо помнили, что представляет из себя грэдская армия. Пусть даже такая, но всё одно — армия. И потери уже не шуточные. Мирренов, конечно, потерями не запугаешь. Но драться невесть за что они тоже не горят желанием. У народа ещё не прошло чувство усталости от предыдущей войны. А чёрным саргоновцам есть что терять. Для Тима это звоночек. Выводы он сделал. Одно дело пытаться ловить рыбку в мутной водице чужой гражданской войны, имея ввиду возможность состряпать на каком-нибудь куске грэдской империи протекторат, а в остальных кусках посадить лояльные правительства, и стать таким образом фактически мировым лидером. И совсем другое дело получить гражданскую войну в комплекте с революцией у себя дома. А революционеры-то обеих стран того и глядишь споются… И устроят императору да президентам концертик так сказать. С фейерверком. Да и фразу про бродячего призрака Тим знает неплохо. И в экономических теориях разбирается великолепно. Куда лучше видных грэдских ''экономистов'', возглавлявших сейчас правительство с позволения сказать. Пропаганда Тима не жалея красок расписывала отсталость грэдской экономики и её неэффективность, что, якобы, и привело грэдов к их бедственному положению. Естественно, нынешнее правительство проводило ''реформы'' в соответствии с советами видных мирренских экономистов (ни одному из которых магнаты вроде Тима никогда бы не доверили управления даже самым маленьким заводиком). Пропаганда пропагандой, а на деле миррены под шумок занимались тем, что перестраивали свою экономику как раз по грэдскому дореформенному образцу. Попутно прикупив у грэдского ''правительства'' стратегические запасы сырья предыдущего правительства по весьма выгодной цене то есть почти задаром (а среди запасов хватало даже радиоактивных). Как бы Тим и демократическое правительство ни старались, а коллапс в империи не наступал. Росла, и очень сильно социальная напряжённость, что при столь ''мудрой'' политике правительства вовсе не удивительно. Всё активнее отбиваются чёрные саргоновцы. И если бы только отбивались. А то и отбивают. То город, то поселок. То провинцию целиком. И народ, считавший Чёрных раньше чуть ли не уличной гопотой, начинал посматривать на них с надеждой. ''Надоел бардак. Может, хоть эти порядок наведут''.
