Восхождение к власти: Противостояние - Степан Витальевич Кирнос
Данте без сомнения понял, что это было, что за действо и решил прояснить его суть голосом, который был словно напев северного ветра:
– Это был отвлекающий маневр. Готов поставить на это серебряник.
– Как? – чуть со смятением вопросил докладчик, не понимая логики своего командира. – Разве?
– Насколько я помню, там действовало движение «Свет свечи», возникшее практически сразу после воцарения Архиканцлера. Просмотрите его активность после битвы.
– Но как можно вывести незаметно несколько сотен или даже десятков людей из города, без ведома Управления по Выезду из Городов?
– Движение может насчитывать и десяток человек, если его цели ясны, методы предусмотрены, а воля сильна… или же если оно достаточно обучено и организовано для ведения пропаганды.
– Понятно, – покорно согласился докладчик, не желая противоречить Магистру, и тут же обратился к своему командиру. – Разрешите идти.
– Ступайте, развед-агент.
Человек отвесил лёгкий поклон, и поспешило удалиться поскорее, чтобы вновь вернуться на собственную работу.
Данте снова остался один, но ненадолго, так как глава целого ордена, ведущего войну против целой страны, не может быть долго не занят согласованием всяких деталей. К нему постепенно подходит невысокий человек, мягкой поступью ступая на сухой песок, подобно как кошке. На фоне доживающего день солнца силуэт двух человек практически терялся, становясь похожим на чёрные точки на фоне алого небесного полотнища, достойного холста умелого художника.
Еле слышимый шелест сухого золотистого песка, что практически терялся в шуме прибоя, привлёк чуткий слух Магистра. Он медленно развернулся и обратил зелёные, как изумрудные зеркала, глаза на источник звука.
В чёрных, слегка мешковатых одеждах, в которых обычно действуют полевые разведчики ордена Лампады, подходит человек, чью конфигурацию тела Данте помнит отлично. Капюшон был откинут, а посему и лицо для Магистра легко узнаваемо.
– Эмилия, – прохладно обратился к девушке Данте.
– Да, господин Магистр, – прозвучал прекрасный голос, наполненный покорностью.
– Ты выполнила поручение ордена?
Серебряные глаза девушки засияли на свете златого солнца, и полилась её певучая речь, несущая суть ответа:
– Да, господин Магистр. Карамазов найден и смог обнаружить бывшего Верховного Отца. Отделение ордена в последний момент добралось до нашего собрата и смогло его вытащить из той бойне. Обвалилась даже часть края города, унеся под землю несколько военных частей.
– Какова реакция Архиканцлера?
– Спустил с цепи инквизиторов и всех возможных инспекторов. Они теперь ищут по всему Автократорству в поисках отступников и «пособников канализационному движению». Даже готовит к реализации специальный указ, по которому Инквизиция, Армия Рейха и силы Трибунала проведут зачистку всех канализаций во всех городах.
– Чем бы дитя ни тешилось, – попытался усмехнуться Данте, но у него попросту это не вышло, и фраза прозвучала так же серьёзно и холодно, как и остальные. – Ладно, это хорошо, что мы смогли его вытащить.
Магистр понимает, что этот указ не начало новой политики, а есть продолжение старой линии, которая идёт вот уже несколько десятилетий, начиная от правления Канцлера Южно-Аппенинского Ковенанта, и она будет продолжена, ибо для страны с тоталитарным правлением посреди всеобщего разврата с севера и безумного коммунизма с востока единственный залог выживания держаться своей идейной линии.
– Каков статус Тита Флоренция? – тихо прозвучал вопрос девушки. – Он всё ещё нам брат по ордену?
Данте обратил на неё свой пристальный взгляд, рассматривая возможные варианты, смешивая её со своей паранойей не быть преданным подчинённым. С одной стороны, Тит верно послужил беззаветно вступив в схватку с монстром, который зовётся Армия Рейха. Сильно выручил орден Лампады, когда остался в Риме, наблюдать за Тетрархией, не позволяя ей оставаться в тени от взора Данте. Но с другой стороны он выступил против идеалов ордена Лампады, вступив в явную битву с войсками нового правителя, личным примером взывая к тому, что можно сопротивляться, а это привело бы к падению всех систем Автократорства, приведя людей к возможному мятежу. «Это явное противление идеалам ордена означало лишь то, что Тит не является собратом по духу обновленному ордену» – подумал про себя Данте, в очередном лёгком приступе паранойи, узнав в своих мыслях стремлению к идеализации и установлении единого стандарта мышления.
Магистр заглянул прямо в глаза девушке, углядев в них некий свет, что лучится из глубин её души, словно она с нетерпением ждёт чего-то, что приведёт её к состоянию счастья. Но для Данте этот свет не более чем мерцание холодных звёзд до которому ему нет дела.
– Магистр Данте, – снова обратилась девушка. – Так кто он нам теперь? По правилам ордена этот вопрос на вас.
– Я решу на собрании Тетрархии. – Хладно ответил Данте и поспешил к «Прибою Спокойствия», откуда он отправиться на встречу, которая может изменить мир.
Глава четвёртая. Тетрархия объединённая
У подножья Альп. Бывшее место заседания ордена Железной Лилии.
Вокруг одинокого шпиля, погружённого навечно во тьму, кружат снежные вихри, окутывая её практически до самого пика, отчего она пребывает в чуждом пространном великолепии. Её окна не светились, навечно потухнув во мраке, как и свет всего комплекса, который погрузился в сумрачное состояние. Несмотря на ту тишину, то безмолвие, что царило внутри зданий, раскинутых горизонтально горам, зажав великолепную башню, в каждой постройке отчётливо слышалось плачевное завывание вьюги, которая так и рвалась внутрь, трясь об камень под смертоносным ледяным напором.
Вся площадка возле построек заметена напрочь и представляет собой один большой пляж со снежными барханами и дюнами, которые сияют ярким серебром под ликом большой прекрасной луны, едва выглядывающей из-за густых облаков. Каждая снежинка, заигравшаяся в безумно стремительном вихревом танце, подпадая под серебряные лучи тусклого лунного света, становилась подобна мелкому и сиятельному брильянту, который удалось поднять в воздух и закружить вокруг целого комплекса построек, сияющего средь величественной снежной пустоты.
Внутри каждой постройки комплекса царит молчание, запустение и тишина, что странной вуалью повисли на этом историческом месте, отчего оно становилось ещё мистичнее и обворожительнее. Ещё неделей назад тут кипела жизнь, а теперь же она являет собой следствие чреды событий, приведших к социальному коллапсу, разлетевшемуся по всему Автократорству.
Если присмотреться, то можно увидеть, как от шпиля на запад уходит целый ряд пристроек, смахивающих на прекрасные готические соборы – такие же устремлённый ввысь десятками остроконечных башен. На востоке же шпиль теснит огромное здание, смахивающее на огромный пантеон, словно противоборствующий по
