Обновление системы - Арсений Котов
В общем, первые же слова инспектора, транслированные переводчиком не вызвали у Курта никакого удивления:
- Это опять вы, - сказал Илиеску, скорее утверждающе и печально, нежели с вопросом. И тяжело вздохнул куда-то, себе в развесистые усы. - Ну я же говорю, нет пока коронера! Может, медицину вообще в дальнюю топь потянуло, за мрянью. Тогда не скоро вернется, не сегодня точно.
Курта, каковой уже было совсем планировал прервать собеседника и разъяснить ему, что теперь они ищут совершенно другого персонажа, услышанное мгновенно насторожило.
Он, переглянувшись с Савелием, решил повременить с уточнением причин своего возвращения.
Проблему языкового барьера, повторим, для них по прежнему неплохо решали автопереводчики производства известного испанского технаря. Надо сказать, что Слава-Испанец поработал в новой версии над дизайном, так что таскать на голове целую гарнитуру теперь не требовалось, хватало маленького наушника, каковыми Кирилл перед выходом предусмотрительно снабдил всю группу.
Однако нюансы... В частности, что такое пресловутая «мрянь», умное устройство, снабженное обширнейшими словарями всех основных языков мира, явно не знало. Или не смогло подобрать аналог на славском диалекте русского языка!
Что, надо сказать, особенно в сочетании со словом «топь», звучало странновато! Так как всему восточно-славянскому этносу обычно не приходилось мучительно удивляться обилию незнакомых слов, обозначающих нечто в болотах собираемое. Этого добра у самих навалом имелось!
Хотя, насчет болот, тут тоже интересно, перевод ведь прозвучал именно как «топь», а не заболоченная местность, болото или даже трясина... В общем, немного нестандартный для горной местности выбор терминологии!
- Простите, что вынуждены беспокоить повторно... Вообще, у нас появилось новое дело, Альберто, - включил Курт дипломата, жестом останавливая напарника, каковой у представителей внутренних дел любой страны будил некие, нежелательные в разговоре рефлексы, а потому для уточнения незнакомых понятий подходил еще хуже самого Курта. - Но, если можно, вначале поясните для нас, что вы имеете ввиду под словом «топь»? Это какие-то местные достопримечательности? Коронер за ягодами или травами какими-то ушел, верно я вас понял?
- А, ушел, ушла, не суть, - внезапно и совершенно беспричинно заупирался инспектор, заставляя заподозрить, что за этой темой, таки, что-то да скрывается! - То местное, наше. Оно вам не надобно, приезжим. Ни к чему!
Курт прикинул, что начать размахивать полномочиями и мерятся их длинной с не желающим идти на контакт представителем местечковой власти конечно можно. Но, насколько рационально, не вполне понятно! Поэтому, для начала, он попробовал зайти с другой стороны:
- Ммм, все-таки нам любопытно знать больше о месте, в котором мы находимся! Хотя бы, для общего развития! Но если вы против, то давайте перейдем к вопросу, каковой нас сюда привел непосредственно, - извернулся он. - Нам нужно найти одного человека, которого нам порекомендовали в качестве контактного лица для нашей миссии! У нас есть адрес, но по нему мы никого не застали! Не могли бы вы нам с этим помочь?
Альберто, выслушав речь эту, тут же заметно оживился. Видно было, что смена темы его полностью устроила и он сразу стал куда как разговорчивее:
- Так! Не вижу проблемы. Кто же вам тогда нужен, господари, интересно? Говорите уже имя, отыщем, если таковой у нас проживает!
- Некий Федор Зубко, - со всей доступной ему дружелюбностью сообщил Курт. - Я как понял, он лицо духовного звания, но, к сожалению, где его приход нам неизвестно.
Всякая показная радушность с инспектора слетела в миг, стоило ему лишь услышать о Зубко, уступив какой то обреченно-грустной сосредоточенности, что на его широком усатом лице, да в сочетании с форменной фуражкой, смотрелось довольно-таки комично. Как морда тюленя, примерно. В фуражке этой.
Впрочем, вопреки ожиданиям членов отряда, дальше полицейский упираться не стал, неожиданно, сменив гнев на милость. То ли профессиональный долг возобладал над местной солидарностью, то ли просто уважаемый инспектор решил, что иногда проще дать, чем разъяснить, отчего дать не хочешь!
- Отец Феодор? Старый пастырь? - так же печально-риторически уточнил он. - Ну и день сегодня! Дурацкий, совершенно, господари мои. Придется, видимо и правда посвящать вас в местные порядки.
Вы только уж не наводите тут нам лишнего шороху, хорошо? Мы тут живем. Спокойно живем. Умиротворенно, даже. И мало нам его, бесноватого, было так потом и правда вампиры какие-то и вы вот. Теперь...
Последнюю паузу Альберто сделал так явственно, что Курт про себя по неволе дополнил ее окончанием «еще упыри приперлись». Но, конечно же, вновь предпочел не заострять. Благо, с ними наконец-то готовы были разговаривать по существу. Хоть о чем-то!
И еще раз незаметно кивнув Триксу, дабы тот не вмешивался, он весь обратился в слух.
Часть первая, глава пятая
Местный колорит и его особенности
- Знаете, мы не особо-то любим обсуждать свои дела потому, что приезжие реагируют на нашу жизнь довольно... Ну, слишком бурно, - признался старый полицейский, предваряя обещанный рассказ. - И это они еще видят только то, что в городе происходит! Хотя, здесь и нет ничего особенно этакого. Но, если пойти в горы... А мы всегда так жили! Привыкли тут!
- А вы местный? - с искренним интересом уточнил Курт деталь, каковая в его предшествующий анализ собеседника не вписалась.
- Ну как, не постоянно я тут жил конечно... В столицу уезжал служить, да сестре младшей помогать. Поначалу и не вспоминал, как оно тут. Но отец мой, покойник, местный! Он мне, как я вернулся, все растолковал да припомнил, пока еще землю грешную топтал, хоть и стар был, - смущенно пояснил Альберто.
Курт поджал губы, во след своим мыслям, но добавлять к сказанному ничего не стал. И так картинка, более менее, сложилась. Вместо уточнений он решил перейти к основной теме:
- Так и что там, в горах?
- Топь там! И чем ближе к замку на горе тем хуже. Без проводника там запропасть легче легкого. Так что ваш офис столичный, он вам, в принципе, умную вещь посоветовал, насчет отца Феодора!
Он-то проведет. Если захочет. И если найдем его. Обычно он на этих топях неделями пропадает, значится! Все нет ему покоя. Как раз приход свой он и ищет, что там стоял когда-то.
Думает он,
