Дмитрий Самохин - Вишневый самурай
Ян Табачник, разлив борщ по тарелкам, скромно уселся с нами за стол. Я выставил к обеду светлое пиво, но сам к нему не притронулся — и так выпил сегодня много, а впереди — важная встреча. Какие сюрпризы она принесет? Голова должна быть светлой, а мозг — готовым к действию. Я словно предчувствовал грядущие события.
Ян Табачник хранил за обедом молчание. То ли стеснялся, несмотря на возраст, то ли не знал, как себя вести и о чем говорить в нашем обществе. Лишь сдержанно поблагодарил меня, когда пригубил пиво. Отметил, что оно превосходное. Мы же с Кубинцем не умолкали: нет ничего лучше, чем беседа за вкусным обедом.
Расправившись с борщом, мы выразительно посмотрели на Яна Табачника, который немедленно разложил по тарелкам второе. Выглядело аппетитно, а на вкус оказалось просто изумительным: телятина с картошкой в майонезе, посыпанная сыром и зеленым горошком.
Я доедал предпоследний кусочек, когда во входную дверь позвонили. Табачник, желавший, чтобы мы оценили его талант без помех, поднялся из-за стола и отправился открывать. Вернувшись, сообщил:
— Такси прибыло.
— Все, поехал! — заявил я, уплетая последний кусок.
Кивнув на прощание Кубинцу, который отправился меня провожать, я выбежал на крыльцо и услышал, как хлопнула за мной дверь.
Такси ожидало у причала. Водитель прогуливался по палубе, наслаждаясь солнцем и теплом.
Я взбежал по трапу и скомандовал:
— Вперед!
— Куда едем-то, шеф? — устало осведомился водитель.
— К «Московским воротам». Угол Лиговского канала и Московского, — озвучил я маршрут.
Водитель обреченно проследовал в рубку. Я остался в пассажирской части катера. Автоматика подняла трап на палубу и скрыла в специальном отсеке. Катер плавно отошел от причала.
ГЛАВА 11
Странное чувство юмора у архитекторов. Как можно было избрать для построения элитного архитектурного комплекса место между двумя каналами — Лиговским и Черниговским? Неподалеку — Новодевичье кладбище, могила Некрасова… Сомнительное удовольствие! Меня взволновал вопрос: не страдали ли постояльцы «Бородинского Креста» от частых визитов привидений? В конце концов, соседи! Какой ошеломительный фурорчик можно было бы выстроить на этом соседстве! И почему я не автор романов ужасов?
Расплатившись с таксистом, высадился на набережную возле здания Товарной биржи. Осмотрелся по сторонам. Проходящий мимо прохожий оступился и нечаянно толкнул меня в спину. Извинившись, он продолжил путь, а я вернулся к разглядыванию урбанистического пейзажа.
Вечерело. Солнце перестало изготовлять из города жареную картошку и медленно катилось за горизонт, заливая небосвод багровым пламенем. Легкий ветерок шелестел между домами. От каналов поднималась прохлада. Город отдыхал. Тополя пустили парашютики белого пуха, которые закружились над улицами и каналами.
В поисках отеля я прогулялся по маленькому скверу. Его три скамейки стояли в тени, на них расположились мамаши, качавшие перед собой коляски с младенцами. Имелся здесь и фонтан, в струях которого плескалась детвора.
Уютное местечко… Захотелось взять бутылочку пива и посидеть в теньке…
Миновав сквер, я вышел на мостик и перебежал на другую сторону Лиговского канала. «Московский триумф» отыскал с трудом: от постороннего взгляда его надежно прятали старые здания.
Отель «Бородинский Крест» представлял собой пятнадцатиэтажное здание, выполненное в готическом стиле, то есть с башнями и шпилями. Парадный вход украшали стеклянный колпак и два швейцара в рыцарской одежде с бутафорскими мечами на поясах. Под названием отеля расположился огромный крест, грани которого вмещали портреты выдающихся полководцев, разбивших Наполеона в 1812 году: Кутузов, Барклай де Толли, Багратион, еще кто-то, кого я не рассмотрел.
Вот и отель. Остановив жестом швейцара, который направился было ко мне, я вошел внутрь через разъехавшиеся передо мной стеклянные двери.
Холл был устелен коврами. Рыцарские фигуры в позолоте, мягкие диваны для посетителей, сонм обслуги, мельтешившей, словно осиный рой, почуявший неподалеку разлитое клубничное варенье…
Направился к стойке, где царил недвижимый портье. Я даже усомнился: человек ли он? Может, такая же статуя, как и рыцари?.. Но, завидев меня, портье преобразился: расплылся в улыбке и громогласно вопросил:
— Могу вам чем-нибудь помочь?
— Знаете, дело деликатное, — сканируя настроение портье, начал я. — В вашем отеле недавно убили фотомодель. Я хотел бы поговорить с человеком, который стоял за этой стойкой в тот вечер.
— Вам нужен Филипп Шар, — любезно ответил портье.
— Как с ним встретиться?
— Вы знаете, он сегодня не вышел на работу. Говорят, что заболел.
— А как его найти в городе? — настаивал я.
— Ничем не могу быть полезен, — отказал портье. — Разве что наш управляющий может что-нибудь подсказать.
— Где он?
— В кабинете. Подождите минутку… — Портье поднял трубку внутреннего телефона.
Он сообщил кому-то о визите господина, интересующегося Филиппом Шаром, выслушал внимательно ответ и передал мне:
— За вами сейчас придут.
Я оторвался от гостиничной стойки, дошел до ближайшего кресла и утонул в нем. Чтобы скоротать время (когда за мной выйдут, я не знал), вытащил с журнального стола глянцевый журнал. На мое счастье, это оказался «Яхтинг мэгэзин». Откуда он взялся здесь? Удивительное дело! Номер старый, потрепанный… Я с удовольствием погрузился в мир яхт, не замечая реальности.
Оторвал меня от занимательного чтения высокий человек в строгом костюме с деловым лицом, который склонился надо мной и вежливо кашлянул. Опомнившись, я подскочил с кресла, пожал протянутую руку и отбросил обратно на столик журнал, который, словно птица, распушив страницы, спикировал на поверхность.
— Чем могу помочь, господин…
— Туровский, — представился я.
— …господин Туровский? — закончил вопрос Деловой.
— Я хотел узнать, как найти вашего портье Филиппа Шара.
— Здесь не очень удобно разговаривать. Пройдемте ко мне в кабинет, — предложил Деловой. По всей видимости, он и являлся управляющим отеля.
Заставлять дважды просить себя я не стал. Согласился. Пропустил Делового вперед, поскольку не знал дороги, и отправился следом. Управляющий обогнул стойку, открыл дверь с надписью «Служебное помещение. Посторонним вход воспрещен» и сделал приглашающий жест. Через минуту мы оказались в его кабинете — просторном помещении, уставленном офисной техникой, с видом из окна на Московский канал, с шикарным мягким диваном для релаксации и репродукцией Клода Моне в легкой раме над ним. Название скопированной картины я не вспомнил, но что-то знакомое. На ней была изображена «ее величество Темза», укутанная туманом, одинокая башня Тауэр выглядывала из сумрака, одинокая лодка скользила сквозь вату тумана по неспокойной речной воде…
— Присаживайтесь, — предложил управляющий.
Я упал рядом с его рабочим столом. Он водрузился в свое кресло, закинул ногу на ногу и вопросительно посмотрел на меня.
— Зачем вам нужен Филипп Шар? — поинтересовался Деловой.
— Это связано с убийством Иоланды Городишек, — начал я издалека.
— Вы из полиции? — в упор спросил управляющий.
— Нет, — осторожно ответил я. — Скажем так: я из другой службы.
Я почуял: стоит мне только сообщить, что я из частного сыска, как на этом разговор и закончится… Пришлось увиливать и строить из себя высоко порхающую персону.
— Все ясно. Вы из Безопасности, — сделал вывод управляющий. — Это неудивительно, если учесть, в каких кругах вращалась Городишек.
— Вам и это известно? — удивился я. — А что, госпожа Городишек была частым клиентом вашей гостиницы?
— Не так чтобы очень. Но приблизительно раз в месяц, а то и два мы ее видели. Тут не сдаются номера на одну ночь. Мы не дешевый мотель, чтобы размениваться на такие мелочи. Она снимала номер на два-три дня. В первую ночь у нее обычно был гость, потом она жила одна и съезжала. Так повторялось постоянно.
— Вы видели этого таинственного гостя? — поинтересовался я.
— Нет. Может, кто из ночных портье и видел… Кстати, Шар мог его видеть. Неоднократно он был на ночной смене, когда останавливалась Городишек. И в ту злополучную ночь тоже дежурил он.
— Она встречалась все время с одним человеком или с разными?
Управляющий, не раздумывая, ответил:
— С одним. Точнее может сказать Шар. Но, по-моему, с одним.
— Замечательно!
Я узнал много полезной информации. Управляющий оказался кладом. Не оставалось сомнений, что Городишек убил именно тот таинственный незнакомец, с которым она встречалась в номерах отеля.
— Есть еще одна странность, которая мне бросилась в глаза, когда я заинтересовался этой девушкой… — Управляющий поморщился, словно воспоминания о ней были ему неприятны. — Возможно, это ничего не значит, но Городишек всегда снимала один и тот же номер. Впрочем, даже не она: кто-то заказывал номер по телефону на ее имя и проплачивал счет через банк.