Илья Тё - Дело Господа Бога
И внезапно вспомнил название подобных вещиц! На руках стражников, закрепленные легкими стальными скобами, висели лучевые бластеры — «эстиметы». Слово было из того же разряда, что «прог» или «Хеб-сед», — Катилина прекрасно знал, что оно означает, но понятия не имел, откуда у него это знание.
Вероятно, Катилина когда-то был знаком с использованием подобного оружия в мире Каталаунского поля, поскольку помнил — стрелять из подобной латной полурукавицы было необычайно комфортно. Потрясающе легкое и эргономичное оружие не обременяло ладонь, поскольку рукоять не требовалось постоянно сжимать в руке, но при этом отпадала необходимость в кобуре и торопливом доставании оттуда для открытия огня. Оно оставляло открытыми пальцы и кулак, а нижняя часть рукояти или локтевая часть пластины могла использоваться как кастет для нанесения рукопашных или оглушающих ударов.
Луч эстимета, тонкий, плоский, но при этом широкий, был смертоносен. При прохождении плоского луча через цель его острая кромка просто разрезала ее. Если же попадал по жертве своей плоскостью, то «разрез» получался шириной почти в ладонь. Питание оружия осуществлялось от двух магазинов-аккумуляторов вставлявшихся сбоку в наручную пластину. Пара аккумуляторов позволяла менять их последовательно, не оставаляя стрелка безоружным на время. Отстегивался и пристегивался наручный пистолет единым замком на запястье — нажав на один рычаг, можно было застегнуть или открыть сразу все скобы «рукавицы». Предохранитель как таковой отсуствовал, оружие изготавливалось к стрельбе автоматически, как только ладонь охватывала рукоять с кнопкой-курком. Как только ладонь разжималась, пистолет автоматически вставал на предохранитель, а кнопка-курок закрывалась.
Стрелять из наручного бластера было возможно любым способом — как повернув кисть ладонью вверх, так и вниз и вбок. Мушка или прицел не предусматривались, так как эстимет обычно оснащался лучевым прицелом, либо виртуальными системами наведения, скрытыми в нейрошунте и соединенными с глазным нервом стрелка.
Порывшись в памяти, легат заключил, что слова «бластер» и «эстимет», по всей видимости, знакомы ему либо из просматриваемых когда-то технических каталогов, либо из военно-популярной литературы, поскольку визуальные память и моторика дружно утверждали, что видеть действие этого типа вооружений вживую, а уж тем более — лично палить из него ему доселе не приходилось.
Воскрешенный кавалерист мрачно усмехнулся. «Похоже, — подумалось ему, — скоро придется пострелять, так его за ногу. Скоро придется!» Кулаки его сжались. Костяшки пальцев хрустнули. Хрупкие костяшки тонких женских пальцев. Но разве последнее обстоятельство имело принципиальное значение?
Катилина подавил недобрую усмешку.
Он — легат и катафрактарий. Тяжеловооруженный всадник, врубавшийся в ряды латных триариев на полном скаку, сметавший со своего пути все живое грудью лошади, пикой, мечом и собственным безумным хохотом. Потомственный, нет — прирожденный и неистовый убийца. А настоящий убийца сможет убивать вне зависимости от условий!..
Внутри пространства, ограниченного этажеркой с расположившимися на ней стрелками, стояли женщины. Легат бегло насчитал около двух с половиной сотен хорошеньких головок. Пятьдесят прайдов. Один выпуск. Один курс.
«Катрина. Бета. 19-725» — мелькнуло в голове новое собственное имя.
Мерелин пояснила, что «725» — это количество выпусков их Школы. Все собравшиеся сейчас на площадке внутри этажерки — это 725-й курс. «19» — номер их прайда внутри курса. А классы… вот с классами было непонятно. И что такое «Бета»? Вероятно, это как-то было связано с обслуживанием пятью женщинами одного мужчины, Распределение рода занятий при групповом сексе внутри девушек группы?
Что бы это ни было, Мерелин отказывалась говорить. А может, и слава богу, а то Катилину могло стошнить.
* * *Внезапно, на фронтальной части этажерки, прямо над входом возникла суета. Охранники в черной стилизованной форме потеснились, и пред очами двухсот пятидесяти невольниц предстал ухоженный человек в ярком хитоне с расшитым замысловатой вязью воротником. Широкий то ли плащ, то ли сюртук, ниспадавший с его плеч и надетый поверх красивой рубахи, назывался, как уже знал Катилина, деловой пеплос и резко контрастировал с хитоном по богатству отделки. Пеплос украшали только строгие цвета — могильно-черный и пепельно-серый.
Появившийся человек был высок, широкоплеч, атлетически сложен и несомненно хорош собой: блондин с серыми, проницательными глазами и волевым подбородком с ямочкой — этакая воплощенная арийская личность.
Он быстро вышел вперед, к самому краю этажерки, вцепился руками в перила и без всякой паузы резко прокричал:
— Дорогие дамы! Внимание! — Голос был глубоким и вызывал доверие. — Я рад приветствовать вас в тридцать четвертом секторе индустриального центра номер сто шестьдесят шесть! Конкретно — в нашей Высшей Школе бытового обслуживания. Для тех, кто не знает, меня зовут Шайрон Артели. Я — коммерческий директор этого достойного учебного заведения. Поздравляю всех новоприбывших с успешным прохождением процедуры клонирования и Хеб-седа! Надеюсь, что ваши подруги, старшие групп, более опытные… хм… коллеги по цеху, уже посвятили вас в подробности будущей работы. Не стану скрывать, что труд, ожидающий вас, тяжел и долог. Но я прошу не забывать, дорогие дамы, две вещи.
Первая! — Он воздел палец. — Каждая из вас вызвалась на этот труд добровольно, по заключенному с Нуль-Корпорацией трудовому контракту, исключая, быть может, присутствующих среди вас нескольких десятков программных клонов.
И вторая! — Он оттопырил второй палец. — В конце этого пути каждую из вас ждет бессмертие. Вечная жизнь, дорогие дамы. Вечность!.. Хотел бы заострить ваше внимание также на следующем моменте. Некоторые умники употребляют по отношению к выпускницам нашего славного заведения слова «рабыня», «клонированная шлюха», «искусственная проститутка» и «наложница». Со всей ответственностью заявляю, что эти термины совершенно не приемлемы! В нашем прогрессивном корпоративном обществе рабов нет! Каждая из вас является служащей Корпорации по контракту, не более того!
Агнаты, — продолжал Шайрон Артели, — вот правильный термин Нуль-Корпорации! Мы с вами, — а я, если вы заметили, также являюсь носителем шунта (он демонстративно оголил висок и постучал по шапке нейроразъема пальцем), так вот, мы с вами являемся работниками Нулевого Синтеза по найму. Вы — агнаты, а не рабы! И ваша миссия благородна, поскольку она необходима обществу. И общество, дорогие дамы, готово платить вам за это, и оно — платит!
Шайрон Артели достал платочек и прокашлялся.
— А теперь, сударыни, ближе, так сказать, к телу. Я приглашаю на эту трибуну уже знакомого вам руководителя отдела маркетинга, старшего евнуха нашей школы, Глазго Деморти. Гоподин Деморти — прошу вас. Вам слово!
«Арийская личность» изысканно поклонился и покинул кафедру.
Вместо него поднялся другой человек. Если, конечно, это существо можно было назвать человеком. В биологическом смысле мистер Деморти относился, несомненно, к виду хомо сапиенс, однако в наличии человеческой составляющей его души Катилина сильно сомневался.
В отличие от Артели, высокий псевдогунн был известен большинству присутствующих в зале дам благодаря недавней процедуре регистрации и шунтования. И пылающие взгляды двухсотпятидесяти пар глаз, пронзившие фигуру высокого раскосого изувера, выглядели чудовищно красноречивыми.
Но, естественно, огромный зал безмолвствовал — волны ненависти кружили в нем лишь безмолвный хоровод.
— Ублюдок, — тихонько прошептал Катилина стоящей рядом Мерелин. — Сволочь! Чтоб ты сдох, подонок.
Однако блондиночка даже не посмотрела на него.
— Тут камеры, Кэти, — сказала она одним краешком рта. — Техника читает твои слова по губам. Тише. А лучше вообще молчи.
«Кэти, — усмехнулся бывший легат и катафрактарий, — теперь я Кэти!» Он выругался так злобно и витиевато, как не ругался, наверное, никогда. Однако сделал это очень тихо и тут же замолчал. За три прошедших часа и он, и Рокси, единственные проги в девятнадцатом прайде, а потому самые неопытные, привыкли доверять словам Мерелин. Та хоть как-то заботилась о них, а, к слову сказать, две другие «старшие» наложницы почему-то не обращали на младших подруг по несчастью никакого внимания, полностью погруженные в заботу о себе. Ми Лилит, ни Эффи совершенно не интересовали Другие секс-агнагки. С чего бы такая разница в отношении? Вероятно, подумал Катилина, разница заключалась в возрасте — Мерелин была существенно старше их всех вместе взятых.
Евнух Деморти тем временем начал свою Речь.
— Сначала о распорядке, — объявил он громко. — Вы все распределены по классам. Каждый класс будет изучать одни и те же предметы, однако программы занятий по времени у каждого класса отличаются в соответствии с распределением преподавателей и учебных помещений. Всего классов — десять. В каждом классе по пять прайдов соответственно порядковому номеру. В первом классе — прайды с первого по пятый, во втором — с шестого по десятый и так далее. Надеюсь, всем понятно.
