Николас Поллотта - Бюро-13
Силы зла и магия! Лучше не придумаешь…
Гораций перевернул страницу — слова исчезли, вместо них появились новые. Такого я еще не видел.
— Разведывательные корабли, посланные для исследований, так и не вернулись. Полагаем, что потоплены. Самолет, оснащенный системой АВАКС,[10] бесследно исчез. Следующую попытку проникнуть в облачность предпринял истребитель-бомбардировщик и тоже пропал. Попыталась подойти подводная лодка — больше о ней никаких известий. Военно-морские силы послали подводную лодку с бесшумными двигателями, последнее слово техники, — с таким же результатом. НАСА[11] запустило беспилотную космическую ракету — эффект тот же. Как только что-то попадает в недра облачности или даже приближается к ней — сразу исчезает из поля видимости. — Гордон щелкнул пальцами. — Бесследно!
— Быть может, все наши посланцы временно перешли в инертное состояние? — предположил Ричард, подавшись вперед со своего кресла.
— Мы подозревали фактор времени, наши люди провели анализ на хронометрическую плотность.
— И… результат? — нетерпеливо выпалила Джессика.
— По нашим данным, время внутри облачности течет обычно.
Меня это удивило: из всего, что я уже слышал о ней, это ее единственное нормальное свойство. Слава Богу, по крайней мере, это не вторжение динозавров из далекого прошлого. Но опять же… все может быть. Время — престранная штука.
— Скажите, сэр, на месте ли Бермудский треугольник? — поинтересовался Джордж.
— Мы проверили. На месте.
— Наверное, к этому моменту военные пришли в настоящую ярость, — заметил отец Донахью, откинувшись на спинку кресла, — и решили попробовать «случайное столкновение» — в кавычках, конечно.
— Вы абсолютно правы. После консультаций со стратегическим командованием действительно была попытка подвергнуть облачность бомбардировке с больших высот. Безрезультатно. Пошли даже на то, чтобы произвести в воздухе взрыв многотонной термитной бомбы — а это гордость современной артиллерии — в надежде рассеять облачность. Все напрасно. НОРАД[12] выпустило по ней сверхскоростную ракету «стелз». Она вошла в облачность — на том все и кончилось. Не взорвалось никакое взрывное устройство; ни тепловой волны, ни… ничего.
Сделав над собой героическое усилие, я воздержался от замечания по поводу явной тавтологии: дело серьезное, тут уж не до стилистических изысков. Да, странная какая-то облачность…
— Корабельные орудия? Торпеды? Орудия на железнодорожной платформе? — перечислял Джордж таким тоном, словно не мог поверить, что военная артиллерия оказалась бессильной.
— Все безрезультатно. — Гордон положил руку на кобуру. — Исчерпав все свои возможности, Пентагон в конце концов доложил о событиях президенту, а президент немедленно связался с нами. Впрочем, мы, конечно, и так уже знали.
— А как насчет ядерного оружия?
Вопрос-то я задал, но не вполне был уверен, хочу ли услышать ответ. Слава Богу, шеф нас успокоил: к этому прибегнут только в самом крайнем случае. Ричард вежливо поднял руку.
— А изложенная информация — со слов или из официальных источников?
— Из официальных. Непосредственно от портрета Вашингтона.
«Что ж, это лучше» — так мы все, наверно, подумали, не только я.
— Какие меры уже приняты нами?
Конечно, я имел в виду Бюро, а не всю Америку. Знали бы в Пентагоне, какой техникой обладают наши специалисты, да они бы просто…
— Мы привлекли ворожбу, телепатию, магические средства. Пытались даже беседовать с рыбами из того района. Но от плоских рыб до китов никто не желает и заикаться об этой облачности: запуганы до смерти. Лучшие специалисты не смогли даже снаружи обозреть ее, не говоря уже о том, чтобы проникнуть внутрь. — Он помолчал. — Правда, самой искусной нашей чародейке удалось с помощью магического кристалла заглянуть на какие-то доли секунды в облачность. Дело в том, что в центре ее она увидела… остров.
— Остров… — задумчиво повторила Минди.
— Во всяком случае, массу земли, — уточнил Гордон.
— Не просматривается ли какой-нибудь истории, легенды, связанной с островом, в этом ареале? — предположила Джессика.
— Нет, аналитические исследования дали отрицательный ответ.
У меня возникло такое чувство, что Гордон уже всесторонне обдумал эту проблему и сейчас просто дает нам фору в ожидании, что мы усвоим все факты и придем к нужному заключению.
— Какого размера этот остров?
— Не очень велик, всего пять миль шириной.
Так… стало быть, его закрывают тридцать миль облачности. Много чего может происходить на таком пространстве.
— И это все, что чародейке удалось вызнать об острове? — Донахью не скрыл своего разочарования.
— Да, и больше ей уже никаких попыток не пришлось предпринимать.
— Почему?
— Она умерла.
— Из-за чего?
— Мозг не выдержал.
Коротко, но ясно. Ничего себе!
Гордон откашлялся, вынул из-за пазухи, отогнув воротник полевой формы, серебряный конверт, сломал печать и достал из конверта единственный лист бумаги, весь усеянный устрашающими официальными печатями и завитушками подписей.
«Вот оно!» — подумал я и невольно заерзал на месте. Джессика шикнула на меня, но и сама, я заметил, собралась в комок.
— Ваше задание: добраться до острова, оценить обстановку, действовать соответственно, — ровным голосом, без интонаций прочитал Гордон.
Бумага вспыхнула, превратилась в пепел и исчезла.
— Это наше задание?
— Именно так.
Составлено несколько расплывчато, так я и сказал шефу, и он со мной согласился, но добавил: учитывая скудость информации, решение Совета — наилучший шаг. Решение Совета? Что еще за чертов Совет? Я мысленно взял это на заметку — выясню, когда вернемся с задания (если вернемся).
— В вашем распоряжении приблизительно тридцать шесть часов, до того как облачность достигнет наших берегов. Советую поторопиться. Ровно через тридцать пять часов тридцать минут на облачность пойдут ракеты.
Ракеты — епархия Пентагона; излишне спрашивать, что за ракеты — атомные, ядерные, термоядерные. Да и какая разница? Никакой, особенно если угодил в самый центр ядерного взрыва.
— Клянусь верой, как мы попадем на этот славный остров? — Отец Донахью перешел на ирландский. — Пустимся по морю вплавь?
— Профессор Робертсон в сотрудничестве с военно-морской разведкой и стратегическим авиационным командованием разработал специальный самолет, который согласно расчетам проникнет внутрь облачности невредимым, — монотонно доложил Гордон с ворчливыми интонациями.
— Главное в вашем сообщении, надо полагать, источник — «согласно расчетам», — сухо заметила Джессика.
Пришлось шефу скрепя сердце с этим согласиться.
— Но почему выбор пал именно на нас? — взъерепенилась Минди. — Из-за того лишь, что мы оказались под рукой, или просто нами не жаль пожертвовать?
Ах, снова эта мисс Воплощение Тактичности!
Гордон побагровел — вот этот вопрос рассердил его не на шутку.
— Никем из моих людей я не жертвую! — рявкнул он. — Выбор остановился на вас потому, что лучше вас никого нет! Абсолютно. Будь это необходимо, мы извлекли бы вас хоть из Тасмании!
Это, конечно, лестно слышать… И вдруг до меня дошло: а ведь в случае непредвиденных обстоятельств нет, значит, еще более совершенных агентов, чтобы послать их нам на выручку… Какое разочарование!
— Будьте добры, шеф: ограничения в действиях? — Мысленно я уже готовился продумать возможные обходные пути.
— Никаких! — к нашему удивлению, вздохнул шеф, и на секунду на его лице промелькнула смертельная усталость.
Сколько же часов он уже работает без сна? Та чашечка кофе вторая или двести вторая?
— Бюро получило санкцию президента действовать бесконтрольно. Если столкнетесь с высшим проявлением несправедливости, откупитесь всем национальным богатством, предложите политическое убежище, соглашение. Семь раз отмерьте, прежде чем отрезать. Испортите дело — отвечать передо мной.
Да, такую угрозу нельзя не принять во внимание.
— Как насчет военного снаряжения? — деловито отреагировал Донахью. — И дополнительного оружия? В случае чего… у меня, правда, есть мой верный «курносик» тридцать восьмого калибра, но еще бы чего-нибудь…
— Вашему отряду предоставлена полная свобода действий, а также доступ в арсеналы Бюро: оружейные склады отделений разведки, экспериментального отдела и специального ударного отряда.
При такой новости на лице Джорджа появилось дикое выражение, я даже озабоченно подумал, не придется ли давать мальчику успокоительное, чтобы он не нервничал на работе.
