Александр Абердин - Долгая дорога домой
— Капитан Джоан Роулинг, до встречи в космосе.
Негритоска зашипела, как змея, а я пошел в ад, который назывался Космическим Гарлемом. Через пару секунд она прорычала:
— Запомни, белый червяк, в ближайшие десять лет ты со всеми своими красными потрохами принадлежишь военному космофлоту Земли, а он принадлежит нам, людям с чёрной кожей.
Что правда, то правда, именно так дело и обстояло до некоторых пор и на Земле имелось очень много людей, которым это совершенно не нравилось. Семьдесят процентов курсантов в Нью-Йоркской лётке было тогда неграми, но никто, повторяю, ни одна чёрная обезьяна не обучалась пилотированию космических истребителей и всех остальных космических кораблей, совершающих гиперпрыжки. Их всех обучали пилотировать одни только флайеры, а это примерно то же самое, что и езда на велосипеде, но половина курсантов и этого не могла освоить. Зато они умели пить спиртное и жрать наркоту и только наша медицина не давала им подохнуть. На счёт того, что я шагаю прямиком в ад, негритоска в общем-то была права, но она не учла только одного, я был не таким уж и простым номрадером, а номрадером очень хорошо подготовленным к службе в космофлоте.
Целый день меня мурыжили в приёмной комиссии, хотя смысла в этом не было никакого. Космофлоту и без того достался уже полностью готовый пилот атмосферного крейсера, которого переучить на пилота космического корабля дальнего действия было два пальца обсосать. Просто эти уроды делали всё, чтобы я попал в казарму лётки после ужина, когда в ней соберутся все чёрные жеребцы. Поэтому, едва войдя в кубрик на тридцать человек, я сразу же заявил:
— Господа, я номрадер. Хуже того, я номрадер из шахтёрской семьи и потому умею изготовить мощную взрывчатку из чего угодно и если вы опустите меня, то этой же ночью я подорву себя и вас всех. Поверьте, взрыв будет очень мощным и никто из вас не выживет. Относительно же того, что вам непременно захочется меня убить, я скажу так, Валент Карт собственность космофлота на ближайшие десять лет и к тому же уже готовый пилот в отличие от вас, тупоголовых идиотов. Поэтому если вы меня убьёте, то вся лётка, курсант за курсантом сядет в кресло ментосканера, после чего вы сами знаете, что произойдёт. Рано утром, стоя у стены, все виновные в моей смерти посмотрят в глаза стреляющего взвода.
Как и говорил мне мой отец, это избавило меня от самого страшного, что могло со мной случиться. Зато всё остальное я получил по полной программе, то есть тычки, удары в спину и всё прочее. В ответ же ни одна из этих обезьян не получила от меня ни одного толкового совета и даже более того, помогая получше изучить секреты пилотирования флайеров всем остальным парням, я пару раз мимоходом, в присутствии этих обезьян сказал о таких вещах, о которых в общем-то говорить не следовало. Из-за этого семеро курсантов во время учебных полётов попали в катастрофы, а один даже погиб. Так что толковые советы бывают разными, а номрадеры, к вашему сведению, в отличие от номов страшно мстительный народ. Тут мы дадим фору даже ред-куарам с их обычаем кровной мести.
Больше всего в лётке меня поразило то, что часть курсантов закончила её в звании капитанов, а некоторые даже сумели купить себе майорские эполеты. Как офицерам им была грош цена, а как пилоты флайеров они были смертельно опасны для своих. Из тех двадцати трёх обезьян, которые учились в одной группе со мной, ни одна не стала пилотом атмосферного крейсера. Зато мы, семеро парней других рас, то есть двое белых, трое китайцев и двое индусов, вышли из её стен хотя и просто космос-лейтенантами, зато почти готовыми пилотами и нас отправили на лунную базу, чтобы мы прошли там стажировку. Признаться честно, там тоже всем заправляли негры.
В космофлоте от них нигде не было житья. Что такое негр в космофлоте? В первую очередь это вор. Что он ворует? Всё подряд, не брезгуя ничем. Лишь часть из украденного можно было чуть ли не открыто переправить на Землю и продать в виде дешевого сырья. Да, но на любом космическом корабле есть масса приборов, электронную начинку которых никому вроде бы не продашь. О, не тут-то было, негры продавали её нам, пилотам, и никуда не денешься, купишь, если хочешь жить. Вы думаете так они относились к одним только учебным кораблям? Не тут-то было, с боевых кораблей эти жадные скоты также воровали всё, что попадётся под руку. В первый же день, когда я снял пилотскую куртку и бейсболку, чтобы умыться, у меня украли звёздочки с погон. Хорошо, что салат на козырёк мне ещё не полагался, он стоил в пять раз дороже звёздочек.
Так вот, я их через полчаса выкупил у заместителя командира группы стажеров. Командир был белым, но пресмыкался перед своим чёрным заместителем. Ему оставалось отслужить всего полгода и провались он пропадом, этот чёрный космофлот. Тем не менее я всё же прошел эту проклятую стажировку, которую мы называли чистилищем, и меня отправили на марсианскую базу как раз через три недели после начала войны. По-моему это была договорная война, так как она продлилась, насколько мне это теперь известно, всего два с половиной года и в результате таоланцы так ни разу не добрались до главных планет Земли, а земляне до владений Таолана. Закончилась же она сразу после того, как десять бомбовозов вынырнули из подпространства в полутора миллионах километрах от Таолана и тот тут же выкинул белый флаг и запросил мира.
Правильно, если бы бомбовозы отбомбились по планете термоядерными бомбами, то Таолану тут же пришел бы конец. Обо всём этом я узнал только через одиннадцать лет, а тогда, в две тысячи триста восемьдесят первом году, прибыв на Марс, попал обстановку сумятицы и сплошной неразберихи. Потолкавшись три часа в штабе, я дал взятку, двести евро, какому-то полупьяному капитану в засаленном мундире, сел за компьютер, сам определил себя в Пятую эскадрилью прикрытия, оформил документы и поехал в Долину Аргир, окруженную со всех сторон горами Нереид и Харид. Это место на Марсе считалось самой жуткой дырой из-за окружающих долину гор. Черномазое офицерьё, окопавшееся на базе, опасалось залетать в горы на флайерах, а подниматься выше пяти километров над поверхностью флайерам было категорически запрещено. Так что в горах можно было спокойно устроить небольшой склад.
Там за мной закрепили истребитель «Торнадо», мощную боевую машину, которую мне одному, так как пилота-сменщика для меня, сосунка, не нашлось и я принялся приводить космолёт в порядок. К этому времени я уже усвоил главную космофлотскую мудрость, не хочешь платить чёрным, воруй у них всё, что только сможешь и хорошенько прячь. Краденое можно было всегда обменять на нужные тебе детали, приборы и узлы, а потому я тут же принялся взламывать тайные склады господ офицеров и вывозить всё на флайере в горы. База «Аргир» имела мрачноватый вид. Плоская, каменистая равнина, в центре которой был построен купол пятикилометрового диаметра, окруженный прямоугольными зубцами пятиэтажных ангаров, в которых стояли космические корабли разного типа. На расстоянии в четыре с половиной километра от базы стояли космические кольца гиперпространственного старта-финиша, причём большие, километрового диаметра, с которых отправляли даже транспортники.
Работал я не спеша и очень тщательно, а уходя не только запирал ангар на все мыслимые и немыслимые запоры, но ещё и минировал все подходы к своему кораблю, о чём сразу же всем заявил во всеуслышание и даже продемонстрировал, на что способны мои зажигательные мины. Убить не убьют, но хорошенько поджарят. У меня их сразу же стали покупать десятками, так что я даже немного поправил свои финансовые дела. Свой «Торнадо» я решил вывести из ангара не раньше, чем через четыре месяца, но так уж вышло, что через полторы недели меня вызвали в штаб.
Вот там-то мне и сказали, что я должен срочно доставить кольцо на Беттию, третью планету звезды Лаланд. Командир базы, оглядев меня с головы до ног, остался мною вполне доволен и брезгливо объяснил мне, что для такого сопляка, которому предстояло совершить первый самостоятельный прыжок это как раз то, что надо. Работы всего на пять часов. Нужно совершить прыжок с поверхности Марса до орбитального кольца, спуститься на поверхность в указанном квадрате и сбросить там кольцом, стандартную «Четвёрку». В качестве носителя использовался малый транспортный космический корабль типа «Скаут», посудина из разряда ни на что не годных. Пилоты презрительно называли её «Окорок» из-за корпуса, похожего на свиной окорок с торчащей из него стальной трубой с круглой пилотской рубкой на конце, хотя и большой, но из-за оборудования тесной и неудобной.
«Окорок» на котором я должен был совершить свой первый гиперпрыжок, уже висел в стартовом кольце, так что мне было приказано срочно заменить внезапно заболевшего пилота. Не видя подвоха, я взял бланк с полётным заданием, молча козырнул и вышел из кабинета командира базы, здоровенного чернокожего типа лет тридцати пяти, с презрительной физиономией и эполетами космос-полковника. Наверное он получил это звание сразу же по окончанию лётки. До обеда было ещё три часа, есть мне хотелось уже сейчас, а пожрать мне точно не дадут даже за свои собственные деньги. Поэтому я выругался и пошел на стоянку флайеров кружным путём и хоть в чём-то мне повезло. По пути мне попалось два торговых автомата и купил в них чипсы и банку кока-колы, хоть какая-то еда, но перед вылетом мне ещё полагалась чашка крепкого, чёрного кофе, которую, по традиции, подавал пилоту капитан-инженер кольца.
