Дмитрий Чернояр - Сталкер
Дирижабль тряхнуло ещё раз, и спуск прекратился.
Хвалис дёрнул рычаг и аппарели по обе стороны гондолы откинулись на перемолотую почву, выпуская наружу бойцов «Ха-Тонга». Тяжёлые ботинки по щиколотку уходили в смесь мягкой земли и щебня, передвигаться относительно тяжело, хорошо хоть, что радиус действия ядер не превышает пятидесяти ярдов. А вот любителям брони приходилось гораздо тяжелее. Даже специальные ножные пластины повышенной площади под весом глубоко тонули в почве. Тан ринулся направо, к носу дирижабля, Корноухий поспешил к корме. Остальные рассредоточились полукругом от аппарели, стволами пулемётов и навершиями посохов уставившись в лесную чащу. Тольбрад, отрядный маг разведки, замер каменным изваянием, увешанный амулетами в несколько слоёв.
Коротышка Тофф удивлённо присвистнул: дирижабль сел гораздо ближе к руинам, чем предполагалось. Ярдов двести, не больше, до ближайших развалин.
— Вокруг пусто, — отмер он через некоторое время.
Хвалис лязгнул лицевым щитком:
— С задачей все ознакомлены. Прикрываем задницу Дорангая, но без фанатизма. Помните — основная цель: разведка, поиск ресурсов и артефактов, приоритет — поиск исследовательского центра Древних или любого аналогичного строения. Балласту помогать в меру.
Бойцы заржали, шутка капитана им понравилась, и теперь Дорангай обзавёлся очередным прозвищем, в довесок к нескольким дюжинам уже полученных.
Кхала помянешь, он и явится...
Дорангай выкатился из пассажирского люка, зацепившись стволом длинноствольной винтовки, висящей поперёк спины, за выходной короб. Оружие громыхнуло на славу по костям Балласта. Раздалась пара смешков, — всё-таки дисциплина в отряде была на высоте. Другие бы давно залились оскорбительным смехом.
Дорангай покраснел от возмущения, обводя бойцов испепеляющим взглядом .
— Прекратите смеяться! Нужно двигаться! — голос у него крайне неприятный, высокий, режущий, часто срывающийся в фальцет. Урсус ему шарики оттоптал, что ли?
Однако двинуться в путь не успели.
— Хоски, юг! — заорал Тольбрад, активируя артефакт плывущей защиты. Пространство вокруг него вздрогнуло, создавая по контуру тела прослойку реальности с изменёнными константами. Остальные последовали его примеру.
— Заноза, бегом в дирижабль! — громкая команда заставила Дорангая подпрыгнуть на месте и втянуть голову в плечи.
— Арвельд, уход 'поплавок'! — это уже в переговорный амулет, капитану дирижабля.
Дорангай едва успел вскочить в люк, как хлопнули пиропатроны, отсекая якоря. Дирижабль, лишившись канатов, удерживавших у поверхности, плавно начал подъём.
Чтобы тут же его закончить. Из леса, выламывая стволы, вывалилась огромная туша хоска, сформировала лапу и швырнула вперёд мелкого сородича. Шарик тела при подлёте к дирижаблю растопырился десятком когтистых лапок и пробил внешнюю оболочку. Вслед ему улетел малый амулет пространства, брошенный Малышом Таном. Внутри сверкнуло, дирижабль клюнул носом небо и зарылся в почву. Оболочка, теряя газ из пробитых баллонов, начала проседать под собственным весом.
Часто-часто запели свою песнь смерти тяжёлые пулемёты экзоскелетов и «Водомерки». Твари пёрли нескончаемой волной со всех сторон, рассыпаясь в взрывах сработавших амулетов, чтобы тут же сползтись останками в новую сущность.
Гарнах, отстреливая особо ретивую мелкую живность, крикнул Хвалису:
— Капитан, почему не сработала защита судна?
Скрип зубов было слышно даже из-под толстой лицевой бронеплиты экзоскелета.
— Дорангай, гадёныш! За яйца подвешу в центре аномалии!
Тофф понял: они обречены. Пока амулет находится в управляющем контуре, к дирижаблю могут попасть только имеющие артефакты допуска. Но стоит его вынуть — и всё, конец. Краем глаза заметил улепётывающего в сторону руин искателя.
— Капитан! — Коротышка стволом указал направление.
— Ур-р-родец орясистый! — Залп спаренных пулемётов накрыл остатки стены, за которые юркнул Дорангай. Облако пыли взметнулось вверх, не спеша опадать — безветренная погода сказывалась. Впрочем, шансов уцелеть у Балласта уже не было — тяжёлые пулемёты пусть и оснащены мелкими амулетами пространства, но чтобы обрушить стену их хватило.
Умолкли взвизгивания пневматики и стрекот пулемётов Корноухого Хольма. Короткий взгляд налево: экзоскелет стоит в деактивированной форме — ноги в полуприсяде, руки вдоль бронекорпуса, мерцания от амулета нет.
— Хольмбродта накрыло!
Иггеф бросился в его сторону, добрался, откинул лицевую пластину, вытаскивая безжизненное тело, сам втиснулся на его место. Затарахтел двигатель, тонко засвистела пневматика, застучали цилиндры, оживляя экзоскелет.
Гигант, бросивший мелкого хоска, наступил на Ижефа, вминая его в землю. Взвыли двигатели и сервоприводы «Водомерки», разворачивая бронеход в сторону опасности. Град пуль пробивал дыры в туше, но мощности амулетов не хватало, плоть тут же затягивалась останками павших хосков, бойцов, остатками экзоскелета... Взмах лапы — и «Водомерка», двенадцатитонный бронеход, распластав конечности, улетает далеко в руины.
— Хвалис, Тан, прикройте! — Коротышка побежал вдоль бойцов, срывая малые амулеты, и зигзагами, уклоняясь от лап хоска, помчался к нему, на ходу выдёргивая меч из ножен и приматывая связку амулетов к рукояти.
Ноги — настоящие колонны. Толстые, каждая больше бронехода в обхвате... Постоянно поднимаются и опускаются, стараясь раздавить разведчика.
— Канатар, взываю к тебе, дай ногам скорости, рукам силы, а глазам зоркости. Дай найти слабое место, направь мою руку, — молился на ходу Коротышка, петляя между стволами десятков ног.
Чутьё подсказало — здесь. В месте, где плоть, металл и кости, образующие толстые защитные пластины, расходятся, обнажая незащищённый участок тела.
Коротышка Тофф, вливая в себя немногую доступную магию, взметнулся вверх, активируя амулеты и втыкая широкое лезвие в незащищённую складку. Приземление, погасить инерцию перекатом через плечо, прыжок в сторону из-под туши, и — на максимальной скорости в лес. Малые амулеты пространства, срабатывающие одновременно, по мощности активной фазы равны полноценному ядру, и создают радиус поражения в добрые пятьдесят — пятьдесят пять ярдов. Выжимая из себя последние крохи магии, вливая силы в мышцы, Тофф мчался к дереву, когда что-то врезалось в спину и он понял, что ноги оторвались от земли, и сам он научился летать. Его кувыркнуло в воздухе и с силой припечатало к стволу чёрного дуба. Зубы клацнули, рассыпался крошками разрядившийся амулет плывущей защиты, вливший все силы в амортизацию тела, перед глазами пронеслась карусель.
Тошнота напирала изнутри, голова раскалывалась. В глазах что-то сломалось: картинка постоянно плыла, дрожала и отказывалась фокусироваться на чём бы то ни было. Коротышка Тофф на ощупь достал револьвер, взвёл курок и, услышав характерный щелчок готового к стрельбе оружия, положил руку на грудь, стволом к голове, с пальцем, выбирающим слабину триггера...
Стрельба стихла, лишь тела и слуха касались подрагивания земли и взрыкивания Искажённых.
Массивная тень медленно приближалась к Тоффу, неторопливой горой, источающей зловоние, она вырастала перед ним.
— Канатар, бог-в-тени, вручаю тебе свою душу, — шептал разбитыми в кровь губами Тофф,обломки зубов мешались на языке, но остановить воззвание не могли. — Проведи в Круг Перерождения, огради от...
С каждым словом слабина спускового крючка выбиралась всё больше, пока палец не почувствовал сопротивление. Малейшее движение — и пуля уйдёт через челюсть в мозг.
Хоск вздрогнул, оплетаемый каким-то канатом, взвыл, заставив оглохнуть, и... рассыпался облачком пыли. Стремительная тень мелькнула на мгновение перед глазами Тоффа, сбивая и без того неустойчивую фокусировку, и исчезла где-то вне поля зрения. С той стороны один за другим с короткими периодами раздавались едва слышимые сквозь перегруженные барабанные перепонки вой и визг уничтожаемых хосков. Один, два, три, четыре... Пауза в пару ударов сердца... Пять... Тишина.
Сознание уплывало. Тофф, не являясь лекарем, мог по собственному опыту определить, что заработал тяжёлое сотрясение мозга. И, судя по хриплому дыханию и резкой, колющей боли с каждым движением в груди, трещины в рёбра, если не переломы.
Тень мелькнула ещё раз, застыла перед ним. Тёплые пальцы сжали челюсть, заставляя открыться рот, и на язык, смывая кровь и осколки, полилась бодрящая жидкость. Тофф глотал жадно, язык выплёскивал больше половины наружу, но Коротышка понимал — дают, надо пить. Кто уцелел из команды — неизвестно, что с дирижаблем — так же... Незнакомец терпеливо вливал жидкость из фляги. Тофф знал, что этот кто-то, кого рассмотреть не дают независимо вращающиеся глаза и сбитая фокусировка, не принадлежит ни к отряду «Ха-Тонг», ни к экипажу дирижабля: ни у кого из вышеперечисленных нет ни столь тонких пальцев, ни хотя бы отдалённо похожего энергетика в боевой аптечке.
