Сумрак 2. Новая жизнь - Макс Вальтер

— Линза, ты как, готова идти? — спросил я.

— Я давно готова, — отмахнулась та. — Это вы здесь из меня инвалидку делаете.

— Ничего мы из тебя не делаем, — вступился за меня Гарпун. — Мы о тебе заботимся.

— Ладно, заботливые вы мои, — улыбнулась Линза. — Давайте действительно двигаться дальше, а то, я смотрю, понравилась вам жизнь спокойная.

— Значит, решили, завтра с утра в путь, — вставил я последнее слово.

Утром позавтракали, накинули рюкзаки, приготовленные с вечера, и двинули навстречу светлому будущему. Всё бы ничего, но вот погода начала портиться. Осень вступала в свои права, с каждым днём это чувствовалось всё сильнее. Хмурое свинцовое небо над головой, какой-то непонятный дождь, больше похожий на пыль и порывы ветра. Лес помогал сглаживать неприятную погоду, небо частенько пропадало за кронами деревьев, ветер терял свою силу, тормозя о кусты и деревья. Вот только сильно лучше от этого не становилось. Влажная погода быстро сделала одежду точно такой же, и казалось, что теперь она нисколько не защищает от холода.

Настроение было под стать погоде, такое же мрачное и серое. Довольный был только Штамп. Он с детской непосредственностью радовался грибам, которые собирал по краям от нашей тропы. Периодически то забегая вперёд, то отставая от отряда.

— Смотри, какой здоровый, — ткнул он мне чуть ли не в нос очередным подосиновиком. — И крепкий какой, ни одного червячка.

— Штамп, отвали ты уже со своими мухоморами, — разозлился я. — Лучше за обстановкой смотри.

— Сам ты мухомор, — обиделся он. — Смотрю я за вашей обстановкой, всё там нормально.

— Вон Кок нарисовался, — указал пальцем на силуэт Гарпун. — Видимо, сворачивать пора.

Я остановился, сверился с картой, да, действительно, сейчас на развилке налево. Махнул рукой Коку, мол, принял, тот сразу же скрылся в кустах.

— Это у него зайцы, что ли, на поясе висели? — спросила Линза. — И когда только успевает?!

— Потому что Кок прирождённый охотник, — похвалил друга Гарпун.

— Ну, я тоже не пальцем деланая, да и зрение у меня получше, — сказала Линза. — Вот только я пока ни одного не заметила.

— Так ты просто не туда смотришь, — съязвил подошедший с очередным грибом Штамп. — Да и Кок один идёт, а мы толпой, к тому же, говорим, не переставая.

— Вали уже, умник, — пихнул его Гарпун в плечо. — Нечего здесь к моей девушке приставать.

— Ничего, вот устроимся в Нижнем, я себе тоже заведу, — хохотнул Штамп и, увидев очередной гриб, кинулся за его добычей.

— Заведёт он, — крикнула ему вслед Линза. — Мы тебе что, козы?

Штамп ничего не ответил, лишь отмахнулся рукой, как от надоедливой мухи.

— Ты смотри, он ещё руками на меня машет, — возмутилась она и пригрозила ему кулаком. — Ну, попадись мне только.

— Тёть, прости засранца, — с улыбкой во все тридцать два зуба извинился Штамп. — Я больше не буду на тебя руками махать.

— Ладно, — смилостивилась она. — Живи, пользуйся моей добротой.

От этих шутливых перепалок настроение начало немного улучшаться, а может и привыкать начал к плохой погоде. Тропа в очередной раз вильнула, и за поворотом нас дожидался Кок. Он сидел на пеньке и обдирал зайцев.

— Привал, — скомандовал я, посмотрев на часы. — Вон Кок уже обедом занимается.

— Пожрать — это хорошо, — обрадовался Штамп. — Линз, а замути опять той гречки с грибами и зайчатиной.

— Долго это, — отказалась она. — На вечер давай, на ужин.

— Эх, зря я, что ли, грибы собирал? — вздохнул он.

— Давай похлёбки сделаю, с грибами твоими, — предложила Линза. — Тоже вкусно будет.

— Давай, Линза, сейчас жидкого и горячего полезнее будет, — встрял я в выбор меню. — Замёрз я, как суслик.

Мы принялись за готовку всем скопом. Есть уже действительно хотелось. Кок разделал зайцев, одного завернул в тряпицу, на ужин, второго разделил на части и кинул в кипяток. Штамп ковырялся со своими грибами, Гарпун занялся картошкой, а Линза руководила процессом. Вскоре обед был уже готов, мы сели вокруг костра и принялись с удовольствием поглощать вкусный суп.

— Кок, далеко нам ещё? — спросил Гарпун. — Что-то мне кажется, что мы уже придти должны.

— Тебе кажется, — в своей манере ответил он. — Мы даже половину пути ещё не прошли.

— А где мы сейчас? — спросил уже Штамп.

— К вечеру должны к реке выйти, — немного подумав, сказал Кок. — Дальше лесом километров тридцать до Выксы, а там можно по старой дороге шагать.

— Не опасно, по дороге-то? — спросил я.

— Там уже другие законы, — ответил Кок. — Опасно будет. Только иначе, привычнее.

— Думаешь, не сунутся? — спросил я, имея ввиду преследователей.

— Может и сунутся, — пожал Кок плечами. — Только тут знать нужно.

— Что знать? — не понял я.

— Как идти и с кем говорить, — дополнил Гарпун. — А в кого лучше и вовсе стрелять сразу.

— М-да, понятно, что ничего не понятно, — хмыкнул я.

— Да тут в двух словах не расскажешь, — сказал Гарпун. — Вот устроимся, приживёмся, сам всё поймёшь.

— Ладно, конспираторы, — согласился я. — Собираемся, и в путь, хорошо бы сегодня через реку переправиться.

— С этим проблем не будет, — сказал Кок и, закинув рюкзак за спину, шагнул дальше по тропе.

— Вот вечно он так, — посмотрев ему вслед, сказал я. — Скажет «А», и дальше думай сам.

— Он с детства такой, — сказал Гарпун.

— Угу, загадочный, — добавил я, и все дружно поржали.

После обеда настроение заметно улучшилось, идти стало веселей. Болтали обо всём и ни о чём. Кок изредка появлялся на глаза, указывая повороты и тропы на развилках. Вот же нелюдимый тип. И ведь ему в самом деле нравится идти одному. Иногда мне кажется, что мы ему даже мешаем.

К реке мы вышли, как и планировали, ближе к вечеру. Кок велел нам оставаться на берегу, а сам куда-то исчез. Куда именно, выяснилось примерно через час. Он привёл точно такого же мрачного типа, как и сам. Отличались они только тем, что мужик был с огромной пушистой бородой и при этом имел абсолютно голую башку. Было видно, что он её не брил, а облысел нормальным, природным способом. Я невольно сразу же окрестил его Бородачём.

— Вам переправа? — спросил Бородач. — Десять медяков с человека.

— Нифига себе, дядя, а не слишком ли ты ломишь?

— Можешь вплавь, — спокойно пожал плечами тот.

— Вы не братья? — спросил я, кивнув Коку, невольно подражая скупости в словах.

— Нет, — то ли не поняв