П 4 (СИ) - Калбазов Константин Георгиевич

– Так на службу же поступать.

– Для этого броня совсем не обязательно. Воин он не в силе, не в оружии и не в броне. Он в первую голову в голове, – постучав пальцем себя в лоб, произнес Михаил. – коли ума тут нет, так никакое железо не поможет. Запомни, малой.

– Я взрослый уже, – вскинулся Третьяк. – Семья с меня кормится, как по весне батюшка помер.

– И много вас?

– Мамка и три сестренки, мал мала меньше.

– Нда-а. Попал ты парень.

– Куда попал? – не понял тот.

– Да это я так. Все ушел.

Вчера он не дошел до детинца. Бог весть отчего, но банк находился вне его стен. Хотя казалось бы там оно куда безопасней. Впрочем, его здание само по себе тот еще крепкий орешек. Эдакий мини замок внутри города. Вполне может выступить дополнительным узлом обороны. При Михаиле Киеве, Пограничном и Новгороде они располагались именно в детинцах. Но похоже, со временем появились причины отчего решили отойти от такой практики.

Если улицы города были самыми обычными, в лучшем случае оборудованными деревянными тротуарами, то в детинце они выстланы бетонной плиткой. Деревянные башни и стены цитадели активно переодевались в камень. С углем в Червене конечно все очень сложно. Речного пути от Славутича к нему нет. Зато окрест хватает лесов, и цементный заводик активно дымит целыми днями.

– Куда? – с ленцой поинтересовался воин, несший стражу на воротах княжьего подворья.

Во двор детинца-то вход свободный, он, по сути, является престижным районом города. Тут тебе и главный собор города, и княжьи палаты, и дома бояр, и центральная торговая площадь. К слову, на ней так просто место в рядах не займешь. Даже торговать с возов может не всяк кому вздумается. Все места застолбили раз и на долго. Ситуация один в один походит на рынок в их городе, где все давно определено и поделено.

Зато на княжье подворье вот так просто уже не попадешь. Впрочем, как и в любое другое. Но это и нормально. Иначе и быть не может.

– Мне в гридницу, Горазд Птаха звал.

– Что-то ты обличием на воина не походишь, – хмыкнул тот, что стоял справа.

Михаил серил его взглядом, и вновь перевел взгляд на того, что слева. Коль скоро он начал разговор, то вполне возможно, что он и старший. Во всяком случае, по возрасту уж точно.

От ворот поворот Романов не примет. И дело тут вовсе не в самолюбии. А в возможном заговоре против великого князя. И нужно бы выяснить, помнилось ему, или так все и есть. Если же ошибается, то не беда. Со службы и уйти всегда можно. Вернуть серебро, и вся недолга. Тут за дезертирами не охотятся. Если не желаешь, чтобы вои от тебя уходили, заинтересуй их. Хотя за предательство спросят по полной.

– Елисей, – крикнул старший кому то за спину.

– Чего? – появился совсем уж молоденький вой, а скорее новик.

Наемники, оно конечно хорошо. Но куда предпочтительней те, кто вырос под твоей рукой. К слову, новики не равно дружинник. Так что, их число не определяется указом Мономаха. Это Михаил выяснил. Зато возраст их ограничивается восемнадцатью годами, все кто старше либо в дружину, либо отсеиваются.

Романов без понятия, как оно обстояло в истории родного мира. Вполне возможно, что это уже изменение, вызванное его воздействием. Как и то, что привнесенные новшества не продержатся долго и будут нивелированы историей. Чего ему не хотелось бы. А потому он уж постарается сделать их необратимыми.

– Сходи за Птахой, – распорядился старший.

– Слушаюсь, – отозвался новик, и умчался выполнять распоряжение.

Вскоре появился давешний здоровяк, которого сопровождал Зван. Оба в пропитанных потом рубахах. Не иначе как занимались на тренировочной площадке. Воинское искусство дело такое, требует постоянного оттачивания навыков. Вот так проявишь лень, а там, не успел оглянуться, как с тебя уже стягивают броню на трофей.

– Пришел, стало быть, – окинув его взглядом с ног до головы, констатировал Горазд.

– Как видишь.

– Спишь долго.

– А мне торопиться некуда.

– Лежебок тут не привечают.

– Так я и не напрашивался. Нужен, веди на тренировочную площадку. Нет. Так я пойду. Еще успею свой караван нагнать.

– Что-то мне так кажется, что тебе эта служба не больно-то и нужна, – хмыкнул молодой стражник.

– Когда кажется, креститься надо. Но тут ты угадал. Я без работы не останусь. Ну так что, Горазд, идем, или как?

– Ну пошли, глянем, кто ты есть таков.

Старший стражник хмыкнул и кивнул, мол, проходи. Михаил не стал заставлять себя уговаривать. Понабивал себе цену и хватит. А то перебор выйдет. Главное он понял. Воины князю и впрямь нужны. Иначе с ним пререкаться никто не стал бы. Вот бог, а вот порог. Еще и пинка выписали бы. В смысле, могли бы попробовать. Да только, кто же им такое спишет. Уж не он, это точно.

Гридница княжьей дружины расположена в стороне т княжьих палат. Представляет собой широкое и длинное одноэтажное кирпичное здание, с высокой двускатной черепичной крышей. Помимо того, что проживают дружинники и новики, там проходят пиры, празднества и торжественные мероприятия, требующие большого стечения народа.

С обратной стороны тренировочная площадка с различными тренажерами и спортивными снарядами. Все как полагается. Чугунные гири, гантели, штанги. Все это разнообразие изделия литейной Пограничного. Начали изготавливать еще при Михаиле. Ну под кого князьям не жалко денег. Ясное дело под своих дружинников. Вот и не зацикливались на печных наборах и посуде.

Только если двор и улица детинца вымощены тротуарной плиткой, то здесь песок. Оно и падать не так травмоопасно, и ближе к реальности, потому как стоять на твердой поверхности оно куда проще. А тут и неровностей хватает, и опора не всегда надежная, нога может поехать.

На площадке сейчас тренировалось с полсотни бойцов. В основном новики с наставниками. Хотя без труда и сотня поместится, так чтобы не мешать друг другу, без опаски смещаясь по площадке. Особое внимание у дружинников уделяется именно индивидуальной подготовке. Чего Михаил в свое время старался всячески избегать. Если только речь не о особистах, или коннице, но это на коне. Опять же, индивидуального бойца нужно готовить годами, а строевого вполне возможно подготовить и за год. Тут ведь вся соль во взаимодействии.

– А ты чего без брони явился? – поинтересовался Горазд.

– А чего в ней париться. Она поди не пушинка, – пожал плечами Михаил.

– От ты чудак человек. Нешто думаешь, что тебя без испытания в дружину возьмут? – задорно тряхнув светлыми кудрями, хмыкнул Зван.

– Отчего же. Умения свои показать потребно. Только с чего ты взял, что я позволю к себе прикоснуться.

– На всякого умельца найдется другой умелец, – хмуро возразил Горазд.

– Не спорю. Но коли получу под ребра, так мне и надо. Иль испытывать станешь боевыми клинками?

– Отчего же. Учебными обойдемся. Может тогда хоть стеганку накинешь?

– Это вонючую после сотни другой учеников? Не, благодарствуйте. Я уж как-нибудь так.

– Я предупредил, – пожал плечами здоровяк.

Для начала вооружились щитами и короткими копьями. Надо сказать, сделано по уму. Вместо наконечника намотана пенька, так что, и баланс сохранился, и если прилетит то вполне безопасно. Даже если без защитной одежонки.

Против Михаила вышел сам Горазд. Чтобы не иметь преимущества, он так же отказался от стеганки. Хотя скорее всего вызвано это было тем, что этот доспех все же стеснял движение. Причем куда серьезней кольчуги или ламеллярного доспеха.

К слову сказать, в последних щеголяла вся дружина. И даже новики. Более того, в Европе все чаще этот доспех и шлем называли русским. Он уже значительно отличался от ромейского. Хотя и являлся его логическим продолжением, был куда удобней и обладал лучшей защитой. На протяжении многих лет он активно вытеснял кольчугу, которая становилась все большим уделом ополчения.

Та же песня и с изогнутыми мечами с утолщением на треть к острию и гнутой рукоятью. Они так же именовались русскими. Правда, если доспех у европейцев считался выгодным приобретением, от клинков они предпочитали отказываться, отдавая предпочтение своим.