Александр Кондратов - Новый мир. Правила жизни

И мне повезло, что в чуждом мире мне встретился такой светлый человек. Он ничем мне не обязан, я для него чужак, но он отнесся ко мне со всей теплотой свой чистой души. Другие гномы тоже отнеслись ко мне очень хорошо, но про Торклу Мея могу сказать с уверенностью — он искренне добр ко мне. Для коменданта я проблема, для Дрика просто новый знакомый, а для Торклу Мея — человек, с которым можно поговорить. С которым можно не опасаться сказать лишнего или услышать слова осуждения. Как жаль, что таких людей на Земле не было мной встречено. Да, думаю, такие люди мало кому вообще встретились.

— Глеб, ты же еще мало знаешь о нашем мире? — неожиданно спросил гном, окончив свой длинный рассказ о жизни в караване. Я согласно кивнул, — Так вот, расскажу тебе немного о живущих здесь расах и их менталитете. Я затрону только самых влиятельных и многочисленных, так как с ними встретиться у тебя шансов очень много. Начну с орков. Ты уже вчера успел с некоторыми представителями данной расы немного… пообщаться. Так что запомни — орки уважают лишь силу. Они не будут слушать совета разумного, не имеющего за собой силу и длинный список умерщвленных противников. Они вполне спокойно могут на пустом месте затеять драку, лишь для того, чтобы проверить силу разумного. Но у орков есть одно табу, за нарушение которого — смертная казнь. Они не имеют права поднимать руку на женщину или ребенка. При всей своей ярости и силе — дети и женщины для них святое!

— Знаешь, кажется, я понял, почему орки такие агрессивные, — задумчиво сказал я гному, — они уважают сильных мужчин за то, что те смогут защитить свою семью. И сами постоянно ищут драки, чтобы становиться сильнее. Чтобы стать более надежными защитниками, чем прежде.

— Ты бесконечно прав, мой юный друг, — гном печально вздохнул, подняв глаза к потолку, — эти варвары по сути самые честные разумные из всех. И в них нет той червоточины, что есть у других разумных. Они выбирают семью один раз и до конца жизни. Они растят своих детей воинами, чтобы те смогли жить свободно. В общем, ты меня понял. Встречаясь с орком или заключая с ним какие-то договоренности, будь готов доказать свою силу! Они тебя уважать за это будут, что позволит достигнуть много большего.

— Понял, — серьезно кивнул я, обдумывая слова гнома. Едва знания об орках уложились в моей голове, я задал вопрос, — я знаю, что еще есть эльфы. Ты можешь мне о них рассказать?

— С эльфами все намного сложнее, — гном задумался, подбирая слова, — это раса аристократов. Их не так много, население эльфийского государства не велико, но есть некоторые особенности, затирающие их численность, как важный фактор. Эльфы — долгожители. В среднем они живут до двухсот лет, при этом сохраняют свой разум чистым и не замутненным. Эльфы живут очень хорошо. Они владеют огромной территорией, втрое превышающей территорию гномов. Владеют обширной равниной, покрытой вековыми лесами. Каждый эльф имеет за душой немалую территорию с просторными жилищами из живых деревьев. Ещё эльфы — прирождённые диверсанты. Они держат свою территорию независимой благодаря тысячам отрядам егерей. Их егеря — превосходные лучники, по лесу идущие, как по широкой мощеной дороге. Тысячные армии гибнут в считанные часы, даже не поняв, когда началось сражение, стоит им вторгнуться на территорию эльфийского эльфа. Но у эльфов не все так просто и замечательно.

Эльфы — самые высокомерные разумные в мире! Они считают остальных разумных животными, по ошибке имеющими свободу. Огромнейшее презрение к другим вытекает в постоянные конфликты. Относительно недавно наступило затишье, сражений особых не происходило, но это вряд ли долго продлится. Так вот, эти эльфы — самые изощренные извращенцы. Это проявляется во всем. Например, ни один воин не позволит эльфу взять себя в плен, потому что знает, что его будут ждать самые ужасные и продолжительные пытки, не только физические. Да еще эльфы, кто достаточно обеспечен, развлекаются мужеложством и тому подобным сумасшествием, устраивают для себя «забавы» в виде гладиаторских боев или просто препарируют живых разумных ради интереса. Страшно представить, на что они способны, а те, кого удавалось спасти из плена, рассказывали такие ужасы, что невольно хотелось всех эльфов перебить.

— Ужас, — пробормотал я, вспоминая слова сотника.

Он говорил, что мне ужасно повезло оказаться среди гномов, а не эльфов. И еще говорил, что те наверняка мной заинтересуются и захотят разобрать на части. Нужно срочно учиться владеть холодным оружием, или в краткие сроки собрать станковый пулемет и запереться в бункере. Как очевидно, возможен лишь первый вариант.

— Как вы только их терпите!

— Так я же говорил, что практически невозможно пройти через их леса даже до ближайшего города, — с сожалением ответил старик, — с продовольствием у эльфов проблем нет, они управляют растениями, как опытный воин мечом. Творят, что захотят. Раньше пробовали блокировать эльфов в лесах в надежде ослабить, что, как ни странно, никаким образом не сказывалось на их благополучии, — гном грустно вздохнул, видимо, что-то вспомнив. Я молчал, не желая бередить его старые раны. В молчании мы просидели недолго.

Дверь таверны распахнулась, а в нее вошел молодой паренек. Естественно, гном. Он, погруженный в свои мысли, пошел к стойке, где мы сидели, не обращая внимания на окружающую обстановку. Торклу Мей заметил его и споро убрал бутылку с настойкой и нехитрую закусь в небольшой мешок. Потом поднялся и, когда задумчивый паренек подошел уже в упор к стойке, громко поздоровался:

— Доброе утро, Летир! — гном вздрогнул и поднял полные удивления глаза на гнома. Потом заметил меня, и его глаза еще больше округлились.

— И вам, господин Торклу Мей, — паренек поклонился гному, а я, удивленный таким отношением парня, посмотрел на гнома. Тот увидел мой взгляд, подмигнул, а потом повернулся к замершему в ожидании парню и весело сказал:

— Давай бегом на кухню, скоро завтрак подавать, а у нас еще ничего даже не началось готовиться!

— Понял! — вытянулся в струнку парень и скрылся за неприметной дверью, где, видимо, находилась кухня.

— Извини за нескромный вопрос, Торклу Мей, — сказал я, — а ты вообще кем в таверне работаешь, что тебя так молодежь боится?

— Так хозяин я таверны, — усмехнулся гном, закидывая себе за спину мешок со снедью, — только скучно мне, вот и сижу по утрам здесь, гоняю подчиненных, чтоб не расслаблялись! Слушай, Глеб, слыхал я, что сотнику нашему ты три золотых должен отработать. Так вот, хочу предложить тебе работу. Парень ты не глупый, крепкий, а работы у нас много. Как насчет двенадцати серебряных в седмицу?