Влад Поляков - Шаг за грань
— Чего опасаешься? — поинтересовался Клим, увидев, что именно я достаю из кофра. — Рано для беспокойства, все еще только начинается.
— Коли уж пошли непонятные события, то и вести себя стоит соответственно, — парировал я. — А ты сам не стой столбом, будь любезен экипироваться соответствующим образом. Вес у брони небольшой, а пользы с нее знатно выйти может. При определенных жизненных сложностях естественное явление…
Все еще продолжая ворчать в мой адрес, Клим, тем не менее, облачился в броню. Хорошо сидит, честно говоря — если не знаешь о ее наличии, то обнаружить под одеждой практически нереально.
Пока суть да дело, раздался очередной звонок в дверь. Никак очередной филер с докладом пожаловал… Неплохо. Самое время для того, чтобы узнать местонахождение интересующих нас людей, а там и продумать, каким образом действовать в самом ближайшем будущем.
Точно. Но на сей раз прибыл другой тип, с ним гораздо чаще общался Ханна, я же знал его постольку поскольку. Однако это сущие пустяки, сейчас интересен сам доклад, а вовсе не доставивший его.
— Один из объектов направился в храм святого Луки, другой оказался в Дворянском Собрании. Когда передали эти новости, оба были внутри и выходить вроде не собирались. В случае чего их поведут и дальше.
— Где сам князь?
— Снял целый этаж в гостинице, но пока не делает ничего и ни с кем не встречался. Что прикажете делать дальше?
— Дальше… — призадумался я. — Следить за всеми его возможными контактами и ждать появления кого-либо из нас. За Собранием продолжать наблюдение, постараться выяснить, контакты с кем именно были действительно значимыми. У храма оставить только минимальное наблюдение. Людей хватает?
— Вполне.
— Ну тогда иди. Стой! Федора отправь к храму, пусть там дожидается нас, но в слежке не принимает ни малейшего участия. Все, теперь иди окончательно.
Неплохо. Весьма неплохо. Эти красавцы в гостинице блокированы плотно, мышь не проскочит, а все возможные визитеры будут освещены в ярком свете. В Дворянском Собрании наши люди тоже разведают и разнюхают как заправские ищейки, такова их работа, выполнять которую они не только умеют, но даже и любят. Сложновато, конечно, будет отследить все связи, все разговоры, но справятся как-нибудь. А вот с храмом не в пример более грустная история… Туда просто так не проникнуть, вернее, проникнуть можно лишь в открытые для всех прихожан помещения, но не более того.
Объект же нашего интереса, вне всяких сомнений, отправился туда не для того, чтобы поставить свечу за здравие или за упокой. А зачем?
— Что тут зря гадать, самим надо идти и проверять, — высказал свое мнение Клим. — Проверим облаченных в рясы, какую контрабанду они там прячут от наших пристальных взоров.
— Пожалуй, я с тобой соглашусь. В данном случае на месте будет виднее, а заодно и с Федором побеседуем, есть у меня пара идеек.
Времени на сборы практически не требовалось, благо все нужное всегда под рукой. Да и что нам нужно? Револьвер, кое-что из холодного оружия да некоторая сумма наличными для возможного подкупа тех или иных сребролюбивых индивидуумов — вот он, тот малый джентльменский набор офицера тайной полиции.
Непонятное ощущение вдруг нахлынуло на меня, когда мы еще даже не успели выйти на улицу. Мороз по коже, глубокое нежелание делать хоть еще один шаг в том направлении и вообще целый букет отрицательных мыслей и эмоций. Ну а Клим точно ничего подобного не чувствовал, поскольку пер вперед, словно таран на новые ворота. Грохот выстрела, Клима просто отшвыривает в сторону от удара крупнокалиберной пули, ну а я, мгновенно достав револьвер, безуспешно пытаюсь найти стрелка. Нету, совсем никого нету, кроме нас двоих! Только слышен затейливый мат Клима, в котором нет боли, а есть только крайнее удивление.
— Живой?
— А то! Спасибо тебе, убедил дурака броню одеть. Иначе лежать бы мне с простреленным легким да истекать кровью. Точно никого нет?
— Абсолютно. Хотя понабегут сейчас, это вне всяких сомнений…
Сие факт. Район города очень фешенебельный, не трущобы, где селятся маргинально-деклассированные элементы, так что городовые на звуки выстрелов появляются очень быстро. Вот, собственно, и вышеупомянутый, с саблей на боку, револьвером в уже расстегнутой кобуре и служебным рвением в глазах.
— Спокойно, служивый! — командный тон, полная уверенность и вдобавок документ Третьего Отделения мгновенно перевели меня из категории подозрительных лиц в разряд непосредственного начальства. — Все в порядке, пострадавших нет, но есть к тебе пара вопросов.
— Слушаюсь, ваше благородие, — вытянулся тот по стойке смирно.
— Вольно, мы не на параде и не на смотру. Твоя земля?
— Моя, — загрустил тот. — Сроду такого не случалось, тихо все, мирно. Благородные господа живут, дворяне, купечество, никаких проблем не было. Карманники там, иногда квартиру обнесут, но чтоб стрелять среди бела дня, такого не было.
— Это не твой контингент, а вовсе даже наш, — прошипел Клим, успевший подняться на ноги и отойти от контузящего удара пули. — Лучше вспомни, заходил ли кто в дом за последние минут пять-десять?
Пока служитель порядка морщил лоб, добросовестно перерывая свою профессиональную память в поисках подходящих кандидатур, я не преминул осмотреть собственно место происшествия. Для того чтобы найти оружие, из которого стреляли, не нужно было даже внимательно осматривать стены и панели — достаточно было просто принюхаться и определить, откуда наиболее отчетливо несет кислой вонью сгоревшего пороха. Ну вот и ясно, откуда был произведен выстрел! Кто-то, умеющий нестандартно мыслить, снял деревянную панель, пристроил туда маленький по габаритам, но великолепный по убойной силе однозарядный пистолет марки «Дерринджер», после чего вернул участку стены первоначальный внешний вид. Не столь уж длительная работа, для нее достаточно было минут эдак пяти-семи.
Ну а выстрел производился при помощи тончайшей, практически невидимой нити, прикрепленной одним концом к спуску пистолета, ну а другим — к противоположной стороне дверного проема. Забавно… В старые времена такие шуточки устраивали на пути следования вражеских отрядов по лесным тропам, только в качестве оружия использовались мощные арбалеты. А чтобы вот так, в городских условиях, такого еще встречать не приходилось. Однако тем интереснее будет повстречаться с врагом, способным на такие неожиданные эскапады, а то шаблонные решения противников изрядно надоели. Гораздо приятнее переиграть профессионала, чем скромного любителя, такова уж моя натура, требующая от жизни все, особенно риска и острых ощущений.
— Поразмыслил я, ваше благородие, — деликатно откашлявшись, напомнил о себе городовой. — Всего двое было из тех, кто заходил в дом, да еще и не из местных.
— Продолжай, — приказал я.
— Один зашел немного раньше, дергался, словно его в аду на сковородке поджаривают. Среднего роста, в картузе, в сюртуке мышиного цвета…
— Оставь. Это мой человек, приходил с докладом. Что относительно второго?
— Второй. Высокий такой, представительный господин. Одет в статское, но видно, что и военный мундир для него не в диковинку. Спокойный, шел так, что я ничего и подумать сначала не мог. Мало ли, в гости к кому из друзей или сослуживцев зайти вздумалось или по делу какому визит нанести решил. Вошел внутрь, а потом и вышел минут через пять, может и меньше.
— Неплохо, — похвалил я внимательность блюстителя порядка. — Уже кое-что, но гораздо больше меня интересует, куда именно он потом направился?
— Не могу сказать… Действительно не могу! — В голосе явственно слышался надрыв и… Да, пожалуй, именно испуг. — Он словно бы растворился прямо посреди улицы. Нет, не растворился, а словно бы ушел куда-то еще, туда, где простым людям нечего делать.
Все страньше и страньше, как писал одни англичанин в своей вовсе не детской сказке… Как ни крути, но за сегодня это уже второй случай так называемого «исчезновения», причем оба они так или иначе связаны с нами. Клим, судя по резко изменившемуся выражению лица, это также осознавал, хоть и не испытывал ни малейших положительных эмоций по сему случаю. Тем не менее, надо было еще кое-что уточнить:
— А теперь припомни, что именно ты почувствовал сразу перед тем, как этот человек исчез с твоих глаз. Не возникало ли ощущения, что картина окружающего мира на миг замерла, а потом вновь пришла в движение?
— Ну… Было, кажется, — неуверенно ответил городовой. — Так что, действительно нечистая сила? Тогда пойду в церковь, помолюсь, да и свечку поставлю во избавление от лукавого.
— До чего же суеверный народ! — усмехнулся Клим. — Успокойся, служивый, не ищи козней дьявола там, где есть лишь человеческие пакости. Лучше назови нам свое имя с фамилией, такого добросовестного грех не порекомендовать если не на повышение, так уж на поощрение точно.
