Что случилось в замке барона Банпо - Райв Корвус
– Ты не прав. – с некоторой паузой возразил барон. В какой-то степени ему не хотелось верить в сказанные слова, но понимал: это правда. Хотя от этой правды становилось тошно, гадко и особенно мерзко от самого факта предательства. – Старый король был достойным человеком. Не хуже некоторых из нас.
– Это в тот момент, когда он приказывал убивать людей десятками, был неплохим? Или в тот момент, когда тебе понравилось, и ты напал на мятежников в храме, что пытались сбежать от тебя и твоего короля с его правосудием?
– Замолчи. – низко, точно с некоторой угрозой, произнес Баэлат.
– Ты все еще считаешь себя правым, но тогда почему против короля восстали собственные вассалы и собственный народ? Правда она так неочевидна, и, видимо, режет всем слух. Так давай, заткни меня, так же как и уже заставил замолчать всех остальных – убей. Ведь именно за это старый король дал тебе титул барона – за то, что умеешь вовремя и нужных убивать? Ведь так?
Баэлат непроизвольно с силой сжал рукоять клинка. Подобные оскорбления его бесили. Барон мог лишь с некоторым бессилием чувствовать, как в нем закипает ярость. И в самом деле появляется желание убить этого предателя. Его останавливало только одно – все же герцог и король вправе вершить подобный суд. Но даже это осознание как-то меркло, перед нарастающим чувством злобы и мести. Баэлат хотел бы чем-то возразить, однако не мог – ему достаточно лишь малейшего повода, чтобы проткнуть Скиву мечем насквозь.
– Ну давай же, Баэлат, – все не успокаивался Скива, – Ответь мне: где Радис? Разве не ты его убил, когда он тебе доверился?..
Упомянутое имя еще одного предателя все же стало той последней каплей. Баэлат не хотел слушать, не хотел вспоминать то восстание, тот кошмар. Хотел бы его навсегда забыть и вычеркнуть из своей жизни. Но вот – как назло, точно в кошмарах – повторяется вновь. Снова предательство и измена. Барону хватило одного точного удара, чтобы пробить клинком грудь Скивы, наверняка проткнув сердце или легкое. Только в тот миг, Скива все же смолк, как будто немного удивленный. Собственной ли смерти или же тому, кто именно его решил убить. В момент, когда Баэлат выдернул клинок, Скива был еще жив, но уже не успел издать и звука – последовал новый точный удар в шею, после которого Скива мог лишь захлебываться кровью и невнятно хрипеть.
Они оба понимали, что у Скивы осталось несколько ничтожных мгновений жизни. Баэлат видел страх в глазах таких людей, ненависть, иногда насмешку, реже – какое-то принятие собственной смерти. Хозяин замка взглянул на него и в этих глазах Баэлат увидел именно некое смирение – точно Скива и не сомневался в подобном конце. Но был в этом взгляде и какой-то глупый, упрек. В чем-то даже наивный, как у обиженного ребенка, который все же надеялся на то, что в последний миг произойдет чудо. А после в этих глазах не было уже ничего. Только холод и пустота. Тело Скивы обмякло, несколько распластавшись на полу, лишь частично сохраняя прежнее сидячее положение. Его голова невольно опала, тогда как одежда, да и пол, все стремительней окрашивались в темно-красный цвет.
В этот миг со стороны библиотеки послышались шаги. Баэлат непроизвольно вздрогнул, словно бы пробуждаясь от оцепенения. Обернувшись, он увидел герцога и еще двоих его воинов. Но стоило Вогорту взглянуть в этот миг на барона, на клинок, по которому стекала свежая кровь, как он тут же прибавил шаг, явно ожидая чего-то плохого. И был в сути своей прав. Когда же герцог увидел у двери мертвого Скиву, то с прищуром посмотрел на барона.
– Ты не имел права устраивать самосуд. – жестко, без тени эмоций сказал герцог. – Он должен был быть доставлен в темницу. Для последующих допросов и справедливого суда.
Баэлат отвернулся – он и так все это знал, но ни возражать, ни оправдывать себя не испытывал желание.
– Как мы теперь узнаем о заговорщиках? Сколько их? – герцог еще раз посмотрел на мертвого Скиву. – И где прячется его супруга?
– Они бежали. – барон все же развернулся в сторону герцога. – Это все, что я смог узнать. Но мы тут как в ловушке: все его люди знают о заговоре.
На короткое мгновение бровь Вогорта изогнулась.
– В самом деле? – с легким удивлением заметил он. – В таком случае нам определенно потребуются языки из слуг. Стоит все тут перевернуть верх дном, выпотрошить каждого, но найти ответ, куда могла деться баронесса. И где остальные заговорщики. Если они об этом знают. Но это будет тогда, когда сюда придет королевское войско. Пока же: нам стоит заняться более важными вопросами.
Без каких-либо сожалений и страданий, герцог развернулся и направился в обратную сторону. Его воины последовали за ним, и только на мгновение герцог замедлил шаг, чтобы обратиться к Баэлату.
– Идем. – произнес он. – С твоим проступком я разберусь позже.
Барон лишь молча кивнул. У него не было желания вообще что-либо говорить сейчас. С одной стороны он не сомневался – все же предатели достойны смерти. Его вина, что не сдержался, но было что-то еще. Гадкий осадок травил его сущность изнутри. Баэлат так и не мог понять из-за чего. Бросив короткий взгляд на мертвого Скиву, барон последовал за герцогом.
Путь обратно не оставил никакого труда – люди мертвого хозяина замка, похоже, еще не поняли что произошло. Спускаясь с лестницы, Баэлат увидел внизу только недоумевающего юного короля. Маркиз же нашелся именно на том самом месте, где барон видел его в последний раз – в зале с большим столом. Пока что никто не спешил начинать разговор, хотя наверняка у каждого был свой вопрос.
– Привести ко мне схваченного слугу. – бесстрастно произнес герцог.
Пара воинов, что еще у входа схватили слугу Скивы, подтащили его к герцогу. Вогорт взглянул на слугу сверху вниз, не удосужившись ни схватить того за ворот, ни как-то нагнуться к бледному от страха парню.
– Где твой хозяин хранит противоядие для себя? – холодно спросил герцог.
Слуга лишь покачал головой:
– Нигде. Он подозревал, что может наглотаться отравленного вина и до рассвета пробыть в беспамятстве. Остальная работа ложилась на нас. –
