Последняя пьеса Земли (СИ) - Скок Александр

— Ну, что тебе на это сказать? До утра с ними точно ничего не случится. А вот ты может крупно влипнуть. Знаешь, что патруль делает с теми, кто попался?

— Казак на этот счет меня уже просветил. Я не боюсь.

В ответ Назар пожал плечами.

Денис посмотрел на Розу. Она поднялась с кресла и подошла к ноутбуку. Включила что-то ритмичное, как в клубах. Подкрутила звук, прибавила бас. Принялась танцевать, расплескивая на пол содержимое стакана. Кажется, ее это ничуть не волновало, словно бы она витала в облаках.

— Держи, братец, — Назар протянул Денису коктейль.

Терещенко с опаской посмотрел на фужер. Он был наполнен черной жидкостью.

— Что это? На нефть похоже, — спросил Денис.

— Мой фирменный коктейль. Тебе понравится. Кстати, хорошо сказал. Надо его так и назвать. А то он у меня без названия был. Фирменные коктейль, да и фирменный коктейль.

Денис кивнул на Розу:

— А со мной так не будет?

Хозяин дома усмехнулся.

— Будет еще хуже, — илукаво подмигнул.

— Без обид, брат, я воздержусь. — Денис поставил стакан на пол.

— Расслабься, пошутил я. Нормальный будешь. Выпей со мной по-братски. В счет оплаты за тачку.

Терещенко с сомнением посмотрел на коктейль. На кону стояла машина, которая была Денису позарез как нужна. Он решил, что один фужер коктейля не должен сильно снести голову. Терещенко регулярно выпивал. Давно в «большом спорте».

— Раз в счет оплаты, тогда можно, — сказал он.

Чокнулись.

— Пьем до дна. Или тачку не дам, — сказал лысый.

Денис зажмурился и влил в себя коктейль. Он холодком прокатилась по пищеводу и распустилась в животе ядерным грибом. Но спустя мигпритих.

— Ну как? — спросил Назар.

— Нормально. Безвкусный. Что это?

— Говорю же — фирменный рецепт, — лысый стал двигаться в ритм музыки. Потом кивнул Денису на колонку.

Денис мотнул головой.

— Не любитель. Тут посижу.

Терещенко уместился в кресле и стал наблюдать, как Назар и Роза отжигали под ритмичный бит.

Коктейль под новым названием «Нефть» оказался термоядерной вещью. Не успел закончится трек, а Денис был уже в хлам. Эффект был такой, словно у него в голове былшлюз, и кто-товыломал его нараспашку, коктейль ударилбушующим потоком в кровь.

Дениссфокусировал взгляд и увидел перед собой Назара. Тот протянул емуочередную порцию «Нефти». Терещенкосам не понял, как выпил все до дна. На этот раз вкус был: как полынь, чернота провалилась внутрь.

Дальше Денис плохо соображал, что происходило. Будто бы из коктейля внутри него соткался призрак, безнадежно тупой и безразличный ко всему. И завладел телом. А самого Терещенко оттеснил на задворки сознания, где было душно и темно. Оттуда можно было лишь наблюдать за происходящим в комнате, как из мутной застоявшейсяводы.

В какой-то момент в комнате прибавилось людей. Спустя пару ударов сердца загромыхала музыка, в полумраке под бит стали дергаться силуэты. Терещенко лежал на полу у стены и отрешенно наблюдал. Ему чертовски хотелось обратно в кресло. Но это было невозможно.

Потом кто-то словно обрезал жизнь Дениса как киноленту, и вырезав лишнее, склеил заново: Терещенко осознал себя в ванне с водой прямо в одежде. Тускло горел плафон, и было сильно накурено. В другом конце ванны — Роза. Прикрыла пеной голые плечи. Роза что-то беспрерывно говорила. Денис сосредоточился на ее голосе и наконец, различил слова.

— Видел рисунки на стене? Мои. Для потомков, — сказала она и затянулась чем-то похожим на сигарету.

Из мглы донесся голос:

— Отстать него. Не видишьхорошо человеку?

Но Роза его не слушала. Выпустила вверх дым, а потом посмотрела на Терещенко:

— Все равно кто-то выживет. Человек живучее существо. В метро много людей может спастись. Правительство в бункереотсидится. А потом что-нибудь придумает. Подземную цивилизацию. Ближе к ядру будет тепло. Через сто или двести лет люди восстанут против машин. Будет революция, и мы победим. А мои рисунки может войдут в историю.

Денис моргнул. Роза куда-то исчезла, рядом бубнил мужской голос тренькая по одной струне:

— Мы легли на дно… мы зажгли огни… во вселенной только мы одни… гни свою линию…гни свою линию… гни свою линию, горят огни…сверкают звезды… все так сложно, все так просто…

В следующей склейке времени Дениса оказался в кресле. Стояла тишина, комната освещалась синей лампой. Кто-то играл на пианино. Он нащупал звук — телевизор. Терещенко попытался прийти в себя. Безуспешно. Осознал, что был в другой одежде. Какие-то зашарпанные спортивные штаны и майка похожая на половую тряпку.

Напротив него нарисовался Назар. Сунулсигарету Денису в рот, точно такую же какая была у Розы в ванне. Терещенко затянулся, в голове зашумело. Чиркнула мысль про машину, и про что-то еще. Про что-то очень важное, запертое где-то глубоко в голове. Но не всплыло, утонуло. Он промычал:

— Машина… ключи…

Назар вложил ему их в руки. Похлопал по плечу.

— Заслужил, братец.

Время снова отмоталось вперед. Очнувшись на том же месте, Терещенко обвел комнату взглядом. Он был один.

Сознание все еще было затуманено. Но на миг блеснул просвет и Терещенко понял, что надо валить. Поднялся на ноги и шатко побрел на улицу.

Калитка забора предательски не хотела открываться. Но не в калитке было дело. Руки Терещенко не слушались, были словно ветки. Тогда он перевалился через забор и бухнулся на тротуар. Потом поднялся и побрел на блокпост по дороге.

Спустя несколько метров сознание снова начало затмеваться под действием коктейля и еще не пойми чего, чем успели его напичкать в том злополучном доме. Ноги подкосились, и Денис повалился на асфальт.

Совпало так, что отключился он еще при падении, а пришел в себя в тот момент, как кто-то кинул его лицом смердящую коричневую жижу уже в каком-то другом страшном месте.

Но в этот момент Денис чувствовал себя гораздо лучше. Мог соображать. Жижа смердело испражнениями, словно была из ямы уличного туалета. Терещенко сел и отполз к стене. Осмотрелся. Не меньше сотни перепачканных людей делали адскую работу: черпали лопатами смердящую жижу из бассейна в ведра и несли ведра к тележкам. Там сливали нечистоты, а другие люди катил тележки в недра этого страшного места.

Собственно, а что это за место?

Просторный цех метров шесть высотой. Вместо воздуха была водяная пыль, смешанная с запахом сероводорода. Воздух казался зеленоватым. Но если приглядеться, так казалось из-за постоянно влажных стен, которые местами поросли то ли мхом, то ли водорослями. Лупили с потолка через пар прожектора. Их лучи были четко видны, как лучи зоновских вышек в черную ночь. Где-то бушующим водопадом гудела вода. Огромные трубы в стене сливали мутную воду в большой бассейн. Он под завязку был забить нечистотами.

Были здесь и другие люди. В черной форме, в респираторах на лице, с автоматами наперевес. То ли военные, то ли полиция. Напоминали вертухаев. Впрочем, так оно и было.

Терещенко почавкал пересохшим ртом. Жутко хотелось воды. Руки тряслись. Сердце колотилось. Отходняк.

Потом в его памяти что-то всплыло. Прошлое покрутилось, словно лента снимков полароида: кто-то поднял его с асфальта, тащил куда-то под руки, кобура на поясе, форма, погоны, куда-то везли.

Что случилось с ним дальше Денис был не в силах вспомнить. Сам додумал — попался патрулю. И слова подъесаула тут же вспомнились, что попавшихся кидали черпать ведрами говно.

И он все понял. Очистное сооружение это.

От осознания, что именно это с ним приключилось, Терещенко съехал по стене на пол и заскулил. Вертухай обернулся, и блеснув стекляшками очков, направился к Денису.

Глава 5

— Встать! — прогундосил через респиратор вертухай.

Терещенко нехотя поднялся.

— За работу!

Ведро и лопата ждали Дениса на полу.

— Мне нужно к детям. Мне нельзя тут.

— Завали рот! — вертухай замахнулся прикладом. Подошли еще двое. Крепкие парни.