Вячеслав Шульга - Берег дна
— Как ты тут? Не скучаешь, я смотрю. — Он закинул рюкзак в машину и плеснул виски по стаканам. — Давай разгоним грусть-печаль.
— Да не особо поскучаешь тут, сам знаешь. — Транец вставил последний патрон в магазин, отложил его к уже снаряженным и принял у Моти стакан. — Мы разве не в доме переоденемся?
— Я не хочу ехать через посты с транспарантом «Мы идем в Зону!!!» Ты еще предложи стволы из окон высунуть, чтоб все видели.
— Я просто так спросил. В Зоне так в Зоне. Ты главный — тебе и решать.
Они молча чокнулись и пригубили темно-янтарную жидкость, потом Мотя предложил Транцу вторую трубку, но тот отказался, тогда Мотя раскурил свою и воздух вокруг наполнился одуряющим запахом великолепного табака. Транец принюхался.
— Это у тебя «Амфора»? — спросил он.
— А ты только «Амфору» и знаешь из табаков? — улыбнулся Мотя.
— Ну как… ты же знаешь, я не курю. Сигарой могу попыхтеть, когда выпью, а трубку даже и не пробовал ни разу.
— «Амфора» — табак микстурный, для начинающих. Его курят неофиты и офисный планктон, который другого табака не видел. Знающие люди курят английский бленд. У меня, например, «Данхилл» морской, почти без ароматизаторов. С виски, кстати, очень рекомендуется. Фкус спицифициский.
— Ну, если рекомендуешь… — задумчиво протянул Транец, — может, и вправду попробовать…
Он понюхал виски, потом рукой погнал дым на себя, понюхал воздух и решился. Раскурив трубку (по неопытности ему на это понадобилось минут пять), он осторожно затянулся, подержал немного дым в легких, выдохнул и сделал глоток. И тут же застонал от удовольствия. Глаза его были зажмурены, а на лице застыло выражение полного экстаза.
— Ве-е-е-е-е-ещь! — протянул он, не открывая глаз. — Не мог раньше мне рассказать секрет? Это сколько ж я в жизни кайфа недополучил! Жлоб ты, Мотя, вот ты кто.
— Будешь теперь знать. — Мотя нисколько не обиделся за «жлоба» и даже наоборот, сидел довольный произведенным эффектом. Ему-то эти ощущения — совмещение вкусов высококлассного табака и выдержанного виски — были известны давно, и он редко отказывал себе в удовольствии снова их испытать, когда выпадала свободная минутка.
— Ладно, ты тут заканчивай и давай в дом подтягивайся, Чапай думу думать будет.
Он плеснул Транцу в стакан еще виски и пошел в дом.
Заканчивать Транцу не хотелось. Вернее — ему не хотелось отрываться от курения трубки и заканчивать снаряжение, но делать было нечего, и он, мысленно отдав себе приказ, отложил в сторону стакан и трубку и принялся набивать следующий магазин.
3
В доме со времени ухода Моти ничего не изменилось: Сюр все так же восседал в кресле-качалке, Маша снова устроилась с книгой на диване в спальне и Боцман опять играл в футбольный симулятор, правда, на этот раз уже против компьютера. До выхода оставалось около восьми часов, и чем себя занять, Мотя решительно не представлял. Проводить совещание снова не было никакого смысла, разве что повторить роли и задачи, да только сделать это можно непосредственно перед Зоной. Оружие, считай, почищено, вещи собраны, гайки в кармане пыльника, любимый пыльник — на вешалке в прихожей.
Не любил Мотя в броню наряжаться — тяжело, движения сковывает, а от гравиконцентрата никакая защита не спасет. Большинство сталкеров спали и видели себя счастливыми обладателями всяких «Скатов», «Бериллов», «Булатов» и их модификаций, напичканных электроникой и с кастрюлями на голову. Мотя всего этого не любил. Будучи сталкером первой волны, он предпочитал защищаться по старинке — легкий бронежилет скрытого ношения, защитные наколенники, перчатки с кевларовыми вставками и бандана с пыльником. Главной его защитой были великолепно развитое чутье и привычка думать. Наверное, поэтому он и жив до сих пор, в отличие от многих и многих своих приятелей, которые слишком сильно доверяли электронике.
Безрезультатно пошатавшись по квартире в поисках хоть какого-то полезного дела для себя, он ничего лучше не придумал, чем пойти на кухню и заняться приготовлением рагу по-сталерски — по собственному рецепту, которым он очень гордился и держал в тайне. По сути это было самое обычное ирландское рагу — мясо, картофель, лук, петрушка и тмин. Секрет заключался в том, что Мотя вместо воды наливал темного пива, лучше всего — «Гиннеса», вместо баранины использовал говядину и птицу, лук обязательно должен был быть крымским, а картофель помытым, но нечищенным. И никакое мясо мутантов, как можно было бы подумать исходя из названия, в состав рагу не входило. Псевдоплоти и псевдокабанов принимать в пищу категорически не рекомендуется, если нет желания отправиться на тот свет от обезвоживания и истощения после беспрерывного недельного обнимания с унитазом.
Мотя достал из морозилки телятину и утку, бросил их в микроволновку размораживаться, а сам тем временем помыл и крупно порезал картофель, затем покрошил лук и петрушку, перемешав их в отдельной посуде и обильно полив оливковым маслом, кинул на сковородку, чтоб подрумянилось. Когда мясо разморозилось, он его мелко порезал, присыпал немного черным душистым перцем, бросил в сотейник и, залив пивом, поставил на максимальный огонь. Через пять минут по квартире потянуло аппетитнейшим ароматом, вызвавшим у гостей обильное слюноотделение и нездоровый интерес, такой, что все присутствующие в доме, включая Машу, потянулись на кухню. Сюр полез в холодильник и достал оттуда четыре бутылочки пива и колу для Маши, Боцман быстро их вскрыл и разлил напиток по бокалам, а Маша порезала сыр. Сидели молча, слышны были только жадные глотки, сосредоточенное присербывание и как хлопотал Мотя возле плиты, иногда что-то бормоча себе под нос.
— Где Транец? — спросил Боцман, опорожнив бокал. — Что-то долго он там возится.
— Пошел бы, помог, — Сюр вытер пену с усов, — раз такой быстрый.
— Вот еще! Тогда нам меньше рагу достанется.
— Это, конечно, не мое дело, — порезав сыр, Маша сбегала в спальню за книгой и читала ее в ожидании главного блюда, смакуя сыр и попивая колу, — но разве у сталкеров не принято помогать друг другу?
Сюр и Боцман дружно уставились на девчонку. Они не сразу поняли смысл сказанного, а когда до них дошло, разразились оглушительным хохотом.
— Ну, ты даешь, девушка! — отсмеявшись, Сюр вытер слезы и допил свой бокал. — Ты бы еще предложила ему носки погладить.
— Ничего смешного не вижу, — отрезала Маша и снова взялась за книгу.
И тут на кухню ворвался Транец. Глаза выпучены, усы встопорщены, руками машет.
— Там… там это… шухер, братва! Нас окружают!
Сюр и Боцман подскочили как ужаленные и окружили Транца.
— Кто? Зачем? Что? Шухер? — посыпались на него вопросы сразу с двух сторон.
Мотя допил свой бокал, вытер руки о передник, выключил плиту и спокойным шагом вышел в коридор. Там он тщательно запер входные двери — тяжелые и бронированные, для надежности повесил на них дополнительные металлические засовы, которые достал из-за дублирующих входных дверей, затем запер и их, облачился в свой пыльник, выключил автоматы на счетчике и вернулся в кухню. Там он снял с полки фонарь «летучая мышь», работающий на аккумуляторах, и включил его.
— Ну, чего расшумелись, сталкера? — он оглядел свою команду. — Все продумано давным-давно.
Его спокойствие передалось сталкерам, они больше не галдели, хотя и выглядели немного испуганно. Облава — это серьезно. Ты можешь несколько лет жить в Дитятках, закорешиться с полицейскими и тебя не будут трогать. До поры до времени, понятное дело. Пока не перегнешь палку. Но если ты попал под конкретную разработку и на тебя идет облава — это очень серьезно и никакие связи отмазаться тебе не помогут.
— Излагай, чего ты там увидел, — велел Мотя Транцу, а сам направился в ванную. Остальные последовали за ним.
— Набиваю я, значит, магазины, никого не трогаю, тут гляжу, слева от дома, с улицы, несколько теней мелькнуло. Знаешь, как это бывает, когда спецназ работает? Я багажник закрыл, чтоб лампочка не светила, ну и затаился — нет типа меня. Слышу — переговариваются. Тихо так шепчут, но вечером же фонового шума меньше, что-то разобрать можно. Говорили о выходе на позицию и ожидании сигнала. Ну, я ждать не стал, когда штурм начнется, на ощупь до двери добрался и все.
Ванная, как и вся остальная квартира Моти, была оборудована по высшему разряду. Огромная гидромассажная ванна с подголовниками и телевизором, душевая кабина с панелью управления не хуже чем у какого-нибудь фантастического космического корабля, замысловатая раковина с причудливым смесителем футуристического дизайна. Пока Транец рассказывал, Мотя залез в душевую кабину, что-то нажал, несколько раз повернул один из многочисленных вентилей, взялся за хромированные поручни, вделанные в стену по обе стороны от панели, дернул — и глазам изумленных сталкеров открылся потайной ход.
