Закат Человечества - Даниил Тихий
Оставался только один путь. Прямо вниз по одной из четырёх широких лестниц для персонала. К явно повреждённым и доживающим срок своей службы охладителям. Кипящее масло выдавало их агонию и привлекало изменённых, чьи блестящие полуголые и грязные тела, подёргивались в жутком свете химических ламп.
Освещения в нижнем зале не было. Зато было немало желающих перекусить человечиной.
Старатель решил, что идти по лестницам является чистым самоубийством. На открытой и достаточно освещённой местности, будет достаточно одного брошенного взгляда, чтобы заметить его и поднять шум пробуждая сотню голодных тварей.
Убежать от чудовищ при таких раскладах никакой возможности не будет, поэтому Дед использовал самые тёмные углы помещения в качестве своих союзников.
Закрепив остатки троса на втором этаже, покрывшись потом в попытках ничем не зазвенеть, старатель перекинул ногу через поручень и перелез на другую его сторону. Использовать механизм для спуска он не решился, предпочитая слезать задействуя штурмовые перчатки.
Внизу было “людно”.
Помещение оказалось значительно шире, чем казалось при первом взгляде на карту. Коснувшись ногами пола, старатель оказался между двух булькающих кипящим маслом, охлаждающих резервуаров.
Оба находились на грани выхода из строя и распространяли вокруг себя тепло, не в силах охладить мощную, всё ещё работающую аппаратуру. Они напоминали два большущих аквариума, а из-за разницы температур, вызванных остатками химического хладогента и кипятка из-под их верхней, плоской части, уже деформированной и выплеснувшей на прозрачные стенки застывшие потёки неизвестной Деду химии, вырывался белёсый дым.
Он был тяжёлым и укрывая квадратные махины белым туманом, опадал на пол, отчего старатель не видел собственных щиколоток.
Услышав за спиной горловой клёкот и суставной хруст, Дед молниеносно развернулся, лишь краем сознание отмечая, что потревожил этим действием свои так до конца и не зажившие мышцы.
Ужасные звуки издавал один из спящих. Кривой урод третьего уровня по градации Оазиса. Лысый, с двумя дырками сопливого носа на плоском лице, он всё ещё сильно напоминал человека.
Аккуратно опустив ствол направленной в голову изменённого винтовки, Дед шагнул в бок, в глубокую тень, туда, где его не доставал синий свет аварийной лампы.
Звуки стихли. Пробежавшая по изменённому судорога заставила его изменить положение задеревеневшего тела.
Хищные выродки подёргивались в дрёме и издавали разнообразные, безумные звуки. Они стояли группами по три-пять особей, зачастую харями друг-другу, опустив головы и замерев в неестественных для нормального человека позах.
Убрав винтовку на парамагнитное крепление рюкзака, старатель вытащил из ножен штык-нож. Любой выстрел, даже тихий щелчок пневматической винтовки мог стать причиной массовых пробуждений по всему залу. Не говоря уже о стальном шарике, который при попадании в один из кипящих резервуаров или стену, мог спровоцировать чудовищный грохот.
Пытаясь унять учащённое сердцебиение, Дед не смотрел на окружающих его выродков. Привыкнуть к такому в полной мере было просто невозможно. Инстинкты вопили о страшной угрозе, а разум постоянно норовил соскользнуть на уродливые образы необъятного ужаса, перегородившего ведущие из зала дороги.
Тихонько ступая вдоль резервуаров и не обращая внимания на химические испарения, падающие на его плечи, старатель аккуратно прощупывал местность ища безопасный выход.
Искал и не находил.
Дед дважды возвращался, сворачивал, упирался в очередную группу угловатых тел и отступал, но выхода из этой части “лабиринта” попросту не было. Изменённые блокировали все возможные расклады и без контакта с ними, пробраться дальше было попросту невозможно.
Обливаясь потом, старатель сверился с картой. Проверил идущие по залу коммуникации, но ничего, даже близко похожего на возможное решение — не обнаружил.
Впрочем, возможность грядущего противостояния его не пугала. Он лишь крепче сжал зубы да поудобней перехватил рукоятку ножа.
Дед давно смирился с возможной смертью. Смирился, но не спешил в её объятия.
Он нашёл самый слабый “замок” из тех, что перекрывали его путь. Одинокого выродка, лишённого группы товарищей. Оазис после последнего импульса называл таких “низшими” намекая на то, что где-то есть и высшие изменённые, с которыми Деду совсем не хотелось встречаться.
Впрочем, как и со всеми остальными.
Исхудавшее чудовище во время сна гадило прямо под себя, из-за чего его ноги и пол под ними были изгвазданы выделениями. Запах в помещении стоял соответствующий. Отвратный дух был настолько плотным, что старателю пришлось изменить настройки химической маски, полностью блокируя входящую информацию.
Выродок стоял запрокинув голову, из уголка его распахнутого, кривого рта, стекала нитка синей в свете аварийных ламп слизи…
Дед бросился на него в последний момент, предварительно максимально сократив дистанцию. Резкий бросок… хлёсткий удар… включённая за секунду до попадания в череп чудовища плазменная дуга, оставила на сетчатке глаза яркий, красный росчерк.
Вонзившись в череп, клинок вспорол кожу и кости, проник в мозг, рассекая лобную долю и правое полушарие оставил кривую рану, из которой тут же брызнули частички моментально запёкшегося мозга и вскипевших жидкостей.
Изменённый дёрнулся всем телом, взбрыкнул ногами как скаковая лошадь в последнем предсмертном спазме, но Дед не оплошал. Одновременно с ударом он скользнул под одну из лап и пользуясь опытом, полученным во время уроков борьбы с Борзом, он обхватил убитого не дав загреметь его телу на всю округу.
Мёртвый урод был уложен на пол и почти исчез сокрытый химическим туманом. Но дальше одиночек больше не было. Свернув за угол расчищенного резервуара, старатель оказался в соседнем ряду и тут же замер.
Тройка, двойка и… четвёрка.
Намеченный на карте путь, кратчайший к ближайшему выходу, пролегал напрямки через четвёрку монстров. Они тесной кучей закупорили проход между двумя резервуарами, в то время как тройка и соответственно двойка перекрывали проход через соседнюю пару горячих аквариумов и резкий поворот в следующий ряд.
Дед был уверен, что окажись на его месте Борз со своим тесаком, он бы разобрался с четвёркой без шума и пыли. Двумя взмахами широкого клинка посносил бы их оплывшие головы и наверняка нашёл бы способ не нашуметь при этом.
Бывший машинист такой реакцией похвастать не мог и знал об этом. Его физические параметры, даже не так давно прокаченные инъекцией биотических клеток во многом уступали аналогичным у бывшего снайпера.
Но там где не могла решить сила — решила хитрость и готовность к действию.
Убрав клинок в ножны, он расстегнул нагрудную застёжку и тихонько снял со своих плеч лямки рюкзака. Следом, наступил черед модулей рации.
Самое сложное в том, что задумал Дед, было бороться с собственным страхом. Когда за плечом, в каких-то полутора метрах всхрапывает и пощёлкивает суставами тройка спящих, кровожадных тварей, не так-то просто сосредоточить своё внимание на деле и
