Красный - Дмитрий Казаченков
— У тебя же почти весь скелет в щебёнку. Несколько разорванных органов, мышцы… Чудо, что ты выжила. Мы с Отто заменили тебе практически все кости на протезы из очень лёгкого, но, тем не менее, прочного сплава. Всё-равно скелет получился тяжелее, чем был изначально, поэтому я позволил себе поработать над твоим организмом в целом и мышцами в частности. Пришлось кое-что подкрутить, чтобы протезы не вызывали отторжения, да и регенерацию организма подтянуть, чтобы раны быстрее зажили. В общем, теперь ты раз в пять-шесть сильнее и быстрее себя прежней. Вот только, сама видишь: искусственные суставы получились несколько больше естественных, поэтому…
Кивнув, я дала понять, что продолжать не обязательно:
— Я поняла.
После чего, шмыгнув носом, прикрыла руками лицо, не в силах больше сдерживаться. Курт тактично молчал, позволяя мне выплеснуть свои эмоции. Сколько я проплакала, не знаю. Когда же я успокоилась, он дал мне такой же белый халат, чтобы я не расхаживала нагишом. Так-то в помещении было тепло и никакого физического дискомфорта я не испытывала, но вот, что-то внутри явно говорило о том, что надо прикрыться. И без разницы, что этот самый человек вместе со своим коллегой видели меня не просто голой, но и вообще изнутри, раз уж на то пошло. Даже я порой не понимаю женскую логику, которой, по идее должна руководствоваться.
Через пару часов я, наконец, освоилась со своим новым телом и уже не падала на каждом шагу, и не ломала всё, что попадало мне в руки, ставшие неожиданно сильными. Да и в принципе складывалось такое ощущение, что доктор явно перестарался, когда «работал» над моими мышцами. Он явно приуменьшил то, насколько сильнее я стала. Тут явно не пять-шесть раз, скорее уж все восемь-десять. Если раньше я была той ещё селёдкой и с трудом поднимала тридцать килограмм, то сейчас от той тощей ботанки не осталось и следа, и я легко бы осилила все сто, при чём, судя по ощущениям, запас веса был ещё, минимум, раза в два больше.
Конечно, я несколько преуменьшаю, всё-таки три года в секции гимнастики оставили весьма заметный след на моей фигуре, но особой мышечной массы у меня тогда не наблюдалось, сейчас же я видела ярко выраженный рельеф. Разумеется, я не стала похожа на тех стероидных великанш, но тем не менее, вполне могла себя назвать поджарой. Однако, в весе я тоже прибавила, став тяжелее раза в полтора… Ну, у меня просто кость тяжёлая.
— Слушай, тут такое дело…
Начал Коннорс, ведя меня в кабинет к своему коллеге.
— Понимаю, этой темы ты бы не хотела касаться. Особенно сейчас, но, когда тебя некому обеспечивать, как ты смотришь на то, чтобы подработать у нас в лаборатории?
Я удивлённо посмотрела на своего спасителя.
— Когда мы устанавливали твою личность, то немножко хакнули сервера вашей школы. Сама понимаешь, то, что мы сделали — не совсем законно. То есть, с одной стороны мы, конечно, спасли тебе жизнь, а с другой — за такое спасение мы с Отто запросто можем получить пожизненное за опыты на людях. Ты первая, на ком проводилась операция по протезированию целого скелета. Раньше таких прецедентов не было. Да и выживших с такими травмами тоже, чего уж греха таить. Но не переживай, зарплатой не обидим, благо, финансирование позволяет.
Доктор неловко потёр затылок своей единственной рукой, не торопя мня с ответом. Ну, а что я, собственно, теряю? Да ничего, зато буду работать с людьми, что провернули сложнейшую в своей сути операцию. Я не знаю ни одного хирурга, что делал нечто подобное, хотя я и ни коим образом не умаляю заслуг врачей, но всё же. Разумеется, я хочу работать с такими выдающимися людьми.
— Я согласна!
Выпалила я, заметив, что Коннорс уже собирается перевести тему. Услышав мой ответ, он искренне улыбнулся.
Вскоре мы уже были возле кабинета доктора Октавиуса. Если Кёртис Коннорс воспринимался как человек открытый и искренний, то Отто Октавиус напротив — создавал впечатление замкнутого и недоверчивого человека. Даже удивительно, как эти двое смогли сработаться и, даже больше — стать близкими друзьями.
— А вот и вы.
Сказал мужчина, сонно потирая глаза.
— Петра, будь добра, сними халат и встань вон там.
Рукой он указал на какое-то устройство, предусмотрительно огороженное ширмой.
— А что это?
С интересом спросила я, стоя напротив этого… этого.
— Ну как тебе сказать? Я не силён в названиях, поэтому скажу просто: эта штука, которая просветит тебя, чтобы я мог наблюдать работу твоего протеза.
— Рентген?
— Нет, принцип тут совершенно другой.
Сказал доктор, уже вовсю копаясь в своём компьютере.
Дальше начались тесты: приседания, прыжки, ходьба и прочее. Отто отдавал команды, не отвлекаясь от монитора и периодически делая пометки в тетради, я же эти команды выполняла. Спустя полчаса издевательств, мне позволили одеться. Отто предусмотрительно подготовил для меня одежду — обтягивающий костюм, похожий на водолазный, вот только, в отличие от водолазного, этот «дышал».
— Ну что, коллега, я вас поздравляю…
С кривой ухмылкой он откинулся на спинку кресла.
— Мы с тобой создали полноценного супера. Девочка может без особых последствий для себя крушить бетонные стены головой и одним ударом проламывать людям черепа. Что делать будем?
Как говорил дядя Бэн: «С великой силой приходит великая ответственность». Что ж, думаю, он бы хотел, чтобы я поступила именно так:
— Может, тогда я и стану героиней?
Оба доктора уставились на меня во все глаза.
Концепт костюма принадлежит мне, поскольку мне всегда нравились пауки. Странное увлечение для девушки моего возраста. А вот над реализацией работали уже мы все вместе. Параллельно я продумывала свои геройские фишки, вроде вебшутеров и специальных перчаток с ботинками, которые бы мне позволяли крепиться практически ко всем поверхностям. И если с вебшутерами всё было довольно просто, и я их сделала сама из пары старых часов, то вот перчатки и сапоги… Думали над ними втроём, после чего принялись проверять идеи. Так же затруднения вызвал состав паутины, поскольку доить пауков ради шёлка — то ещё удовольствие, поэтому был необходим некий заменитель — аналог, что не будет уступать по свойствам натуральному шёлку.
Потом мы принялись за маску, куда просто встроили миникомпьютер, позволяющий переключать линзы на прибор ночного видения и тепловизор. Да даже эхолокатор в маску впихнули, что позволило полностью исключить слепые зоны. Вот только пришлось долго привыкать ориентироваться в маске, поскольку угол обзора составил все триста шестьдесят градусов. И если линзы лишь немного расширяли поле зрения, то
