Александр Байбак - САФАРИ
Единственный среди нас представитель Службы Безопасности — лейтенант Котов — как оказалось, два года как выпустился из Академии СБ, где обучался по программе подготовки полевого агента. Не ошибся я в нем — с этого факультета те еще волкодавы выходят. Хотя служил почему-то в "Вымпеле" — антитеррористическом спецназе, а не в "поле". Родился и вырос на Земле, в Костромской области. Почти земляк — сам я родом из Самары. Семьей не обременен — молод еще. А так родители и сестра в Костроме.
Однако больше всего запомнился мне мичман Алексеев. Родом с Брода — суровой планеты в системе Эпсилон Эридана. На ней самым комфортным для жизни является экваториальный пояс, очень схожий с Сибирью — такие же суровые зимы, короткое лето, необъятная тайга — здешние деревья весьма напоминали земные хвойные породы. Мир неприветливый, требующий полного напряжения сил для выживания. И народ соответствующий — упертый, кряжистый и хозяйственный. Вот и вырос Петр Кузьмич Алексеев, потомственный охотник, весьма целеустремленным, знающим себе цену мужиком. Окончил училище связи, а дальше попал под призыв и оказался в технической службе флота, где и провел последующие тридцать с лишним лет. За годы службы овладел профессией в совершенстве, благо натура соответствовала — если уж берешься за дело, то доводи его до конца. Офицером не стал только ввиду отсутствия высшего образования, чему не очень печалился. Жизнь принимал такой, какая она есть, не терпел излишней суеты и был — самую чуточку — философом.
— Жизнь, ребята, такая стерва, — неторопливо вещал он, вертя в руках стопку с водкой, — что всегда найдет, куда тебя куснуть. Неважно, плывешь ли ты по течению, или из кожи вон выпрыгиваешь, чтобы изменить собственную судьбу. Вот, допустим, живет человек, активно участвует в общественной деятельности, планы строит, рвется на верх изо всех сил, видит себя если не президентом Федерации, то уж сенатором точно — а тут раз, и влетел в аварию на личном авто, что характерно, со смертельным исходом. И осталась после него куча едва начатых дел, а ничего толком завершить он в свои тридцать лет не успел. И пропали все его усилия зазря. Все потому, что взвалил на свои плечи слишком тяжелую ношу, не оценил силы собственные. А вот другой — вроде и не полный балбес, но вбил себе в башку, что все само собой обустроится, а потому и лежит целыми днями на диване. Ждет, когда соотечественники вспомнят, что есть такой, допустим, Сеня Жуков — алмаз неграненый, талант непризнанный. А сам и пальцем не шевелит, чтоб чего-то добиться. И доживает такой человечишко до ста лет. Умирает. А после него даже семьи не остается — лень ему в свое время было от дивана задницу оторвать, с девушками пообщаться. А все потому, что вовсе никакой ответственности на себя принимать не захотел, решил, что кто-то за него все сделает.
— Я это к чему все, ребята, — продолжает он после принятой стопки. — Надо ценить и на все сто процентов использовать каждый прожитый миг. Любой человек ценен на своем месте. Работаешь ты на заводе — работай так, чтоб потом не было стыдно. Не прыгай, как кузнечик, с места на место. Не оставляй за собой хвост из неоконченных дел, и тогда, сколько бы ты не прожил, после тебя останется добрая память. Пускай у одного человека, но она будет. И помянет он тебя не раз от чистого сердца. А нет памяти — считай, и не было человека. Для чего жил, зачем — не понятно.
— Я вот не боюсь смерти как таковой, — рассуждает он дальше. — Хорошо пожил, достаточно сделал, семья, опять же, неплохая — и сын есть, и дочь, и даже внук намечается. А боюсь я подохнуть глупо, не поменяв жизнь свою на что-то стоящее — хотя бы на жизнь врага. Или на жизнь друга, если смерть моя поможет ему спастись и отомстить. Но в жизни всякое случается, бывает, кирпич на голову упадет — и готово, пожалте в деревянный полушубок! Никто от такого не застрахован. Потому бояться Безносую глупо и бесполезно, надо относиться к ней как к мошеннице, и быть готовым ее обмануть, как она нас обманывает. Цену настоящую когтями выцарапывать, зубами выгрызать. И не бояться ее, ни при каких обстоятельствах.
Самурай доморощенный, блин. Философ из глубинки. Хотя в чем-то прав, надо признать. Да и импонирует мне его подход к жизни — кремень-человек, сказал — сделал. Настоящий мужик. Такому собственную спину в бою можно доверить не задумываясь. А с другой стороны, упертый и упрямый до невозможности. Как с ним начальство ладит, ума не приложу.
Сидя со стопкой в руках и наблюдая за сослуживцами, я не уставал удивляться профессионализму военных психологов — так точно подобрать исполнителей для нашей миссии — это надо умудриться. Насчет себя ничего не скажу, со стороны виднее, но вот остальные… Гречко и Матвеев, при всей своей непохожести напоминали братьев-близнецов, которые даже мыслят одинаково. Разве что Гречко был поопытнее и помудрее. Мичман Алексеев служил просто идеальным противовесом для пылкого и излишне инициативного молодого лейтенанта Котова. Тот, в свою очередь, мог кипучей энергией расшевелить старшего товарища, что в некоторых обстоятельствах может быть очень полезным. Эти задачу выполнят любой ценой. Либо подохнут в процессе. Но не сдадутся и не вернутся побитыми собаками. А я, интересно, смогу так? Время покажет…
Сидящий напротив меня Гречко вдруг округлил глаза и вытянул губы трубочкой, как будто собрался присвистнуть. Но не успел. За моей спиной послышались легкие шаги, и на плечо легла узкая ладошка. Сослуживцы дружно вскочили с мест и склонили головы в галантном поклоне.
Поднявшись со стула и обернувшись, я встретился с ней взглядом. Бездонные синие глазища приковывали, манили и заставляли утонуть в них, забыв все на свете. Банальные слова, но по-другому я свои мысли и чувства выразить не в силах. Помню, как первый раз случайно пересекся с ней в диспетчерской. Это было как выстрел, как удар по голове, как адреналиновый выброс… Она буквально обожгла меня взглядом, проходя мимо. Мы знакомы уже больше года, но каждая встреча как первая. Никак не могу привыкнуть к ее присутствию. Наверное, кто-то скажет: влюбился как мальчишка. И не стыдно, тридцатник мужику! А мне плевать, я хочу ее просто видеть, хочу тонуть в этих глазах, трогать эти руки, целовать эти губы…
— Здравствуйте, товарищи офицеры! — поприветствовала она всех сразу. — Боюсь, мне придется лишить вас общества некоего капитана-лейтенанта…
Тут я вышел из ступора и решительно взял ситуацию в руки.
— Господа! — легкий наклон головы. — Разрешите представить — Ольга Нефедова, лейтенант диспетчерской службы Флота.
— Капитан Гречко, старший лейтенант Матвеев, лейтенант Котов, мичман Алексеев, — представил я присутствующих.
Сослуживцы реагировали на присутствие Ольги так же, как я когда-то, то есть пребывали в состоянии легкого обалдения. Разве что мичман Алексеев хитро щурился — мол, молодец, не упускай такую кралю.
Посмотреть действительно есть на что — небольшого роста стройная брюнетка с по-уставному короткой — до плеч — стрижкой, пронзительными синими глазами и правильными чертами лица. Чуть вздернутый нос, чувственные губы, смуглая кожа — само совершенство. Лет двадцать пять на вид. При взгляде на нее само собой всплывало определение — знойная женщина.
Представьте мое состояние, когда она с месяц назад начала проявлять ко мне интерес. И не профессиональный, а как к мужчине. Началось все, правда, несколько раньше — примерно три месяца назад — с разговора во флотском чате. Меня привлекли высказывания девушки с ником Freya о счастье. Уж очень они отличались от обычного девичьего бреда о любви, второй половинке, семье и доме.
Freya: "Счастье — это когда человек, которого ты провожаешь в путь, возвращается живым. Счастье — это когда ты сообщаешь окружающим, что он вернулся. Когда наблюдаешь за их лицами, видишь на них радость и радуешься сама от осознания того факта, что это ты доставила им это счастье. А еще большее счастье видеть лицо вернувшегося живым человека".
Тарасоff: "А как же любовь? Чувства? Романтика? Семья? Дом?".
Freya: "Глупости. Бред гражданских дурочек. На войне счастье вполне конкретно, и лично для меня оно такое. Я диспетчер".
Мы проболтали несколько часов, вечер незаметно перерос в ночь, а спать я лег вообще под утро. Я тогда не знал, что Freya — та самая девушка с синими глазами, что так запала в душу. Через два месяца она предложила встретиться. Сюрприз удался на славу.
Потом она призналась, что сразу поняла по нику, кто ее собеседник. И постепенно заинтересовалась мной всерьез. Вот уже месяц мы встречаемся. У нас романтический период — прогулки по зоне отдыха, совместные посещения развлекательных мероприятий в "Эполете", поцелуи под местной луной, правда, в оранжерее — вне Базы не очень-то погуляешь, планету недаром назвали Бурная. Процесс терраформирования на ней еще в самом начале, это лет через пятьдесят здесь будет более-менее приемлемый климат…
