Сергей Тармашев - Древний. Война

Ва секунду молчал, и Четвертый аккуратно положил палец на спусковой крючок.

— Я согласен, — прозвучал ответ. — Мы сдаемся.

Он что-то сказал своим телохранителям, и они бросили оружие на пол.

— Вы можете войти, — сказал Ва. — Мы безоружны.

Четвертый одним ударом выбил раздолбаный в клочья люк, и спецназовцы вошли внутрь. Он быстро подошел к лежащему перед Ваарси сыну. При виде приближающегося гиганта, двое чужих испуганно попятились. Ва, не достававший высокому воину даже до пояса, остался стоять на месте, держа себя в руках. Четвертый склонился над неподвижным телом, осматривая хлюпающий аппарат, намертво впившийся в человека.

— Это устройство контролирует мозг, не давая ему погибнуть, что происходит за счет разрушения тела, — произнес Ва. — К сожалению, тут я ничем не могу помочь. Аппарат можно снять только в специально оборудованном медицинском стационаре.

Четвертый поднял сына на руки и бросился к выходу.

— Саша, Андрей у меня! — вызвал он Савельева. — Срочно подготовь медотсек! И свяжись с Росом, у нас экстренная ситуация!

Высокий воин с человеком на руках, согнувшись почти пополам, мчался по разбитым коридорам, подобно смерчу сметая препятствия на своем пути. Обломки разбитых переборок и изувеченного оборудования корабля разлетались в разные стороны, будто сугробы на железнодорожных путях от удара локомотива-очистителя. Едва Четвертый влетел в десантный модуль, входной люк закрылся, и корабль рванулся к эскадре.

До Роса удалось добраться менее чем за полчаса. Лифтовая платформа достигла бункера и плавно вытолкнула десантный корабль в створ шлюза. Входные люки корабля еще не успели полностью открыться, а опутанную ворохом датчиков, проводов и трубок гравиплатформу с неподвижным телом молодого ученого уже вывозили наружу. Бригада реаниматологов, затянутая в стерильно-белые медицинские скафандры, забрала у спецназа платформу, быстро оттеснив от пострадавшего всех посторонних, и бегом устремилась к медицинскому лифту. В подуровень интенсивной терапии Четвертого не пустили, и он остался снаружи, сквозь полупрозрачную стену напряженно вглядываясь в суету белых фигур, окруживших его сына.

— Андрей Иванович! — кто-то негромко окликнул Четвертого.

Он обернулся. В дверях соседнего помещения стоял немолодой врач, знакомый ему еще по войне с Корпорацией.

— Зайдите, — позвал доктор. — Нужна ваша помощь.

Четвертый вошел в палату, и доктор указал на медицинское ложе. На нем лежала Мэг, бледная, словно восковая кукла.

— У нее сильный шок, — объяснил врач. — Она потеряла сознание, когда увидела гравиплатформу с… Андреем Андреевичем. — Я предпринял необходимые меры, она сейчас придет в себя. Если вы располагаете временем, я бы попросил вас побыть рядом с ней какое-то время. Ей сейчас необходима поддержка близкого человека. Если возникнет необходимость, вызывайте меня, — он указал на красный сенсор, вмонтированный в изголовье ложа. — Я буду неподалеку.

Доктор вышел, и Четвертый опустился на стул рядом с Мэг. Она открыла глаза, ее взгляд беспокойно заметался по сторонам. Четвертый взял ее руку в ладонь. Мэг узнала его, и спустя несколько мгновений ее взгляд прояснился.

— Как он? — Мэг с тревогой смотрела на Четвертого.

— Не знаю, — тихо ответил он. — Меня не пустили в реанимацию. Мэг поднялась и села на ложе.

— Я должна быть там! — она встала на ноги.

— Нельзя нам туда, — вздохнул Четвертый. — Врачам сейчас лучше не мешать. Отдохни немного, дочка.

— Не могу, — печально ответила Мэг, сдерживая слезы. — Пойдемте к нему, Андрей Иванович, я тут с ума сойду! Я хотя бы под дверью постою!

Четвертый, молча, кивнул и подал ей руку. Они покинули палату и направились к реанимационному подуровню. Сквозь полупрозрачную стену было видно, как вокруг операционного стола возятся врачи. Четвертый усадил Мэг в гостевое кресло и расположился рядом. Они сидели, не произнося ни слова, и не сводили глаз с мутных силуэтов за стеной. Через полчаса завибрировал коммуникатор. Четвертый посмотрел на запястье. Срочный вызов Совета. Он отпустил руку Мэг и собрался ответить, но в этот момент дверь реанимационной скользнула вверх, и на пороге появился академик Лантро, лечащий врач сына. Мэг вскочила и бросилась к нему.

— Доктор, что с ним?!

Четвертый подошел к врачу. Доктор печально покачал головой.

— Мы извлекли устройство Чужих и остановили разрушительные процессы. Хотя тело сильно пострадало, в биорегенераторе оно вскоре полностью восстановится. Но его мозг подвергся тяжелейшему травматическому воздействию в результате парализующего удара. В измененной части мозга развился сильнейший отек, гибридные клетки стремительно гибнут. Мы сделали все, что только в наших силах, но так и не смогли остановить процессы разрушения. Мы сможем привести его в сознание, но это ничего не изменит. Он умирает, — врач закрыл глаза, было видно, как подрагивают его веки. — Семьдесят часов — это максимум, что у него осталось.

Мэг тихо вскрикнула и прижалась к Четвертому, уткнувшись в грудь лицом.

— Андрей Иванович… почему… как же так… — она тихо рыдала у него на груди.

— Прости, дочка, — глухо прошептал Четвертый. — Не уберег…

Некоторое время он стоял, прижав к груди Мэг, и смотрел в никуда пустым взглядом. Наконец, он коснулся надрывающегося коммуникатора. Над запястьем вспыхнула голограмма Тихонова.

— Андрей, срочно в Зал заседаний Совета!

Четвертый кивнул, молча передал Мэг в руки врача, и быстро пошел прочь.

Весь Совет был уже в сборе, и Тихонов начал говорить, едва Четвертый вошел в двери.

— Это запись сообщения, полученного четыре минуты назад, — коротко сообщил он, указывая на голографический экран.

На экране появилось изображение посла Дэльфийской Империи.

— Императорский Дом уполномочил меня довести до Совета Глав Содружества Людей следующую информацию! Это циркулярное заявление было распространено цивилизацией Вузэй час назад по стандартному времени Империи.

Изображение посла сменилось записью сеанса космической связи. Теперь на экране была драконоподобная фигура представителя Вузэй. Безо всякого вступления ящерица объявила:

— Величайшая цивилизация Вузэй объявляет всем развивающимся видам, что раса Людей несет в себе потенциальную угрозу для всей Вселенной, и потому будет полностью уничтожена. Любая цивилизация, продемонстрировавшая намерения оказывать помощь Людям, также будет уничтожена.

Ящер произнес последнее слово, и передача прервалась. Снова возникло изображение посла.