Потапыч - Антон Чернов
Но в целом… да и не сказать чтобы особо обидно, прикидывал я. Баба не единственная, для меня в ней изюминка была именно в том, что надо было «добиться-преодолеть». Ну и её потенциальные деловые качества, само собой, но это всё… не особо нужно именно от конкретной Лиры. Можно поискать и найти не хуже, а может, и получше или вообще следовать правилам и не мешать секс и работу.
— Но, раз уж начал, надо точно выяснить, — посмеиваясь, сам себе сообщил я.
Просто судя по словам отчаянно флиртующей подружки и управляющего Лира с этим владетелем отправилась добровольно. Волновалась, но явно не «негативно». Но, при этом… Скажем так, есть вещь, которой не помешает заняться и для спокойствия, и в прицеле на будущее. Так что займусь.
И занялся, а именно: подвалил к немаленькому зданию стражи Золотого, Управе Порядка, вне палисадника, но неподалёку. Посорил серебром, пообщался. И, к концу дня, помимо лёгкого опьянения, имел такие данные. Телега с Лирой скрылась как раз в корифейском палисаднике, направившись туда сразу от доходного дома, судя по примерному времени.
Ну и хрен с ней, успокоился я и вычеркнул библиотечную девочку из жизни и планов. А вот «контакты» со стражниками — не лишние, как и общение с несколькими их главными. В будущем пригодится.
А дальше началась ровная, и даже приятная привычностью жизнь: я собирал данные, нарабатывал базы, обрабатывал их. Конечно, от помощника я бы не отказался… Но такие полезные типы на дороге не валялись, искусство обращаться с информацией встречается редко, а окружающий мир не слишком способствует появлениям подобных самородков. С другой стороны — мне и торопиться особо некуда, пока я — дружинник. А быть дружинником и адвокатом (а лежала у меня к этому душа, как ни крути) не просто сложно, а просто невозможно. Так что нарабатывал информационные базы, обрабатывая их по возможности. Выходил на дружинные дежурства — месяца полтора вообще без аварий. И дуэлей никаких не было, точнее, назревало несколько возможных конфликтов, но как оказалась, пышущий из всех отверстий паладин Потапыч становился фигурой известной. И пара возможных конфликтов (противники были недостаточно бухими) заканчивалась «ой не признали, почтеннейший, милость Апопа!» в голос, ну и «а ну этого нахрен, я сюртук только поменял» вполголоса.
С аркубулюсами «выстрелило» от души. Заказов реально много, хотя заменой гелеакулюсам они не стали: грузоподъёмность не та. Но у Готного четырёхэтажный цех-особняк, более того, захаживал несколько раз чиновник корифея: вентилировал у готного возможность «госзаказа». Пока приценивается, но видно, аркубулюсы нужны и гвардии, и курьерам, да и сами Лидари не откажутся. Я, признаться, ждал личного обращения от Серпента или, чем чёрт не шутит — корифея. Но его не было, ну и хрен с ними обоими, в общем-то.
Это несколько омрачало шутовство моей жизни: не текущее, пока пронесло. Но потенциальное напрягало сейчас и потенциально, причём как я себе и обещал — с жрецом я пообщался. Причём не просто с жрецом, а аж с самим архижрецом Двуединого — с этим духовником у Казни были наиболее близкие отношения. И вот этот пацан (а на вид архижрецу было не больше шестнадцати, причём в том, что он — пацан, а не девчонка я ни разу не уверен) меня выслушал и довольно толково и подробно пояснил:
— Если ты, видом, чувствуешь внимание Шута — то это может значить что угодно. От того что он за тобой наблюдает, до того что ты стал частью его представления или шутки. И даже если ты обратишься к жрецу Смеющегося — ответ ты получишь…
— То ли правдивый, то ли ложь, то ли шутку, — подхватил я.
— Так. Но сам Шут не врёт. Да и боги не врут: не договаривают, уходят от ответа, но не врут никогда. Такова их природа и природа их силы. Чудеса, ими творимые, и без того тяжелы, чтобы воплощать ложь.
Хм, занятно выходит. То есть не врут не из-за правдивости, а голого рационализма: всё сказанное прямо божеством должно стать истиной, выходит так. А энергия на это берётся у самого бога. В таких раскладах и вправду станешь правдивцем невозможным. А Шут выходит виртуозом, без шуток. В таких условиях он ВРЁТ, о чём давали данные многие источники. Но, похоже, врёт правдой, почему и виртуоз. И почему «крючкотворы и стряпчие» отнесены к его пастве наряду с лицедеями и скоморохами — прекрасно понятно.
Единственное, что подтвердил жрец Двуединого, это слова Потапа на тему того, что прямой агрессии ко мне боги проявлять не будут. Связываться с Апопом не захочет даже Шут, а видомы, волхвы и жрецы — «поляна» конкретного бога. А вот в рамках «аспекта» — как повезёт.
— Я бы посоветовал тебе, почтенный, обратится к Апопу через богоданного Потапа. Но тут тонкая материя взаимоотношений с твоим Богом… Так что не буду советовать: решай сам. Если внимание Шута тебя беспокоит, то я зрю два выхода: узнать у него в храме, что он хочет…
— И нарваться на такую шуточку, что не обрадуешься.
— Не исключено, — пожал плечами архижрец. — Или обратиться за заступничеством к Апопу. Хотя… я не сомневаюсь в Его силах, но не уверен, поможет ли.
Так что ничего конкретного, и жить мне под прицелом перманентной надшученности. Пока Шут сам не обозначит свои намерения, потому что к нему я не полезу.
И вот, в один день, приносит ко мне в эркер посланца Серпента. Привычно открываю записулину — и удивляюсь. Потому что его змейство писало мне записульки двух видов: «служба зовёт», или полноценная эпистолярщина с деталями. А на этот раз:
Явись срочно, видом Михайло!
Серпент
Ни хрена не понял, не очень интересно, но идти надо, вздохнул я. Взгромоздился на аркубулюса, дотопал до змейской норы. А там Серпент пырится на меня своими змейскими гляделками… странно. И бешено, как будто я ему в ящик стола нагадил. И извиняющеся, как будто он, морда змейская, с моим бюро
