Александр Митич - Игра в поддавки
Бетонные кубы на опоре я различал так смутно, что, не знай я о самом факте их существования, не на шутку струхнул бы, приняв за неведомых мне бесформенных мутантов. Мутантов, которых злые гении наполнили легкими газами и пустили летать над Зоной. А потом летящие воздушными шарами мутанты обсели стойки опоры, чтобы понаблюдать за обреченным сталкером-козявкой там, внизу…
Нет, все- таки туман туманом, миражи миражами, но один из бетонных кубов действительно какой-то не такой. Что-то с ним нехорошо. Что?
Форма изменилась… Но как она изменилась?
Как? Что там добавилось, а? Что за объект?
Когда возникают такие вопросы, в Зоне надо реагировать оперативно. И срочно что-то предпринимать.
А именно: либо — собраться и топать дальше по маршруту. Потому что новый объект может быть смертельно опасен.
Либо — проявить здоровое любопытство и разобраться, как сказали бы в мелодраматическом сериале, со своими чувствами.
Я решил разбираться с чувствами. Не поленился слазить в схрон за биноклем.
Поднес его к глазам.
Навелся на ближайшую стойку ЛЭП, сваренную из внушительного железного уголка, вскрытого желтоватой «известкой».
Пополз взглядом вверх…
На бетонном кубе висел «колокол». Настоящий «колокол».
Вот это удача!
Я богат!
Был полдень. Я пер через Елкин Лес напролом, прямо по россыпям жгучего пуха. В контейнере у меня лежала знатная добыча: вчерашняя «ведьмина коса» и сегодняшний «колокол».
Душа пела.
Очень мне хотелось выйти в тот же день.
Очень- очень.
Потому что одно везение — хорошо. Два везения — отлично. Но на большее не надейся и большего от Зоны не проси.
А потому топай ножками за Периметр, в нормальную жизнь! Да поживее, сталкер!
Я взял из тайника возле своего схрона комбез СПП-100, подцепил на АК-47 кустарно адаптированный гранатомет-подствольник и сказал себе: гуляем!
Отличный комбинезон СПП, разработанный специально для парирования аномальных воздействий Зоны, позволял мне многие вольности. Слабые мясорубки и электры, жгучий пух и ржавые волосы — все эти неприятности малого калибра я мог смело игнорировать.
Оптимальный маршрут с учетом оставшихся серьезных неприятностей мой мозг прокладывал машинально. Маршрут этот учитывал аномалии визуально различимые, аномалии, вскрытые датчиком, и, наконец, просто разные недобрые места, на которые указывал острый нюх моей подозрительности.
Оставшиеся мощности мозга — процентов целых тридцать — были заняты разгадыванием ребуса, который я назвал для себя «Кровосос и колокол». В разгадке ребуса маячил хозяин кровососа — ни много ни мало.
Почему я был так уверен?
Ну а вот если подумать. Кровосос атаковал меня в прыжке, а прыгал он с желтой опоры ЛЭП. Это бесспорно. Только поэтому он и промахнулся — похоже, твари не удалось точно рассчитать прыжок. А не удалось это именно потому, что прыгал кровосос с чего-то для себя непривычного. То есть с желтой опоры ЛЭП, повторюсь.
А зачем он туда полез?
Вариант «просто так» не годился совсем. Оставалось: «снять колокол» и «повесить колокол». Между прочим, второй вариант я тоже принимал в рассмотрение, хотя на первый взгляд он выглядел абсурдно.
Но почему бы и нет? С точки зрения человека «колокол» — это ценный хабар, за который можно получить много денег. Но это с точки зрения обычного человека. Или почти обычного — скажем, сталкера. Но здесь, в Зоне, люди бывают очень необычные… Такие необычные! Караул!
И кто знает, какие цели можно преследовать, развешивая «колокола» по опорам ЛЭП?
Скажем, была такая громкая история. Кто-то в «Долге» решил, что лучший способ организовать в Зоне предельно безопасный маршрут — обозначить тропу алюминиевыми вешками со «свиными хвостами». «Свиной хвост» это такой тяжелый завиток белого цвета, который ярко светится ночью, отлично виден на детекторах и вроде как (вроде как!) отгоняет блуждающие аномалии. Скажем, если горячее пятно идет, то оно «свиной хвост» обогнет по широкой дуге. Или если птичья карусель с места снимется — тоже, говорят, сторонится она «свиного хвоста». И жгучий пух «свиной хвост» облетает якобы.
То есть по-всякому выходило, что «свиными хвостами» действительно очень удобно провесить дорожку и по ней топать.
Сталкеры- «долговцы» порядком со своей магистралью навозились, «хвостов» сорок ухлопали… Все вольные бродяги пахали на эту тему две недели, «хвосты» искали и за приличный кусок «Долгу» сдавали.
Закончилось, конечно, смешно — почти все «хвосты» сперли в одну ночь наглые мародеры. Их ловили всей оравой, кого-то даже сгоряча хлопнули, большинство «свиных хвостов» удалось вернуть… Но в конце концов «Долг» от своей затеи отказался.
Или вот, скажем, такой случай. Кажется, Паганель рассказывал, но возможно, то был и Никчему — они так похожи, что в памяти моей для обоих отведена одна общая ячейка.
Одному небедному парню из туристов нагадала какая-то будто бы цыганка, что его любимая девушка вернется к нему, если он развесит в Зоне двенадцать «маминых бус». В четко обозначенных местах — цыганка даже схемку парню набросала, основываясь якобы на линиях его левой ладони.
Ну и вот парень нанял в проводники Батона, закупился у Хуареса «бусами» и ходил, развешивал. Денег угробил — без счета…
Девушка, кстати, к этому лопуху вернулась. Хотя и сама «цыганка», и гадание были откровенно липовыми, это все Батон с Хуаресом придумали, чтобы влегкую заработать.
Так что бывает, бывает такое: ходит человек по Зоне, артефакты развешивает.
Если же говорить о нечеловеке… Кому и зачем из нечеловеков может потребоваться повесить «колокол» на опоре ЛЭП в Елкином Лесу? О, да тут вариантов вообще столько, что держись!
Тем более что свойства «колокола» изучены плохо… Но это они нами изучены плохо, а что об этих свойствах известно тварям Зоны? Темным? Болотному Доктору? «О-Созна-нию»?
Могло быть и по-другому: кровосос полез на опору ЛЭП не для того, чтобы «колокол» повесить, а чтобы его снять. Странно, конечно, что подобный знатный артефакт возник в таком неподходящем месте. Но мало ли… Вот был же случай, когда Кир после одной ночевки нашел свежего «морского ежа» прямо у себя в рюкзаке! И было это в совершенно безопасных — и с виду, и по детекторам — руинах на Агропроме!
Ну и вот если допустить, что сегодня ночью «колокол» родился прямо у меня над головой, на моей любимой желтой опоре ЛЭП…
И, стало быть, некто приказал кровососу этот артефакт достать…
Кто этот некто? Сталкер?…
Додумать мне не удалось.
На трупы я напоролся так неожиданно, что даже не успел испугаться.
Они лежали на южном скате бугра — три мутанта. Мертвые, как сама смерть.
Этот уродливый бугор с лысой, лоснящейся какой-то салатовой дрянью верхушкой я видел первый раз в жизни — хотя Елкин Лес знаю отлично. Он явно был порожден аномальным воздействием, причем недавним. Вчера, позавчера, максимум неделю назад.
Контролер и два кровососа. Все трое — мертвы. Убиты, вероятно, одновременно — потому что всполошиться и разбежаться в стороны не успели.
Датчик аномалий не показывал ничего опасного.
Счетчик Гейгера молчал.
Но картинка мне все равно не нравилась. Ох не нравилась!
В кои- то веки контролеры повадились в Елкин Лес?
Пока я решал, стоит ли пойти осмотреть трупы мутантов (в надежде поживиться щупальцами кровососов) или махнуть рукой и идти своей дорогой (что было бы мудрее), на вершине бугра внезапно вырос человек с бесшумной снайперской винтовкой ВСС — смертоносным «Винторезом» — наперевес.
Глаза человека были спрятаны под мощными пылезащитными очками, нижняя часть лица закрыта респиратором. Верхней одеждой незнакомцу служил черный плащ с капюшоном.
Это мог быть темный сталкер, и только он. Безумец, полумутант, добровольно избравший пожизненное заточение на территории Зоны. Такие, как он, образуют особый клан, живущий в заброшенных деревнях, на очень опасных уровнях. Клан темных преследует свои, непонятные нам, простым смертным, цели. Для достижения которых использует все доступные средства — а доступно им многое.
Впрочем, темные не беспредельничают. Или почти не беспредельничают. Поэтому я отношусь к ним все-таки лучше, чем к бандитам или отморозкам из «Свободы». Но — откровенно признаюсь — был бы очень рад, если бы Зона однажды разрешила их всех завалить. Это непросто, но, думаю, объединив усилия нескольких кланов и всех вольных ходоков, мы бы справились.
— Ты убил моего кровососа, — сказал темный, спускаясь с бугра ко мне. Винтовку он держал на предохранителе, но не могу сказать, что я был в восторге от встречи.
Сомнений не было: темный имел в виду того кровососа, который подорвался на моей мине и которого я вспоминал минуту назад, рассуждая о его связи с «колоколом».
