Андрей Круз - Те, кто выжил
Действительно, у ворот стояли две машины — большой грузовик «ивеко» с тентом и подготовленный для внедорожных гонок старый «лэндкрюзер» на мощных зубастых колесах, расписанный в разные цвета, обклеенный рекламой, с силовым бампером и серьезной лебедкой. К моему удивлению рыжая полезла за руль грузовика, а Полли с Брайаном втиснулись во внедорожник.
Нам нашлось место в кузове «ивеко», где сидело еще шесть человек, вооруженных все теми же СЕТМЕ. Машина тронулась с места, медленно и аккуратно выехала в крепостные ворота и вскоре остановилась, высаживая нас на стоянке. Нас даже прикрывали, пока мы забирались в «рэнглер», после чего голос Наполлиона в рации предложил стать в колонну за тойотой.
Как мы и поступили.
Наш маленький конвой медленно спустился по серпантину, при этом «лэндкрюзер» сбил бампером незнамо как забредшего сюда мертвеца, который, отлетев назад, скатился по склону вниз.
Затем снова было шоссе, по которому разогнались примерно до восьмидесяти километров в час, пустынное и мрачное. Слева от него шло бесконечное скопление всевозможных торговых центров, а справа был город Фуэнхирола, в котором, похоже, мертвяков хватало, насколько удалось рассмотреть с дороги.
Потом город остался в стороне, а машины выбрались на широкую шестиполосную дорогу, одну из тех, что в этих краях назывались «карретерами», и покатили по ней, поднимаясь все выше и выше. Вроде и постепенно и плавно, но в конце концов я ощутил недостаток давления, вроде как слегка уши заложило, и вынужден был, зажав нос, втянуть в себя воздух, чтобы убрать неприятное ощущение. Эдак примерно на километр забрались, наверное.
Слева вплотную были горы, справа, между склонами и морем были зажаты курортные городки, перетекающие один в другой. Названия их попадались на указателях: Фуэнхирола, Беналмадена, Торремолинос. В одном месте я засмотрелся на висящие вагончики канатной дороги, ведущей откуда-то сверху куда-то в сторону берега, и мне стало как-то грустно.
Грустно потому, что никогда эти вагончики уже никуда не поедут, не повезут туристов с детьми, никто не будет заполнять пляжи этого места, есть паэлью в ресторанчиках на набережных, фотографироваться у достопримечательностей, играть в гольф в многочисленных здесь клубах. Такое было веселое место, и вот на тебе, всех съели. Обидно.
Перевал был занят военными, в этом Дэйв не соврал. Две БМП неизвестной мне марки с дополнительными плитами на вытянутом носу стояли, перегородив дорогу наполовину, направив в разные стороны длинные тонкие хоботы автоматических пушек. Рядом с ними стояли два внедорожника. Первый показался мне сначала американским «хамви», но потом я заметил отличия, где в пропорциях, где в форме панелей, а заодно и в загадочной надписи URO на капоте. Второй был лендровером «Дефендер», который тоже оказался вовсе не лендровером, а его подобием, с надписью «Santana».
Кроме того, на невысокой скале, нависающей над самой дорогой, за камнями был оборудован настоящий опорный пункт, где я заметил и крупнокалиберный пулемет, и автоматический гранатомет, и солдат с десяток.
Мы лишь притормозили и Полли, высунувшись в окно машины, перекинулся несколькими фразами с солдатами, сидящими на броне. Похоже, что друг друга они знали хорошо и проблем не ожидалось.
Так и получилось, нас пропустили беспрепятсвенно, и конвой понесся по идущему под уклон шоссе.
После того как дорога свернула к аэропорту, пейзаж резко изменился — началась самая настоящая промзона. Огромные ангары, оптовые магазины, склады, что-то еще в том же духе. На следующем после аэропорта повороте мы расстались. Ирландцы поехали туда, куда указывал знак «Пуэрто», а мы погнали в противоположную сторону, перевалив по горбатому путепроводу на другую сторону шоссе.
На самой верхней точке эстакады мы остановились и, оглядевшись, выбрались из машины с картой в руках, чтобы оглядеться.
Какой-то сверхогромный компьютерный, за ним гигантский хозяйственный «Баулэнд», знакомый еще по Москве. Прямо под нами сразу после спуска с эстакады, большая и пустынная стоянка «Прокат мобильных домов» — похоже, что отсюда ирландцы свои и угнали, благо она была почти пустой.
Дальше дорога ремонтировалась. Было много грязи, ям, каких-то заборов, но вроде проехать было можно. Это обнадеживало, потому что возможность проехать без дорог здесь была около нуля в силу рельефа местности, изобилующей канавами, заборчиками и еще черт знает какими препятствиями.
Еще в воздухе заметно смердело, но не мертвечиной, а так, как пахнет от переполнившейся канализации, то есть все равно тошнотворно.
— Ладно, поехали, — сказал я, забираясь обратно в кабину джипа.
Место буквально нагоняло напряжение, черт знает, почему так. Вроде и мертвецов почти не видно, промзона все же, и растерзанные трупы нам всего дважды на глаза попались, а все равно, как-то нехорошо здесь было. Может из-за того, что промышленный пейзаж и по замыслу вовсе не предназначен был радовать взгляды, а в дождь, расквасивший строительную грязь, картина стала мрачной и подавно, может из-за чего-то другого, но вот такой эффект получался.
Я тоже ни на секунду автомат из рук не выпускал, высовывался в окно, постоянно оглядывался в заднее стекло, но при этом никакой опасности заметить не получалось.
— Грузовик, — сказал Сэм, показав на здоровенный «рено» с крытой фурой, съехавший правой стороной в раскопанную строителями грязь и прочно в ней застрявший.
— Не, не пойдет, — покачал я головой.
— Бак проверь, — вздохнув, сказал Сэм.
А, ну да, ступил я чего-то.
Джип остановился у грузовика, я выбрался из кабины, оглядываясь, поводил маркой коллиматорного «эотеха» по окрестным строениям, но так никакой угрозы и не обнаружил.
Пробка с огромного бака грузовика свинтилась легко, а вот заглянуть туда или даже простучать его не получалось. В конце концов удалось замерить уровень, сунув туда подобранный с земли кусок упругой пластиковой трубки неизвестного назначения, и это привело к выводу, что баки почти наполовину полны соляркой.
— Сколько в таком топлива? — спросил я.
— Галлонов двести пятьдесят в обоих баках, — ответил он.
Я мысленно выматерился, примерно перевел галлоны в литры и получил почти что тысячу, чуть меньше. То есть, если этот бак полон наполовину, а второй пуст, то все равно больше двухсот литров можно слить. А неплохо вообще-то, так откачай из десятка грузовиков и…
Забравшись в машину, я сказал:
— Ладно, с этим все ясно, поехали дальше.
Грузовиков вокруг было разбросано много, а мертвецов видно не было. Но все равно заниматься откачиванием с нашим простеньким инструментом было как-то страшновато, в голове крутились слова ирландца о том, что они «прыгунов» видят в каждом выезде. Не значит ли это то, что мы тоже обязательно встретимся? Тем более, что сливать топливо было некуда, шланг с помпой есть, а вот канистр мы не брали. Мы ведь пока не за этим.
Вот так, помяни черта к ночи — а он тут как тут. Мутанта заметил Сэм, сказавший:
— Смотри направо, вон туда, видишь?
Он указал рукой. Я всмотрелся, но ничего не заметил.
— За маленьким белым фургоном, сейчас покажется, — сказал Сэм.
Точно, показался. Высунулся и спрятался обратно, но разглядеть я его все же успел — тот самый классический «бабуин», который напал на меня на складе в Юме. И осторожный, как все они.
— Ладно, давай дальше, просто аккуратней будем, — принял я решение.
Сэм лишь кивнул и снова тронул машину с места. Мутант за нами не гнался, но расслабляться не стоило, это твари достаточно хитрые для того, чтобы подкрадываться незаметно. Где один есть, там и второй найдется. А то и куда больше, как тогда в порту.
Сколько их тогда было, штук шесть? Вот мы повеселились тогда, до сих пор икается.
Дорога вильнула возле заправки с надписью, уже привычно информирующей о том, что топлива нет, а затем по левую руку показались стоянки автоторговцев — огороженные сетками пустыри, грязные, неряшливые, кое-как засыпанные гравием. Похоже было, что кто-то просто сдавал их торговцам в аренду временно, явно рассчитывая в будущем продать под какой-нибудь оптовый торговый центр.
Первая стоянка удивила добрым десятком новеньких грузовиков с бетономешалками, выстроившихся в один ряд. Там же были непривычно длинные самосвалы, стоящие с высоко поднятыми кузовами, и прочая сугубо строительная техника, большая, тяжелая и до солярки жадная. За вторыми воротами были просто грузовики, самые разные, но все не новые, от слегка поездивших и до полного уже хлама. Сэм на эту стоянку свернул, но ничего подходящего не нашел, все морщился и не очень прилично выражался сквозь зубы.
Все, что мы видели, было рассчитано на хорошие европейские дороги, в крайнем случае, на укатанные грейдеры возле строительных площадок, а такая машина намертво привязала бы нас к дорогам. Случись какой затор или что другое — и ищи новый путь.
