Александр Конторович - Кардинал в серой шинели

Так вот и получилось, что участок цепи шириной приблизительно в тридцать метров теперь «контролируют» двое Котов. А это весьма изрядное расстояние… в некоторых случаях.

Так что, когда оба идущих неподалеку друг от друга «загонщика» вдруг пропускают без осмотра нехилую ямку… удивления это не вызывает. Каждый понадеялся на соседа. Пустяки, дело-то житейское! Ямка, по правде сказать, совсем не пустая. В ней от любопытных взглядов укрылась очень даже интересная компания…

Протопали копытами мимо кони, и все затихло. Не совсем, еще слышен треск сучьев и похрапывание лошадей, но теперь мы все снаружи оцепления. Поэтому быстро поднимаемся с места и, стараясь не шуметь, осторожно шагаем в условленное место. Там мы подождем наших ребят, которые сейчас морочат голову остальным, старательно играя роль загонщиков. Дальше на их пути будет овраг, конница туда не пойдет, слишком крутые склоны. А вот пешие полезут. И ничего удивительного в том, что часть из них там слегка подзадержится, нет. Факелы-то горят? Стало быть — хозяева целые. Можно не особо комплексовать по поводу отставших… овраг глубокий, на осмотр время нужно. Вот проверят все — и вылезут.

Вот Коты и вылезли, оставив в овраге горящие факелы. Кто и когда там хватился отставших, не знаю, но до нас ребята добрались весьма шустренько. И уже все вместе мы рванули в сторону.

На чем чаще всего горят герои многочисленных американских боевиков? На том, что убегают по наиболее предсказуемому маршруту. По наиболее короткому. Совершенно упуская из виду то, что искать их будут именно в том направлении. Слава богу, среди нас не было восторженных зрителей голливудской кинопродукции. И оттого некому было предложить подобное решение. Потому и не понеслись мы в замок, а забрались на стоящий в сторонке холм. Вид оттуда открывался неплохой, темнота потихоньку рассосалась, и можно было контролировать перемещения наших противников.

А вот в рядах противника, надо полагать, имелось таки некоторое количество поклонников американского кино, ибо около сотни верховых тут же рвануло по дороге в сторону замка. Н-н-да… Я бы на вашем месте до баронского поместья смотался, собак бы прихватил… но, впрочем, настаивать на этом не буду. Вольному, как говорится, воля…

Чу!

Похоже, что пресловутая птица обломинго осенила-таки своим крылом наших преследователей…

Из-за поворота дороги, нахлестывая коней, вразнобой вылетели всадники. В гораздо меньшем количестве, нежели ускакало туда полчаса назад.

Подскакав к основному отряду, они остановились и что-то начали объяснять, тыча руками в сторону поворота.

— Что у них там стряслось? — интересуется Лексли.

— По-видимому, сели задницей на ежа…

— И откуда он там взялся?

— Из замка, надо полагать… не зря же я туда посыльных отправлял. Ты лучше присмотрись, кто там у этих головорезов за главного…

Между тем у противника прекратилось бессмысленное передвижение туда-сюда, и горцы начали выстраиваться в линию. Ага, стало быть, решились атаковать. Ладно, такое зрелище пропустить совершенно невозможно. И уж совсем грешно в нем не поучаствовать! Арбалеты прицельно отсюда добить до них не могли, разве что по толпе стрелять, и мы в темпе ломанулись к другому холмику. Не столь высокий, он, однако, имел более крутые откосы и располагался куда ближе к дороге. В иное время я поопасался бы туда лезть, но сейчас противнику явно было не до поисков. Никто уже не шарился по лесу, все всадники собрались в одном месте, и их внимание было обращено в противоположную сторону.

Худо-бедно, а десяток арбалетов у нас имелся. Не бог весть что, но дать несколько залпов в спину несущейся вперед коннице мы могли. В горячке атаки не поймут и направления стрельбы не определят, а помощь своим мы окажем. Даже если десяток кавалеристов ссадим — и то хлеб!

Всадники уже выстроились в две шеренги поперек дороги. В тылу осталась небольшая кучка кавалеристов, около десяти человек, надо полагать, руководство. Толкаю локтем Лексли и указываю ему на них. Он кивает и, взяв с собою своих ребят, исчезает в кустах.

— Вот что, парни, — оборачиваюсь к оставшимся солдатам. — Разбирайте арбалеты. Основная цель — вот та кучка всадников. Как только скомандую — залп по ним! Бейте по лошадям, надо их спешить. Дальше уже Коты разберутся. Следующий залп — уже по основной толпе. Бейте в кучу, кому-нибудь все равно прилетит. Главное, не дать им вовремя рвануть вперед. Замешкаются с началом атаки, нормального разгона не будет. Строй сломаем, а это главное. Если мы вломим еще и их командирам, то некому будет что-то другое изобретать.

А между тем я слышу приближающиеся звуки. Барабан? Точно.

Проходит еще пара минут, и из-за поворота показывается мерно марширующая «коробка» пехоты. Над ней покачивается целый лес копий, в первых рядах поблескивает еще какое-то железо.

Н-н-да… тот еще ежик… на такого, пожалуй, сядешь…

В первой шеренге около пятидесяти человек, остальные идут следом, составляя правильный прямоугольник. Колонна на ходу ощетинилась копьями, и лучи поднимающегося солнца тускло отблескивают на их остриях.

Оборачиваюсь в сторону кучки командиров. Вот один из них привстал на стременах и приподнял над головою меч.

— Ты и ты! — толкаю ближайших солдат. — Вон тот всадник — ваша цель! Все вместе — залп!

Вразнобой защелкали тетивы, и всадника словно сдуло с седла! А в кучке командиров начался переполох. Отсюда до них метров сто с небольшим, и арбалетные болты ложатся хорошо.

— Хорош! Теперь — по тем! — вытягиваю вперед руку, указывая Рунным клинком на основную массу кавалеристов.

Понятное дело, десяток арбалетов — не пулемет. Но все же некоторую сумятицу среди всадников мы смогли внести и таким образом.

Покатившиеся с седел люди, вставшие на дыбы раненые лошади… все это на какое-то время вносит раздрай в ряды горцев. На какое-то. Все-таки это опытные и умелые вояки, и они быстро приходят в себя.

Часть кавалеристов отделяется от основной массы и, пришпоривая коней, несется в нашу сторону. Засекли-таки… ладно, на три десятка клинков мы основную толпу ослабили, уже хорошо. Пусть они к нам несутся, все пехоте легче станет. По моей команде арбалетчики осыпают болтами подлетающий к нам отряд. Пара-тройка человек валится под копыта скачущих лошадей. Остальные солдаты, не имеющие арбалетов, вместе с монахами Рона, преграждают единственный въезд на холм. Тропа тут узкая, больше чем по одному не пройти. И уж тем более не проехать. На нее выволакивают приличных размеров корягу, еще одну… теперь вилы, лошадь здесь точно не пройдет, только пешком залезть можно.