Андрей Дьяков - Во мрак
Упрямство и отчаяние заставили его кинуть тело в новую атаку. Выброшенный наугад хук достиг цели. Под кулаком что-то неприятно чавкнуло. «Нос» – злорадно подумал сталкер и растянул рот в кровавой улыбке. Рефлекторно убрав голову, ощутил затылком ветерок – Дым снова промазал – и прыгнул вперед. Мутант взревел, распрямившись в полный рост. Сталкер висел на его шее, сцепив руки в замок. Дым завертелся волчком, размахивая ручищами. Наконец ему удалось содрать сталкера с холки, но тот не сдавался, захватив ногами шею и руку гиганта. Зафиксировав «Треугольник», Таран захрипел от натуги. Сдавить сонную артерию сквозь узлы могучих шейных мышц мутанта – дело не из легких. Какое-то время сталкеру даже казалось, что удушающий сработает. Геннадий дернулся раз, другой, а потом вдруг поднял Тарана в воздух и шваркнул спиной об пол. Еще раз. Сталкер обессилено откатился, размазывая кровь по лицу и надсадно кашляя.
Мутанту, что не говори, тоже досталось. Он шатался, придерживаясь за стену, и смотрел на бывшего друга исподлобья, даже не пытаясь остановить кровь, что капала на пол из разбитой переносицы.
– Нам не о чем говорить, Таран. – Дым проковылял к своему табурету, не пытаясь более наброситься на обидчика. Гнев улетучился. В мозгах понемногу прояснялось.
Наемник, морщась, поднялся на ноги. С минуту сверлил затылок Геннадия тяжелым взглядом, надеясь, что, выпустив пар, мутант все же образумится… Тщетно, судя по всему.
Таран двинулся к выходу. В последний момент остановился, произнес спокойно, без эмоций:
– Мне нужна твоя помощь. Глеб пропал.
Казалось, еще мгновение, и Дым откликнется, услышав тревожную весть. Вскочит с табурета, начнет выспрашивать, что да как… Но тот упрямо молчал. Секунды истекали одна за другой, и все оставалось по-прежнему. Сталкер ожидал от друга чего угодно, только не подобного равнодушия. Развернувшись, он зашагал прочь. Ничего не оставалось, кроме как идти в логово огрызков в одиночку…
Геннадий бездумно смотрел в одну точку, пытаясь успокоить расшатанные нервы. Прощальных слов сталкера он не разобрал – сказались последствия полученной на дамбе контузии. Впрочем, оно и не важно. Пускай сам копошится со своими проблемами. Не ребенок, поди.
Про Глеба Дым в тот момент как-то и не вспомнил….
ГЛАВА 4. ОГРЫЗКИ
В большинстве своем сталкеры – народ суеверный. И пенять им на это глупо. Не секрет, что постоянный риск со временем меняет человека. Его поведение, привычки, взгляды на жизнь. И тем больше стремление выжить, чем чаще человек подвергается опасности. Сталкеры – не исключение. У каждого третьего свой собственный свод правил и, порою надуманных, но строго соблюдаемых ритуалов, чтобы приманить удачу. Каждый второй таскает с собой в рейды какой-нибудь талисман. И, само собой, у каждого, без исключений, своя стратегия пребывания на поверхности, свои, свойственные ему одному, «фишки».
Таран суевериями не страдал, будучи твердо убежденным, что удача – штука неподконтрольная, и полагаться лучше на собственные силы и смекалку.
Правда, появилась у него с годами одна традиция, которой он никогда не изменял. Сложно назвать это ритуалом. Скорее, просто некая обязательная процедура при каждой вылазке наружу, своеобразный моцион. У выхода из наполовину обвалившегося подземного перехода Московской он остановился на несколько минут, как делал это сотни раз до этого. Остановился, чтобы осмотреться, впитать звуки и шорохи, ощутить ритм жизни наземного мира. Так ловцы жемчуга привыкают к ощущению воды перед тем, как уйти на глубину в поисках плодородных морских раковин. Хотя нет. Привыкали. В памяти сталкера всплыли фрагменты увиденной много лет назад телепередачи про океан и его богатства. Казалось, это было в другой жизни. Прорва времени прошла с тех пор, когда побережье океана считалось живописным и желанным местом курортного отдыха. Теперь же радиационный фон, жуткие обитатели глубин и прочие «прелести» изгаженного мира сделали сушу и воду непригодными для обитания человека. Иная экосистема. Чуждая. И с ней лучше держать ухо востро.
Снявшись с места, сталкер двинулся рысцой по Московскому проспекту. Проспектом это место можно было назвать лишь по привычке, в память о днях минувших. Сейчас он скорее походил на каньон с пологими стенами из груд бетона и кирпича, обломков стеновых панелей. Из этих рукотворных навалов торчали, подобно обломкам сгнивших зубов, полуразвалившиеся каркасы зданий. Осталась позади наполовину вросшая в землю буква «М» – единственное напоминание о прежнем «Макдоналдсе». Таран вспомнил, с каким презрением обходил стороной «америкосовский фастфуд» до Катастрофы. Сейчас от гамбургера, да с картошечкой фри он бы не отказался… Рот моментально наполнился слюной.
Впереди раздался шорох. Сталкер выругался, отбросив мысли о еде. Терять бдительность в рейде нельзя. Даже в таком коротком, как этот. Казалось бы, до площади Победы – рукой подать. Каких-то пятьсот метров. Но и здесь не обошлось без нежданных встреч. В проулке, выставив напоказ пухлые бока с лоснящейся густой шерстью, какая-то зверюга сосредоточенно раскапывала кучу мусора. Ошметки мха и камни разлетались по сторонам. Мутант настолько увлеченно ковырялся в земле, что и не заметил чужака. Затем ощутил-таки пристальный взгляд, повернул к сталкеру чумазое клыкастое рыло и тихо зарычал.
В поведении зверя угрозы Таран не почувствовал. Скорее предупреждение, мол, иди своей дорогой, не мешай. Мутант косился на сталкера до тех пор, пока тот не скрылся за углом здания. Судя по всему, имел уже счастье повстречать этих странных двуногих с вытянутыми лупоглазыми мордами (противогазами).
Огибая завалы и озираясь на черные зевы оконных проемов, сталкер неумолимо приближался к логову огрызков. По бокам уже высились две источенных ветром высотки. Дикари называли их не иначе как «рога дьявола», своеобразные ворота в преисподнюю. Таран ухмыльнулся, вспоминая, с каким пафосом эти оборванцы рассказывали про свою колонию. Откуда они взялись и почему до сих пор еще не повымирали, для наемника оставалось загадкой. Грязные, опустившиеся, полудикие… С весьма ограниченным запасом слов, чаще прибегающие к жестам, нежели к человеческой речи.
В метро огрызки спускались редко. Чаще рыскали по поверхности и канализационным системам в поисках того, что еще можно было сторговать жителям подземки. Сплошь уроды, каких свет не видывал. Хотя, оно и понятно. Сказывались как радиация, так и малочисленность колонии. Кровосмешение никогда не шло ограниченным популяциям на пользу.
Ходят слухи, что отчаявшиеся и уставшие от подземной жизни примыкают, в конце концов, к их колонии. Еще поговаривают, что огрызки с удовольствием скупают детей у обнищавших «метрожителей», чтобы хоть как-то оттянуть неизбежное вырождение племени.
Для своего житья-бытья дикари облюбовали мемориал защитникам Ленинграда в центре площади Победы и «Памятный зал» – подземный музей, расположенный под площадью.
Чем ближе Таран подходил к комплексу, тем внушительнее становилась открывшаяся взору конструкция. Когда-то мемориал представлял собой внушительных размеров кольцо, спустившись внутрь которого, можно было попасть к центральной скульптурной группе и вечному огню. Теперь же внешняя радиальная стена более походила на крепостную. Через равные промежутки, вдоль кромки кольца красовались грубо слепленные сторожевые башенки. По всему периметру стену опоясывал частокол арматурных прутьев, утопавших в зарослях колючей проволоки. Оба широких прохода, позволявших когда-то беспрепятственно попасть внутрь периметра, теперь преграждали баррикады, сооруженные из всевозможного подручного хлама, начиная от ржавых остовов автобусов и заканчивая многотонными кузовами грузовиков.
Дабы защитить периметр импровизированной крепости от атак летающих хищников, огрызки возвели над мемориалом настоящий купол из содранных с ближайших крыш кусков кровли и все той же «колючки» – откуда только понабрали столько…
Выбор места обитания племени показался бы странным, если б не подземный музей, внутри которого вполне могла расположиться колония небольших размеров. В «Памятном зале», сооруженном метрах в шести под землей, сталкеру доводилось бывать всего пару раз, причем в юношестве. К сожалению, связанные с экскурсиями воспоминания оставались слишком размытыми, чтобы полагаться на них в текущей миссии. Осталось лишь ни с чем не сравнимое ощущение немого восторга от схождения по лестнице вдоль бронзового фриза с рядом светильников-гильз и чувство благоговения перед мрачным величием просторного, одетого в мрамор зала. Теперь же впечатления предстояло освежить.
Силовой метод решения проблемы наемник отмел сразу, как только получил немой отказ Дыма. Не стоило даже и пытаться противостоять племени в одиночку. Таран решил идти напрямик, надеясь на мирный диалог. Ведь прежде не раз приходилось иметь дело с чудаковатыми обитателями мемориала, и всегда они умели договориться. Что случилось сегодня, и почему огрызки повели себя столь вероломно и нагло – только предстояло выяснить.
