Андрей Силенгинский - Курьер

Мы чокнулись, но пить Борис не спешил, задумчиво покручивая рюмку в пальцах.

— Стоило бы, наверное, сразу поинтересоваться, как ты умудрился влезть в такое дерьмо, — изящно начал он. — Но я не буду. Пока не буду, к этому вопросу надо подойти с нужной стороны. Поэтому начнем с того, что четко сформулируем проблему.

Я истово закивал и опрокинул рюмку в рот. Выдохнул, закусил огурчиком и, еще толком не прожевав, поспешил вставить свою реплику. Так как понимал, что часто мне этого делать не получится.

— А чего тут формулировать? Кто-то хочет меня грохнуть — вот проблема.

Борис, явив разительный контраст со мной, выпил очень аккуратно и неспешно, откушал ложечку салата из рачков и перед ответом выдал снисходительно-язвительную улыбку.

— Тут ты не прав. Хотят тебя грохнуть или собираются сделать это без всякого желания — это вопрос вторичный.

Да, при всей занудливости, Борис все-таки обладает кое-каким чувством юмора. Весьма своеобразным.

— Главная проблема заключается, во-первых, в том, что тебе нужно выжить...

— Знаешь, мне этого «во-первых» вполне достаточно, — фыркнул я.

Но Борис, будто не слыша меня, продолжил:

— А во-вторых, как тебе спокойно спать.

Я заткнулся. Как и в подавляющем большинстве случаев, Борис был прав. Мне все было понятно и без каких-либо пояснений, но педантичный Борис решил расставить точки над к

— Скажи, тебе страшно?

Долго думать над ответом мне не пришлось.

— До усрачки! — честно признался я. — Причем учти, это я еще выпил...

Борис поморщился — подобного рода просторечья он не любил. Но отвлекаться от лекции не стал.

— Ты, полагаю, размышлял так: до утра как-нибудь перекантуюсь, а там срочно начну вычислять злодея, что посмел на меня покуситься.

Я кивнул и пожал плечами.

— А теперь представь, нашел ты злодея. Более того, обезвредил. Допустим даже, физически устранил, в лучших традициях голливудских боевиков. Сможешь ли ты после этого считать проблему полностью решенной? Сможешь расслабиться и продолжать жить как ни в чем не бывало? Ведь покушающийся на тебя маг мог иметь сообщников. Мог быть частью группы единомышленников или даже простым исполнителем чей-то воли.

Борис говорил все это спокойно так, буднично, без напора. Но меня проняло.

— Спасибо тебе, друг! — с горьким сарказмом сказал я. — Благодаря тебе я понял, что мне еще хуже, чем казалось.

— Не за что, для чего ж тогда нужны друзья, — спокойно ответил Борис. — Но я тебе все это говорю не для того, чтобы усугубить твой страх. Ты должен понять одну вещь. Вопрос «кто?» важен, конечно. Но еще важнее вопрос «за что?».

Я снова пожал плечами.

— За что? Да Бог его знает...

— Бог, он-то, конечно, все знает, только нам не расскажет, — позволил себе легкое богохульство Борис. — Так что давай-ка попробуем сами разобраться. Что ты мог такого натворить... кстати, в это слово я вкладываю не обязательно отрицательный смысл... так вот, что ты такое натворил, что кому-то показался более полезен мертвым, нежели живым.

Ну и формулировочка! Я аж котлетой подавился и какое-то время вынужден был потратить на восстановление дыхания.

— Дурак ты. Мирский, — от души сказал я. — Давай все-таки про меня говорить не как про посторонний предмет.

— Это ты зря, — не без ехидцы отреагировал Борис. — Нужно уметь абстрагироваться от личного и рассматривать ситуацию беспристрастно. Ну да ладно, все-таки: чем ты занимался в последнее время?

— Да ничем! — вполне искренне ответил я. — Ремонтом я занимался. Версию о разъяренных соседях принимать во внимание будем?

Худое интеллигентное лицо Бориса тронула улыбка.

— Отложим на крайний случай. В большие деньги случайно не впутался?

Я покачал головой.

— Увы, нет.

Сказал я это, впрочем, без особого сожаления. Зарабатывал я вполне достаточно для своих не слишком грандиозных потребностей. Мог без ложной скромности поместить себя чуть выше среднего уровня дохода, но для смертельной зависти имелось множество куда более подходящих кандидатов.

— Тебя же никто убивать не собирается? — спросил я Бориса.

Он возглавлял некрупную, но вполне преуспевающую компьютерную фирму и был, думаю, не беднее меня. Квартирку вон, четырехкомнатную прикупил, да еще на Французском... Черт с ним, еще не хватало кошельками мериться.

Борис снова легко улыбнулся.

— Пока, вроде, о таком не слышал. Ладно, на время оставим в покое финансовую версию. Хотя, конечно, сейчас времена такие — за три гривны убить могут...

Я цыкнул зубом — рассуждения о временах Борису не шли, мы с ним в другое время и не жили, по сути, — и снова налил. Ощущал необходимость притушить алкоголем с новой силой распространившуюся в душе тревогу. Абстрагироваться отличного как-то не очень получалось. Борису хорошо рассуждать — не на него покушались. Я осторожно потрогал в кармане платок. Дай Бог, не подведет Яков Вениаминович...

— Ну что еще? — продолжил Борис. Говорил скучно, я чувствовал, что он просто отрабатывает версии, которые основными не считает. — В любовном треугольнике в последнее время не участвовал?

— Нет, — твердо ответил я. — И в предпоследнее тоже.

Не хочу представлять себя человеком исключительных моральных принципов, но на чужих женщин я действительно не зарился никогда. Конечно, пресловутый любовный треугольник может иногда возникнуть и помимо твоей воли... Но из своей жизни я примеров привести бы не смог. Если не считать зыбкие геометрические фигуры из студенческой поры.

— Обидел кого-то? Дорогу перешел?

Я честно попытался припомнить что-то подобное из обозримого прошлого. Но ничего серьезнее обмена не самыми любезными репликами с продавщицей на рынке в памяти не всплыло. Так что пришлось мне отбросить и эту версию.

— Тогда извини, Вадим, с очень большой вероятностью покушения касаются твоей работы. Уж не знаю, прямо или косвенно.

Я шумно вздохнул. Нельзя сказать, что это не приходило мне в голову.

— Думаешь, конкуренты? — спросил я.

Так думать очень не хотелось. Неприятно осознавать, что кто-то из ребят, с которыми я изредка встречался... Ничего, конечно, особенного в таких встречах не было, друг другу в вечной преданности мы не клялись. И знали-то друг друга только по именам, и большинство этих имен я через несколько дней забывал. Но там были свои... Там собирались люди, которые занимались одним делом, очень редким и притом опасным. Чем-то это напоминало встречи однополчан — например, всякий раз третью рюмку мы пили не чокаясь, за тех. кого с нами уже нет.

И вот кто-то... бородатый верзила Роман, молчаливый, слегка заикающийся... или мягкий, обходительный Паша, со своей дурацкой привычкой класть руку на плечо собеседника... или даже Любочка, редкий пример женщины-курьера, невзрачная дама лет сорока, за которой мы тем не менее наперебой, хотя и слегка дурашливо, ухаживали. Или пусть даже кто-то, кого я толком не помню, посчитал, что мне чересчур везет в Тоннеле, сговорился со знакомым магом, а, может, подкупил незнакомого...

Противно.

Невеселые эти мысли я прервал, посмотрев на лицо Бориса. Лицо это имело на себе выражение довольно скептическое.

— Как вариант, Вадим, как вариант. Но мне почему-то кажется, тут дело посерьезней банальной конкуренции.

На этот раз удивить меня у Бориса получилось изрядно. Мне-то казалось, что как раз к версии о конкурентах он и клонит, я сам мысленно двигался в том же направлении. Как вдруг — поворот...

— Почему? — спросил я.

Теперь настала очередь Бориса вздыхать. Ему даже потребовалось какое-то время, чтобы собраться с мыслями.

— Понимаешь. — начал, наконец, он. — Убийство при помощи магии вещь очень редкая. Знаешь, почему?

— Вообще-то догадываюсь, — сказал я. — Нет заклинаний, способных убить человека непосредственно. Борис улыбнулся как-то смущенно.

— Это так... Хотя попытки добыть заклинания, фатально влияющие на организм, не прекращаются до сих пор.

Я подивился такой осведомленности, но перебивать не стал. Борис мне как-то рассказывал, что интересуется всем, связанным с магией, в порядке хобби. Даже меня просил при случае ввести в компанию курьеров.

— У мага есть и другие способы обуть клиента в белые тапочки, и ты это прекрасно можешь засвидетельствовать. Телекинез — один из тривиальных подходов, про случаи с ослеплением магическим фонарем и штуки с электричеством я раньше не слышал, но простор для фантазии в любом случае серьезный. И вот тут есть очень серьезное но.

Я весь подался вперед. Мне было любопытно даже безотносительно беспокойства за собственную драгоценную жизнь.

— Ты, наверное, догадываешься, что в милиции сейчас находится место для магов? — спросил Борис.

— Я не то. чтобы догадываюсь, я об этом просто знаю, но ты продолжай, — ответил я.