Вячеслав Сибирцев - Возвращение
- Почему? Вот твой телефон, я уже положила на счёт нужную сумму. Ты только его не забудь.
Телефон я, конечно, взял, чтобы не расстраивать Марину, но не стал говорить, что в Зоне много мест, где связь пропадает, и аппарат превращается в бесполезную пластмассовую игрушку.
- Каждый день звонить не обещаю, - ещё раз твёрдо повторил я, - Когда получится, тогда и позвоню. И когда новости будут.
- И ещё, - Марина сжала руки и жалобно посмотрела на меня, - Пожалуйста, не привозите домой всякую радиационную дрянь в виде сувениров.
- А не радиационную можно, - отвлечённо поинтересовался я, представив себе почему-то хвост слепого пса.
- Не радиационного там нет, - отрезала Марина и вдруг заплакала, - Господи, Динька же совсем не защищён. У тебя вон какое обмундирование, а у него ничего.
- Он надел мой старый костюм, - возразил я, - Его свойства ослабли, но не сильно. Во всяком случае, с радиацией-то одёжка справится.
«С радиацией справится, - ехидно заметил мой внутренний голос, - а вот с кровососом вряд ли». Представив моего любимого сына в объятьях этого чудовища, я торопливо стал заканчивать укладку вещей, хотя до поезда оставалось ещё много времени – он уходил около десяти утра.
Билет я сумел купить только в плацкартный вагон. Начинались каникулы и отпуска, а с ними – великое переселение народов. В поезде было шумно и душно. Играли во что-то громкое дети, бегали маленькие дети, плакали совсем маленькие дети. Юноши и девушки включали музыку в плеерах так, что она прекрасно была слышна соседям. Женщины знакомились между собой, обсуждали преимущества и недостатки различных типов отдыха и время от времени покрикивали на детей. Часа через три я начал понимать, почему мне не выдали оружие.
Лишь к полуночи все в вагоне угомонились. Я тоже лёг на свою полку и закрыл глаза. Я умел расслабляться и засыпать мгновенно, но сейчас хотелось подумать, выработать какой-нибудь план действий, где искать Дениса, куда он мог отправиться? Как бы, например, поступил в таком возрасте я сам? Перед глазами возник старый потрепанный грузовик, шофёр, кидающий в окно пакетик с обедом, и значок радиации на ржавом покосившемся столбике. Стыдно признаться, но где-то в глубине души я был даже рад тому, что всё получилось так, как получилось, и я хоть ненадолго возвращаюсь ТУДА. Не зря же все эти годы Зона тянула меня, звала, мучила по ночам, когда я терял контроль над сознанием. Мне не раз приходилось слышать, что Зона не отпускает, и мужики, осевшие в нормальной жизни, вдруг бросали всё и возвращались. Но, по-моему, это не аксиома. Конечно, если бывший сталкер работает где-нибудь в тихом офисе «от и до», а летом ездит к тёще в огород окучивать картошку, организм не перенесёт такого издевательства и настойчиво потребует адреналина. Да не разового, при прыжке с парашютной вышки в ЦПКиО, а регулярного. Что же касается моей работы, то организм должен быть сыт и удовлетворён. Моя душевная тяга – что-то совершенно иное. Что же я оставил там? Детство? Друга? Найденный, но не вынесенный ценный артефакт?
Я приподнялся и перевернул тощую подушку прохладной стороной вверх. Не о том я думаю, не о том. Мне надо спасать сына, а я занимаюсь философскими измышлениями. Впрочем, как говорил герой известного анекдота, «думай – не думай, а трясти надо». Дениска, как я выяснил на вокзале, ехал этим же маршрутом до той же станции. Доберусь, там буду разбираться дальше. А пока – спать.
Я лёг на спину, расслабился и спустя минуту уже спал, а сквозь сон меня тихо, но настойчиво тянуло и тянуло в Зону.
8
Денис с раннего детства гордился своим отцом. Маленьким, он редко видел его дома и когда спрашивал: «Мама, а где папа?», то часто слышал в ответ: «Людей спасает». Учась в начальной школе, Денис тоже очень хотел кого-нибудь спасти. После уроков он часами просиживал на парапете набережной, но почему-то никто не тонул; он гулял по самым старым районам города среди деревянных домов, но нигде ничего не горело; он с надеждой поглядывал на бездомных собак – вдруг они сейчас оскалят пасти и бросятся на кого-нибудь, но бродячие собаки отличались добрым нравом и покладистым характером. Постепенно подобные мечты растворились в быте. Отец воспитывал сына «по-мужски», и Денис рос здоровым, закалённым, сильным. Он перепробовал многие виды спорта и остановился на баскетболе и лёгкой атлетике – здесь можно было активно двигаться и выплёскивать переполнявшую его энергию. Занятия спортом не мешали весьма неплохо учиться. Жизнь била ключом.
У мальчишек в их классе всегда были кумиры. То вдруг все начинали восторгаться знаменитым автогонщиком, и стены в комнатах украшались постерами с яркими машинами стремительных силуэтов. То все теряли голову от известного рок-певца и громко, изо всей силы вторили его пению, растиражированному на дисках. А в этом году все почему-то словно помешались на сталкерах. Мужественные парни, ежеминутно играющие со смертью ради самой игры или достижения не очень понятной цели, а потом небрежно потягивающие водку в баре и при этом не теряющие ясности разума, будоражили воображение мальчишек. Денис знал, что его отец тоже был сталкером, но не придавал этому особого значения, привыкнув уважать его совершенно за другое. Да и рассказывал папа о своих приключениях редко и довольно скупо. Но друзья завидовали и постоянно пытались вытянуть из Дениса всё новые и новые подробности о жизни в Зоне. Денис уже на сто рядов пересказал всё, что слышал от отца, кое-что выдумал сам, но ребята считали, что историй должно быть гораздо больше, Денис скрывает их только затем, чтобы набить себе цену. И вот мальчишка во что бы то ни стало решил за лето набраться собственных впечатлений, таких, чтобы на весь учебный год рассказов хватило. Он не стал дожидаться начала каникул, понимая, что тогда будет гораздо меньше причин и возможностей исчезнуть из дома на целый день. Сбежать за два дня до конца занятий – отличный вариант: и дома до вечера не хватятся, и в школе проблем уже не будет.
Денис всё продумал. Заранее купил билет (хотел наврать, что на каникулы к бабушке едет, но в кассе у него никто ничего не спросил), потихоньку вытащил из родительского шкафа старый отцовский МЧС-овский костюм, даже для аптечки кое-что подобрал.
Всё прошло без сучка и задоринки. Денис опасался, что на вокзале его будет встречать милиция, но обошлось. Милиционеры на перроне, конечно, присутствовали, но в лица приезжих не вглядывались и на него никакого внимания не обратили. Попутка тоже попалась сразу – Денис посчитал это хорошим знаком. Более того, шофёр – молодой разбитной парень в сдвинутой на затылок смешной панамке – сразу сообщил, что довезёт до самого места, поскольку обеспечивает продуктами знаменитый бар «Элита», но деньги за проезд все и сразу. Денис вытащил из кармана жалкие остатки «капитала». Парень поморщился, но не отказался:
- Не щедро. Но, как говорится, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Договорились бы: остальное потом, но у тебя, может, «потом» и не будет, - парень отрывисто хохотнул, - Шучу я, шучу. По жизни такой вот шутник.
«ГАЗель», казалось, переняла характер своего хозяина. Она неслась на 150, подпрыгивая на ухабах, и лихо поворачивала, объезжая канавы. Денис вцепился во что-то обеими руками и следил только, чтобы никуда не стукнуться головой. Сзади громыхал и позвякивал груз, выдавая истинную сущность «продуктов питания».
Наконец, сумасшедшая гонка закончилась. Машина взвизгнула тормозами, словно лихо присвистнула, и встала как вкопанная, чуть не ткнувшись бампером в бетонную стену.
- Станция конечная: бар «Элита»! – провозгласил шофёр, распахивая дверь, - Просим пассажиров освободить вагоны.
Денис выпрыгнул и с сомнением оглядел строение. Бар «Элита» напоминал, скорее, бункер, одноэтажный, приземистый, без единого окошка, но с двумя входами. Шофёр, взяв накладные, направился к служебному, а мальчик – к общему. Дверь была элегантно отделана под дерево, с массивной ручкой чугунного литья. На ней красовалась надпись: «Только для людей». Денис хмыкнул и потянул дверь на себя. Внутри оказалось неожиданно просторное помещение, оклеенное фотообоями и освещённое лампами в четырёх плафонах молочного стекла. Несмотря на день – время деятельности – большинство столиков было занято. Возле посетителей стояли тарелки, напоминающие дешёвую вокзальную закусочную, а никак не элитное заведение. Зато меню в резной рамке, висевшее на стене рядом с дверью, демонстрировало ресторанные цены. Конечно, за комфорт надо платить, а из красивой тарелки и китайскую лапшу есть вкуснее. Из спиртных напитков предлагалась только водка, зато десяти наименований. И каких! «Сон сталкера», «Янтарь», «Привет Монолита» и другие. Конечно, все они наливались из одной бутылки, но никого это не смущало. Правда для некоторых сортов оливка, брошенная в бокал, или щепотка ванили автоматически увеличивали цену вдвое. Но элегантно же, чёрт побери!
