Однажды в Марчелике 2 (СИ) - Сухов Лео

— Значит, садимся на южный! — наконец, согласился Евгений. Хотя, если честно, спорил он только для того, чтобы проверить свои умозаключения. — Милая, выбери третий вариант траектории!..

— Сделано….

Какое-то время родители Данилы почти ничего не говорили. Зато в рубке было слышно щёлканье элементов управления. Затем загудели в кормовой части коррекционные двигатели. Кораблик «Арго» наклонился носом к планете и начал снижение.

— Пять минут до траектории, — напряжённо проговорила Елена.

— За шестьдесят секунд начнём прогрев двигателей! — подтвердил Евгений. — Выведи отсчёт на экран.

На экране обзора появился обратный отсчёт. Красная траектория посадки на карте планеты начала желтеть, а потом переходить в зелёный. За шестьдесят секунд до выхода на траекторию заработали, прогреваясь, тормозные двигатели. Тяжёлые сопла в последний раз использовались несколько месяцев назад, и родители Данилы заранее проверили оборудование, но всё равно сначала решили их прогреть.

Корабль с гулом начал торможение. Тело мальчика вдавило в кресло. Корпус корабля задрожал. «Арго» начал медленно входить в атмосферу и тормозить об неё.

— Тормозные двигатели отключены. Передаю все мощности на магнитный экран! — сообщил жене Евгений.

Свет в комнате Данилы мигнул. Но изображение на наноэкране по-прежнему давало бледную картинку. «Арго» трясся, и было видно, как снаружи воспламеняется воздух. Внешне корабль сейчас выглядел, как огненный болид, на полной скорости несущийся к земле.

— Есть картинка с передней камеры. Можно увеличить! — сказала Елена.

— Выводи! — азартно предложил Евгений.

Картинка на обзорном экране начала увеличиваться. Сначала большую часть изображения занимал огромный океан, покрытый рябью волн, но вскоре показался и сам материк. Зелёные леса, так похожие на земные, а ещё хвойные деревья на песчаном берегу…

— Постой… Это что, сосны? — удивлённый голос папы донёсся до ушей Дана, как сквозь вату. А всё потому что мальчик увидел то, чего здесь не должно было быть…

Данила опередил свою мать всего на несколько секунд.

— Требуется изменение траектории! — вскрикнула Елена дрожащим голосом. — Женя, там есть люди!..

— Какие люди?! Где?! Да будь я проклят…

— Нужно изменение траектории! Срочно! — повторила Елена.

— Нам не хватит горючего! — закричал Евгений. — Мы разобьёмся!..

— Может, и нет! Если нас найдут обитатели твоей, как её… Это нарушение статьи восемь пункт десять!.. Забыл?!

— Но мы разобьёмся! — в голосе Евгения прорезались панические нотки.

— Беру управление на себя! Код семнадцать! — крикнула Елена.

Ей тут же ответил холодный бездушный голос корабельной системы:

— Код семнадцать, принято. Управление передано.

— Милая, не надо! Нам надо выжить! Я не хочу умирать!

— Страх нерационален… — едва слышно прошептала Елена, но Данила понял по голосу, что ей тоже сейчас очень страшно.

Мальчик, пристёгнутый к креслу, тоже отчаянно боялся. Он даже заплакал, понимая, что его отец прав. А Пал, увидев слёзы, но не понимая причины расстройства человека, протянул один из манипуляторов и принялся гладить его по голове…

Корабль дёрнулся: включились маневровые двигатели, сжигая последние запасы топлива. Жители Старого Эдема видели, как несущийся к земле метеорит, летевший со стороны экватора, неожиданно поменял направление — и стал уходить куда-то на север, в сторону Марчелики.

— Мама, не надо! — прохрипел Данила, несмотря на то, что мать не могла его сейчас услышать.

— Милая, ты всех нас убьёшь! — стонал в рубке Евгений.

— Мы! Не! Имеем! Права! — Елена почти выплёвывала слова напряжённым голосом.

Сжавшийся в кресле Данила не видел, как его мама, вцепившись в рычаг ручного управления, вела «Арго» на север, на пустынный материк. Рычаг поворачивал сопла маневровых двигателей, но требовал приложения физических усилий. Для тех, кто только взлетел с Земли, это не доставляло никаких проблем. Но человеку, который постоянно в космосе и поддерживает свою форму только на тренажёрах, ворочать рычагом было очень тяжело…

Скорость «Арго» была слишком большой для посадки. Елена просто не успевала за всем уследить, а автоматика корабля не могла знать, куда управляющая кораблём женщина метнёт его в следующий момент. На обзорном экране замелькали городки пустынного континента, и вот уже можно было различить точки людей. Снова люди!.. Да что ж такое…

— Слишком низко! — хриплый голос отца прозвучал, как смертный приговор.

У Данилы в груди ёкнуло, и по всему телу пробежал холодок. Он подумал, что ещё немного — и всё… И ведь так не хочется умирать… Это же больно!..

А растрёпанная, испуганная Елена думала сейчас лишь об одном. О десятилетнем сыне, который сидит в каюте, ничего не знает и ждёт посадки. О маленьком Даниле, которому очень требовалось внимание вечно занятых взрослых…

Ей очень некстати вспомнилось, как садился самолёт с пылающим крылом, в котором она с родителями возвращалась из отпуска. Когда-то давно, в детстве… Тогда она не сошла с ума от страха только потому, что её мама с папой были рядом. Лена сидела у папы на коленях, и он нежно её обнимал дрожащими руками…

А её Данила был сейчас совсем один… В компании бездушного робота Пала, который не умеет любить, а может лишь достоверно изображать заботу. И Данила уже наверняка понял, что случилось что-то непредвиденное… Он ведь очень умный мальчик…

Если бы Елена знала, что Данила всё видит и слышит в прямом эфире, то и впрямь могла бы сойти с ума. Но она об этом, к счастью, даже не подозревала. И сейчас Елена Краснова, заслуженный учёный и опытный исследователь, впервые в своей жизни молилась — в тщетной надежде мягко посадить корабль. Впереди, сколько хватало взгляда, тянулась пустая безжизненная равнина… Ни построек, ни следов цивилизации.

Нет… Елене вдруг показалось, что она видит каких-то людей. Но топлива в баках оставалось только на финальное торможение. Любой манёвр приведёт к тому, что они просто-напросто разобьются. И уже без вариантов…

— Мама! Папа! — тихо и жалобно звал испуганный мальчик в каюте, понимая, что его не услышат.

Когда ему стало страшно, он больше не мог рассчитывать на Пала. Ему очень хотелось обнять маму и папу, уткнуться в них носом — и, наконец, спрятаться от этого жестокого мира с его жестокими физическими законами.

Рёв тормозных двигателей прорвался даже сквозь гул рассекаемого корабликом воздуха. Перегрузка вдавила в кресло одновременно и Евгения, и Елену, и Данилу.

— Мама!.. — вскрикнул Евгений в унисон с Данилой.

— Я должна! — прокричала Елена.

В последний момент, в отчаянном усилии, она умудрилась расположить кораблик относительно поверхности именно так, как нужно. Из тысяч вариантов её мозг выбрал самое верное решение…

«Арго» ударился о песок в первый раз. Шасси, выпущенные автоматикой, подломились и остались в горячем песке.

Кораблик чуть подскочил — и ударился во второй раз. Удар пришёлся на модуль аварийного запаса, сминая его толстый корпус, как использованную фольгу. Тюбики с питательной пастой, хранившиеся в модуле, устроили салют в честь своей бесславной и нерациональной гибели. Салют из питательной пасты, само собой.

«Арго» снова приподнялся — и ударился о землю в третий раз.

Ударился носом, где впереди располагались датчики и антенны, а следом шёл сам модуль рубки. Одна из антенн пробила стену модуля и вошла внутрь, сминая ноги Евгении и Елены, дробя кости таза и ломая позвоночники… Оба они успели вскрикнуть от боли, прежде чем потеряли сознание. Это был страшный крик, который заставил Данилу в ужасе оцепенеть в кресле…

— Мама! Папа! — жалобно позвал он, но его голос потонул в скрипе и грохоте.

«Арго» приземлился и теперь вспахивал грунт своей металлической тушей, пуская впереди вал из песка. И самое удивительное заключалось в том, что кораблик всё ещё жил. Работала система автоматического управления, был жив реактор, хоть и потерял большую часть мощности — и даже двигатели ещё могли действовать. Зато «ослепли» рубка и исследовательский отсек.