Восхождение к власти: «италийский рассвет» - Соломон Корвейн
- Для меня это тяжело, но что делать, если он хотел меня порешить. Или ты или тебя, – на словах повисло ярмо мрачности. – Главное, научиться.
- Понимаю, а теперь ещё на этаж выше.
- Так мы же на третьем, – удивился Яго. – Мы пришли уже.
- Потом всё объясню! Живее!
Шайка быстро поднялась ещё раз ввысь и перед тем, как пройти Андрон срывает гранату с ремней и кидает её прямо перед тем, как выйти на позицию. Жуткий грохот пронёсся практически по всему этажу и дом едва ли не трясся. Когда дым осел наёмник распахнул двери, заходя как истинный хозяин этих мест.
Данте, как только пересёк порог четвёртого этажа, увидел перед собой ужасную картину. Повсюду валяются изуродованные тела, на небольшом пяточке помещения разворочено всё и нет того, что сохранило бы, остатки былой роскоши. Позолота с пола сдёрнута, картины разорваны в клочья, мраморные статуи разбиты на куски. На долю секунды италийцу стало жаль потерянного великолепия. Осматриваясь, мстящий понял, что они в каком-то небольшом помещении, где всего одна массивная двухметровая дверь из стали. Андрон подходит к ней и достаёт ключи. Тут же послышались звуки бренчания металла в дверной скважине.
- Заходите, гости дорогие… - указывая рукой, как будто слуга призывает войти, предлагает первыми пройти наймит.
- Как это понимать?
- Всё нормально. Старые счёты.
Небольшая комнатушка за порогом напоминает Данте личный кабинет, только богато украшенный, с большим перекосом на убежище. Толстые стены, массивная дверь, устеленными дорогими коврами пол, роскошная люстра, богатая мебель: шкафы, набитые помпезным дороги хламом, два дивана, обтянутых кожей, стол, с неимоверно фантастической компьютерной аппаратурой.
- Вот мы и встретились, сын шакала, как говорили твои предки, - посмеялся воин изменчивой удачи.
Перед чёрным столом стоит он. Высокий смуглый мужчина, с аккуратно подстриженной бородкой, кареглазый, широкоплечий, облачённый в новый классический костюм – остроносые сапоги, сильно обтягивающие голень, подминали под себя кожаные брюки, тканевое тёмное пальто, с широкими манжетами, как в веке семнадцатом, серая жилетка, покрывающая белоснежную рубашку. За мужчиной истошно рыдает темноволосая субтильная смуглая женщина, облачённая в какие-то мешковатые одежды, держащая возле себя трёх маленьких детей, только научившихся ходить.
- Ну, что же вам нужно, бандиты? – с вызовом в интонации говорит мужчина. – Вы пришли за деньгами, имуществом?! – уже кричит хозяин кабинета. – Что вам нужно!? Отвечайте!?
- Вы Абдула-Ля-Сантано? – несуразно вежливо вопрошает Яго, передёргивая затвор на пистолете-пулемёте. – Это вы владыка этого дома?
- Да.
- Тогда, мы пришли убить вас.
- За что? – сложив руки на груди, осев на стол, подавленно проронил вопрос Абдула. – За что? Вы работаете на Юсуфа? – он прикладывает руку к подбородку, начиная размышлять. – Да, он всегда хотел моих богатств, и получить рынки. Жизнь такая, всегда найдётся тот, кто захочет твоей смерти. Жизнь такая…
Данте смотрит на бедную заплаканную девушку и понимает, что не может поднять пистолет и пристрелить как собаку этого проклятого Абдулу. Эта женщина, ребятки могут быть женой и детьми того, кто убил его друга. Рука Данте словно отлита из свинца, став неимоверно тяжёлой и не поднимаемой. Всего один выстрел, а сколько бесчеловечия нужно, чтобы сжать крючок.
- Данте, - вкрадчиво начал брат, - ты же говорил, что убивать легко. Так давай, отомсти!
- Не могу, это совсем другое. Не то…
- Ах, вы… мстить пришли. Ну, так назовите причину, почему я вам не угодил? – он делает полу реверанс рукой, показывая в сторону женщины с детьми. – А то вон, моя семья ждёт, почему вы хотите оставить жену и детей без мужа и отца.
В комнату тихо, словно крадучись, проходит Андрон. Ехидно улыбнувшись, мужчина обратился к Абдуле:
- Ну не нужно гнать нам здесь. Ты столько шлюх сюда вызывал, что здесь не может и пахнуть женой, – наёмник резко развернулся к заплаканной женщине. – Ты служанка же. Я тебя вспомнил. Что он тебе пообещал? Деньги? Драгоценности? – он усмехается и тут же указывает на выход. – Можешь брать детей своих и идти отсюда. Твоему боссу жить осталось недолго. И я тебя помню, ты вроде Айгуль. – Девушка кратко кивнула и с испуганным видом вышмыгнула из комнаты.
- Ах ты сволочь! – взревел Абдула, с алым и искажённым от злобы лицом. – Андроний, ты точно наёмник – сдал меня с потрохами за деньги.
- Надо было повышать цену, а не менять меня на того верзилу, который не мог быть начальником твоей охраны. Сейчас бы мял зад какой-нибудь девке по вызову, а не доживал последние секунды. Ладно, оставлю вас одних, – перед тем, как покинуть кабинет, Андрон кидает фразу Данте. – Знаешь, парень, а убивать, тебе ещё нужно научиться.
Осталось трое – Яго, Данте и Абдула, занявший неподвижное положение тела, стараясь не схватить пулю от резкого движения. Данте поднял пистолет, с одной светящейся лампочкой на обойме, что говорит – оставался только один патрон.
- Ну, не нужно, я дам вам денег. Много денег.
- Попытка откупиться не зачтена, – сухо, еле сдерживая вновь вспыхнувший гнев, констатировал Данте. – Скажи, зачем ты убил нашего друга?
- Кого?
- Фьораванти. Юноша, торговавший едой у тебя на рынке без разрешения.
- А тот пацан, который у меня отбирал выручку? – встав на обе ноги, прямо, задал риторический вопрос Абдула. – Да я даже не знаю, как этот молокосос. Я дал своим ребятам вводную – гасить всякого урода, который без дани хоть шорох делает на моих рынках. Так за это поплатился. Он забыл, что нельзя нарушать правила рынка.
- Нужно было его убивать? – сухой вопрос Данте вкупе с поднятым пистолетом звучит как никогда угрожающе.
- Он поплатился за то, что отбирал у меня выручку.
- Это же сущие гроши.
- Не важно. Он отбирал у меня моё! Крал из моего кармана! Запомни парень главный закон нашего мира – бери, если дают, отрывай руки, если посягают на то, что уже у тебя. Это залог выживания, –он срывается, скорее всего, нервы не выдержали, и язык донёс суть мысли. – Мне плевать, сколько вас мух навозных передохнет, лишь бы я жил!
Палец Данте ведомый импульсом гнева, дёрнулся, и прогремел выстрел. Спустя секунду
