Шон Уильямс - Блудное Солнце. Во Славу Солнца. Пришествие Мрака
— На посадочном модуле, — ответила Рош, — который направляется к миру Сиакка.
— «Полночь»?
Не дожидаясь ответа, он повернулся к лежащей без сознания суринке, пристегнутой к креслу рядом с ним.
— Майи? — Веден потянулся к ней, но понял, что привязан к креслу. — Что вы с ней сделали?
Рош с интересом наблюдала за тревогой, появившейся на лице эканди.
— С ней все будет в порядке.
— Вы знаете, что она похитительница?
Рош кивнула.
Веден покачал головой: — Не могу себе представить, как вы сумели пройти мимо нее.
И я тоже, призналась себе Рош, но вслух сказала: — Вы помните, что мы застали вас врасплох на Третьей палубе?
— Я помню, как вы в меня выстрелили. — Глаза эканди сузились. — Это я хорошо помню.
— Вы первым начали в нас стрелять, — напомнил ему Кейн.
— А что мне ещё оставалось делать? Корабль должен был взорваться.
— Как вы узнали? — Держась за ручку кресла, Рош подалась вперед. — И как вам удалось выбраться из своих камер?
— Майи… — он немного помолчал, глядя на суринку, — подслушивала разговоры охранников, когда нас атаковали дато.
Она заставила одного из охранников открыть камеру и выпустить нас. Людьми гораздо легче управлять, когда они начинают паниковать, поэтому нападение на «Полночь» оказалось нам на руку. — Он попробовал высвободиться из ремней. — После этого нам оставалось лишь добраться до посадочного модуля. Я всю жизнь работал пилотом посадочных модулей; у меня не возникло бы никаких проблем.
Казалось, он хотел что-то добавить, но передумал и замолчал.
Как-то уж слишком просто у вас все получилось, — с сомнением сказала Рош. — Если вы могли выбраться из камеры, почему не сделали этого раньше? Ведь Майи могла и раньше взять под контроль охранников — когда мы находились в других системах. Почему вы дожидались прибытия в мир Сиакка?
— Не ваше дело.
Его подернутые пленкой глаза долго смотрели на Рош, потом он отвернулся и взглянул на Кейна: — А кто он такой?
Кейн встретил враждебный взгляд Ведена широкой усмешкой, свет от панели управления модулем отражался в его спокойных глазах.
— А вот это не ваше дело, — заявил Кейн.
Взгляд Ведена вернулся к Рош.
— Он агент Армады, работающий под прикрытием — на Разведку СОИ, не так ли? Я не видел его на корабле.
Рош проигнорировала вопрос Ведена. Тот продолжал: — Уж не знаю, кто ваш приятель на самом деле, но двигается он, как проклятый джарапин с Пребиса-12.
— Морган, — прозвучал в сознании Рош голос Ящика.
— Да, Ящик? — Рядом с эканди она перешла на мысленную речь.
— В базе данных «Полуночи» имеется эканди по имени Макил Веден.
— В чем он обвиняется?
— В нарушении закона и должностном преступлении. Очевидно, он умудрился сильно насолить какому-то представителю Коммерческой артели, учитывая, что он на них работал. Смертный приговор заменен высылкой в колонию.
— Что-нибудь говорится о суринке?
— Заговор. Те же обвинения.
— Спасибо, Ящик.
Рош вновь повернулась к Ведену и принялась его разглядывать: — Так что же вы натворили? Мошенничество или вооруженное ограбление?
Его глаза округлились.
— Не понимаю, о чем вы говорите.
— О нарушении закона. Неужели вы настолько глупы, что осмелились выступить против Коммерческой артели?
— Как скажете, коммандер.
Он небрежно покачал головой, словно хотел отбросить все её обвинения. Если Ведена и удивило то, что Рош знает его историю, он этого никак не показал. Лишь в его кривой улыбке проскользнуло почти неуловимое презрение.
— Кто я такой, чтобы ставить под сомнение слова офицера Армады?
Секунд тридцать они смотрели друг другу в глаза, прежде чем Веден отвернулся, и улыбка исчезла с его лица.
— Во всяком случае, — со вздохом заметил он, закрывая глаза и откидываясь на спинку кресла, — мы живы. Все остальное сейчас не имеет значения.
— Для вас — может быть, — пробормотала Рош. — А вот для меня существенно то, что я должна провести с вами по меньшей мере пять часов.
Она не сводила глаз с эканди, дожидаясь ответной реакции, но тот сохранял невозмутимость, С типичной для своей касты дерзостью он решил прекратить разговор. Веден полностью отсек себя от внешнего мира, и Рош знала, что дальнейшие расспросы ни к чему не приведут. Может быть, подумала она, ситуация изменится, когда суринка придет в сознание.
— Я намерена осмотреть модуль, — заявила Рош. — Нужно выяснить, что здесь есть. Ты за ним присмотришь?
— Конечно, — кивнул Кейн.
— Если похитительница будет проявлять агрессивность, когда проснется, успокой её опять. — Слова Рош не вызвали никакой реакции со стороны неподвижно застывшего в кресле эканди. — Мы ещё не скоро окажемся в безопасности, и я не хочу, чтобы у нас возникли новые проблемы.
— Я понял.
Кейн сложил руки на груди, а Рош вышла из кабины.
Когда через пять минут она вернулась, Кейн сидел в той же позе. Идеальный часовой, подумала Рош. Пожалуй, он даже слишком хорош.
— Ящик?
— Да, Морган.
— Следи за ним через мониторы кабины. Если он хоть что-нибудь предпримет, сразу же дай мне знать.
— А ты сама доверчивость, не так ли?
Вернувшись в кладовую, Рош даже не улыбнулась.
— Я не могу позволить себе такой роскоши, — сказала она, скорее себе, чем Ящику.
Четыре часа спустя голос Ящика вырвал её из глубокого сна. Рош даже не помнила, как заснула.
— Подъем, Морган.
Она резко подняла голову и поплыла к противоположной стене маленькой комнатки. По счастливой случайности ей удалось ухватиться за стойку и остановиться. Волна паники медленно отступила, когда глаза Рош приспособились к полумраку и она сообразила, что находится в кладовой посадочного модуля. Она пришла сюда, чтобы выяснить, какое здесь имеется оборудование, но слабое освещение и усталость… короче говоря, она сама не заметила, как уснула. Однако прежде Рош успела понять, что кладовая почти пуста: две аптечки, три переговорных устройства, шесть скафандров и запас продуктов на два дня — на пять, если ввести жесткие ограничения.
Единственным оружием на борту модуля были лазер Ведена и её пистолет.
— Морган. — На сей раз голос, прервавший её усталые размышления, звучал более жестко.
Рош протерла глаза и потрясла головой: — Да, Ящик. Как долго я спала?
— Слишком долго. Я бы позволил тебе ещё отдохнуть, но у нас кое-что произошло.
— В самом деле? Что?
— Суринка пришла в сознание.
Рош ещё раз тряхнула головой, чтобы окончательно избавиться от сонного тумана, окутавшего мысли, и направилась к двери, которая с негромким шипением отошла в сторону.
Рош выскользнула в узкий коридор. На модуле имелось ещё одно помещение с дверью — туалет. Сейчас там кто-то находился. Бросив в его сторону короткий взгляд, Рош вошла в кабину.
Кейн стоял у двери. Суринка, по-прежнему пристегнутая ремнями безопасности к своему креслу, лежала спиной к Рош.
Кейн бросил взгляд на вошедшую Рош, а потом снова повернулся к суринке.
— Я могу пользоваться периферийным зрением. — Прозвучал в сознании Рош голос суринки, хотя она обращалась к Кейну.
Очень необычное и неприятное ощущение — почти насилие; казалось, кто-то использует её мозг, чтобы формировать собственные мысли. Общение с Ящиком гораздо приятнее.
— Я восхищаюсь вашей стойкостью, — продолжала суринка. — Но я узнала, что Рош проснулась в тот самый момент, когда это произошло. Я могла бы взять её под контроль, если бы захотела. Однако я не стала её трогать.
Рош внимательно наблюдала за неподвижно стоявшим Кейном. В кабине царила полная тишина, но разговор продолжался.
— Я пытаюсь убедить вас, что мне можно доверять.
В голосе суринки появились нотки отчаяния. Ей явно не нравилось то, что она связана.
— Мне известно, что я не в силах причинить вред вам. Но Рош… да, я знаю, что произойдет, если я попытаюсь. Просто я утверждаю, что мне это по силам. Почему вы мне не верите?
Рош откашлялась: — Где Веден?
Кресло рядом с суринкой оставалось пустым.
— В туалете, — ответила похитительница. — И перестаньте мысленно называть меня суринкой. Я Майи.
Рош с трудом заставила себя говорить вежливо: — Большое спасибо, Майи.
— Вы мне не верите, не так ли?
— А мы должны?
— Скажи ей, Кейн.
— Она говорит правду. — Кейн наконец оторвал взгляд от суринки. — Он заперт в туалете. Пожилому человеку тяжело так долго оставаться привязанным к креслу.
Рош кивнула. Слова Кейна показались ей разумными.
— А как дела у вас двоих?
Кейн пожал плечами.
— Он пытается сопротивляться, — объяснила суринка. — Ему не нравится, что я пользуюсь его глазами, и он старается смотреть только на меня, чтобы я не видела ничего другого. Но у него не получается.
