Серый взгляд бога - Денис Алексеевич Ватутин
Кое-что меня беспокоило – это тела с содранной кожей, странный мандраж в теле и пара человек в белых халатах. Кажется, у одного из них текла слюна, по крайней мере, блестела нижняя губа.
– Та-а-ак… – протянул тот, который со слюной, – давай-ка на восемь с половиной и озон по максимуму – третью арт-группу включаем.
Что-то загудело, и по коже пробежала волна жжения.
– А чего это у вас тут ребята какие-то ободранные стоят? – с дрожью в голосе спросил я.
– О! Хорошо, что ты спросил, – хмыкнул парень, который без слюней, – это пластинация[47], это те – с кем не получилось. Надо же изучать собственные ошибки… Но честно, парень, это было давно… Ты у нас не первый удачный экземпляр. Конечно, если у тебя аллергии на анестезию нет!
И они заржали, как два пьяных коня.
Только сейчас я почувствовал запах формалина и неприятный, сладковатый и гнилостный привкус в теплом воздухе…
– Сейчас, погоди, парниша… – Слева от меня зажужжала фреза, которая на рельсах двигалась к моему стальному колпаку: не знаю – было там отверстие или она должна его просверлить, но я впал в дикую панику, и грудь мою обожгло огнем… В голове все как-то замерцало… Я вскрикнул, и снова темнота…
Новое пробуждение случилось от дикой головной боли…
Точнее – затылок почти отваливался, словно его отпилили наживую циркулярной пилой, но вроде в крови я не купался, и это немного успокаивало…
Хиус…
Еще и тошнило – кружилась башка… Прям даже и не знаю, как в таких ситуациях действуют герои комиксов и фильмов… Они там что-то преодолевают, пользуясь своими сверхспособностями, или очень героически все терпят, так как качались и были жертвами секретных экспериментов. Громко поорав от жуткой боли, они, как правило, разрывают стальные оковы и устанавливают справедливость в радиусе не меньшем метров ста.
Жаль, что на самом деле все не так.
Наверное, эти несчастные зовут режиссера и идут в вагончик с гримеркой и пшеничным виски…
К большому моему сожалению – я был реальным… по меньшей мере – пока.
Висок не болел, хотя трудно выделить какую-то конкретную боль из тех, что терзали меня.
Непонятно чем, но меня вытошнило, наверное, той самой сизой кашей…
Откашлявшись, я снова взглянул на пластифицированных, и меня снова вывернуло…
Кажется, я застонал.
– О! Мистер Моррисон? Какой вы необычный экземпляр, Зодиак великий… Жаль, мясники не дожили, чтобы это понять, квалификация у них, к сожалению, невысокая… Надо сделать замечание местному начальству.
Два тела в белых халатах лежали на полу, и из-под них растекалась объединенная черно-бордовая лужа… пахло железом.
Я пошарил воспаленными глазами вокруг, но не увидел источника голоса.
– Вы неважно выглядите… – произнес тот же голос неясно откуда, – когда я видел вас перед этим печальным эпизодом, вы были не в пример бодрее и собраннее… да… люди… они странные…
Голос был слегка картавым и на гласных немного повизгивал.
– Несказанно рад вас слышать, – выдавил я, закашлявшись, – а то в прошлый раз, и верно, как-то скомканно пообщались… только по радио… И эти серые сопли, которые лезли на платформу, и этот дирижабль, который подарил мне кучу зомби. Это взбодрило меня покруче боксерского матча с Бобом Барри…
– Надеюсь, что вы, как истинный художник, оценили мои скромные таланты! – приободрил меня голос из сумрака. – Мне бы так и хотелось появиться на мизансцене эффектно! Ноль, помогающий единице! Каково?!!
Он раскатисто и визгливо засмеялся, явно довольный своей шуткой.
– Вас наняли клоуном? – спросил я, сплюнув на пол.
– Это я нанимаю клоунов, молодой человек, – в его голосе просквозил сам «полюс холода», несмотря на некую шутливость тона, я немного поежился, – запомните это, мистер артефактор…
И тут мне показалось, что меж подсвеченных емкостей с мертвецами буквально из воздуха возникло, точнее, сгустилось сначала пятно, а затем появилась и фигура… Прямо из полумрака…
Круглое пухлое лицо в старомодном пенсне, закрученными вверх черными усиками, как у героя комиксов, великого сыщика Геркулеса Пруа. Его голова была украшена круглым коричневым котелком, а его пузо выпирало в старомодном сюртуке.
– Помните меня? – ухмыльнулся он. – Захария Митчел. Я принес вам «малый факел» в кафе, кажется, «Перрит»… а потом мы немного пересеклись на платформе «Январь». Да, вы назвали мои фантомы «серыми соплями» – это было обидно…
– А потом, – пробубнил я, – вы наслали на нас с Анджелой в горах своих мертвецов… с дробовиками… Я все помню, дорогой вы мой Митчел, и уже давно хотел с вами встретиться, да все как-то в суете… и даже к маме не смог съездить…
– Так, – он присел на край стула, положив ноги на мертвое тело лаборанта, – дабы у нас не получилось недопонимания, я постараюсь вам все объяснить…
– Это весьма любезно с вашей стороны. – Меня опять замутило.
– Ну, так послушайте, человеческое существо, – он комично усмехнулся, вздернув левый ус. – В вас говорит страх! Потому вы и несете чепуху! Когда я дал вам деньги за арт – я хотел, чтоб вы взбудоражили компанию этих алчных идиотов, чтоб каждый подозревал каждого и не смог бы договориться. И это вы исполнили блестяще! Я горжусь вами.
Когда я вас запугивал на «Январе» – я хотел вас проверить, и если вы сильный – дать вам стимул. Да и вообще посмотреть – можем ли мы с вами сотрудничать.
Когда я хотел вас убить в домике Пакеды – это означало, что муравейник вы уже разворошили, и ваша роль окончена.
Но сейчас вы самостоятельный игрок, хоть и мелкий. Уничтожить вас – раз плюнуть, но в моих интересах, чтобы никто не одержал верх! Так что теперь, невзирая на ваше согласие, вы будете работать на меня. По своей сути и по действиям вашим – вы уже в общем сценарии, и сами не захотите этого поменять, приводя меня к моим целям даже без желания. Я готов обсудить с вами ваш оклад, который будет большим, и выплачиваться строго по тринадцатым числам каждого месяца. Хотя можно это обсудить, как вам удобно…
– Все, что вы сказали, мистер Ноль, весьма познавательно, вдохновляюще и служит хорошим уроком для тех, кто пытается быть выше самого себя, – я глубоко вздохнул, дабы не стошнило, – но означает ли это, что вы меня сейчас отстегнете от этого неприятного ложа, и я, весело насвистывая мотивчик Деллы Люкс, пойду куда глаза глядят? Верно?
– Нет, Заг, – он поджал губы, – это не в моих интересах… Вы должны выкручиваться сами – это шахматная партия, в которой каждая фигура играет свою роль…
– Но, позвольте, – запротестовал я, – вы же сами сказали… Я уже второй раз слышу отказ в этом негостеприимном месте! В чем ваша цель, уж если я на вашем окладе – мне бы это не помешало знать, дабы не тратить ваши деньги впустую. К слову, деньги мне нравятся.
– Поглядим, какой вы человек на практике, – как-то глухо произнес он, – считайте, что моя компания вами заинтересовалась, и вы на испытательном сроке…
– Жаль, я плевал на вашу компанию во главе с вами… – начал было я.
– Вы вольны вести себя, как вам угодно, – усмехнулся он. – Кстати, милый
