Марина Клингенберг - Проклятия Градерона
– Кристиан?
– Я должен отправиться в Градерон. Лейан по просьбе Юана пишет, что один из их преследователей вернулся, а другой убит. Видимо, это о нем, – Кристиан посмотрел в сторону кровати, на которой лежал без сознания израненный юноша. – Будет нападение на Врата Заката. Скорее всего, Таранос тоже будет там.
– Но ведь там страж! – напомнила Рейта. – И охранники, и запертые ворота, и…
– Преследователь сказал им, что отступников много, не меньше сотни.
– Сотни? Но как такое… – Рейта осеклась. Глупо было сомневаться в словах Юана, он бы не стал без причины тревожить Кристиана.
– Что бы ни случилось, я должен быть там, – торопливо сказал Кристиан, поднимаясь на ноги и беря меч. – Не знаю, что они задумали, но нельзя позволить им пройти через Врата.
– Но, Кристиан… Ты же только что вернулся, и я думала… – Рейта вконец растерялась.
– Пока мы не можем пройти в Эндерглид, – сказал Кристиан. – Я бы провел тебя на свой страх и риск, потому что теперь неизвестно, что здесь может произойти. Но дорога полна отступников. Если на город действительно нападет такое количество людей, в Градероне тоже будет небезопасно. Лучше всего остаться здесь, дом находится в стороне, сюда редко забредают, – Кристиан снова посмотрел на бессознательного преследователя. – Неизвестно, как он поведет себя, когда очнется. Я попрошу Аргнейра побыть в доме, с тобой. Как только приду в Градерон, пришлю еще кого-нибудь.
– Не нужно, – Рейта покачала головой. – Если все так серьезно, в Градероне должно быть как можно больше воинов и стражей. Этот мальчик ничего не сможет мне сделать, он слишком слаб, и в себя придет нескоро. И даже если, – она на мгновение запнулась. – Даже если что-то произойдет, у меня есть это.
Рейта указала на кинжал, лежащий на столе. Рядом с ним стояла склянка с прозрачной жидкостью.
– Я, конечно, неважно владею оружием, – сказала Рейта. – Смешала на всякий случай… Если попадет в рану, парализует.
– Иногда ты меня пугаешь, – улыбнулся Кристиан.
Он поцеловал ее на прощание и, заверив, что при первой же возможности даст знать о себе, быстрым шагом покинул дом. Перед уходом он вкратце объяснил Аргнейру и Ирлу, что к чему. Они пообещали почаще заглядывать к Рейте, чтобы проверить, все ли в порядке. Впрочем, Кристиан не забыл своей неподражаемой улыбкой напомнить им, что слишком уж увлекаться распитием вина и разговорами с его женой не следует.
Как мог быстро, он направился к Градерону, совершенно не чувствуя усталости и не обращая внимания на усиливающийся дождь. Ведь, помимо всего прочего, в письме Лейан говорилось о том, что Балиан, устав ждать официального разрешения Гволкхмэя, сбежал из Эндерглида, чтобы лично встретить Тараноса.
Дождь окончательно перешел в ливень. Серое небо заволокло пугающе темными облаками, поднялся сильный ветер. Аргнейр и Ирл, как ни старались нести службу как можно добросовестнее, не могли ничего разглядеть в двух шагах. И им было невдомек, что опасность бродит совсем рядом.
После стычки с двумя преследователями Рассвета и последующего разбирательства на предмет того, что этим эндерглидцам было известно, Эридан внезапно спохватился, что мальчишки, которого он так старательно мучил, нанося ему новые и новые травмы, и след простыл. Хотя это, пожалуй, было слишком сильно сказано – след как раз имелся, а вот сам преследователь исчез. Это не слишком взволновало Эридана, так как подросток все равно был уже не жилец. Но особенно важных занятий у него все равно не имелось – участвовать в походе на Врата Заката он не собирался, – и Эридан решил посмотреть, где окончился путь незадачливого преследователя. И, к своему удивлению, наткнулся на достаточно крепкий с виду одноэтажный дом. За годы своего изгнания он вдоволь походил по Этериолу, но сюда ни разу не забредал. Тем сильнее было его удивление, когда он увидел, что здесь кто-то живет. Эридан подумал, что неведомые хозяева или, скорее, стоящие на страже воины Заката избавились от тела: кровавый след, оканчивающийся кровавой же лужей, по которой сейчас неуместно весело барабанили капли дождя, ясно говорил об этом. Но Эридану уже стало интересно другое – зачем охраняется дом. Было очень странно видеть в пустоши Этериола двух воинов, несущих вахту не у запретной территории, особенно сейчас, когда оба города заметно всполошились.
Эридан некоторое время наблюдал из укрытия, но ливень почти не оставлял шансов высмотреть что-либо дельное (зато и он остался незамеченным). Единственное, что он понял – охранники не были отступниками. Тех, кто ушел вслед за Тараносом, Эридан уже знал в лицо. В последнее время с ними пришлось повозиться, чтобы они смиренно следовали указаниям своего временного лидера, то есть Тараноса.
После встречи с девчонкой-эндерглидкой, которую Эридан, поглядывая на отступников, вспоминал еще не раз, его градеронский приятель вдруг озаботился странными мыслями. Он заявил, что недоволен, как действует Солфордж на близких расстояниях – о да, он почти не оставляет врагу шансов приблизиться, но это было совсем не тем, чего хотел Таранос. Ему требовалось полное и абсолютное подчинение, и Эридан подозревал, что это желание вызвано сугубо неизбежным столкновением с Розенгельдами. Таранос явно снова что-то задумал.
Так или иначе, рогатый градеронец использовал отступников как подопытных, а Эридан выступал контролером. Он со скучающим видом наблюдал за процессом и утихомиривал тех, кто при несильном воздействии начинал понимать, что к чему, и высказывал протесты. Зрелище, даже по меркам самого Эридана, и без того было нерадостное. Таранос делал завидные успехи, и последние из испытуемых, стоя почти вплотную к нему, уже не выглядели так, словно вот-вот умрут от боли. Разум, казалось, полностью покидал их, и они с безразличным видом выполняли самые безумные приказы Тараноса. Один из несчастных, не колеблясь, вонзил нож в собственное сердце. Тут на Тараноса накинулись сразу все, включая Эридана – отступникам было жаль рабочей силы, которая могла навредить Градерону и Эндерглиду, да и товарищи убитого были вне себя от ярости. Таранос, в виде исключения, признал свою вину и примирительным голосом убедил всех (не без помощи того же Солфорджа), что это было досадной случайностью и больше такого не повторится.
Стремясь подтвердить свои слова, Таранос объявил эксперимент законченным. Самое главное, Эридан понимал это, он уже выяснил. На близком расстоянии он мог заставить любого человека сделать все, что угодно, ни о каком сопротивлении не могло быть и речи. Для Тараноса это означало, что, встреться ему Балиан или Юан, которые, конечно, сразу полезут в бой, никаких проблем не возникнет. Теперь серьезную опасность представлял только Кристиан. Используя Ключи, он мог не подпустить Тараноса на нужное для серьезного воздействия расстояние.
– Забавно, – хмыкнул Эридан по этому поводу. – Ты так хочешь прорваться в Дилан через Врата Заката и при этом опасаешься только Розенгельдов? Почему ты вообще так уверен, что они будут помогать градеронцам?
– Я не собираюсь в Дилан, – огорошил его Таранос. – Да-да… – хохотнул он, глядя на удивленное лицо отступника. – Я всего лишь хочу провести туда твоих приятелей. Там о них позаботятся. А если они захотят вернуться, тут я и появлюсь… Ведь пройти через Врата в Дилане не так уж и просто.
– И как ты намерен это сделать?
– Посмотрим… Времени много… Но уходить отсюда, – Таранос обратил мечтательный взор туда, где находилась запретная территория, – я не намерен… Пока что.
– Доиграешься ты со своими идиотскими штучками, – презрительно фыркнул Эридан, покосившись на его золотой браслет и кольцо.
– Может быть. Зато если я с их помощью убью Розенгельдов, это будет не так уж и плохо, верно? Поверь, без них прорваться к Вратам будет намного проще. Да и если все Розенгельды вымрут… Тебе ли не знать.
Эридан знал. Во времена его детства по Эндерглиду гуляли рассказы об этом. Когда последний Розенгельд, Максимилиан, сбежал в Дилан и считался погибшим, потому как посланный на его поиски Хранитель Ключа не достиг успеха, весь Этериол охватила тревога. Многие смотрели на Врата уже не с благоговением, но со страхом. Древние законы гласили: род Розенгельдов ни в коем случае не должен был прерваться! Только потомки создателей Врат могли поправить ситуацию в случае беды. И хотя подобные беды пока случались не чаще, чем раз в несколько сотен лет, народ все равно был обеспокоен. А после происшествия десятилетней давности вера людей в то, что без Розенгельдов им не обойтись, еще сильнее упрочилась. Из-за записи в украденном золотом пергаменте Врата Рассвета потеряли свою силу. Солнце продолжало светить в Эндерглиде, но его лучи больше не достигали Дилана. Извечный порядок был нарушен; так называемый мир смертных погрузился во тьму, а солнечный свет с тех пор начал достигать и Градерона… Темнота постепенно покидала Этериол. Люди были в панике. Но Балиану, Кристиану и Юану удалось вернуть все на свои места. Впрочем, отступникам это пришлось не по вкусу. Сначала они тоже растерялись, но потом быстро смекнули, как извлечь из всеобщей трагедии выгоду, и стали наступать на города. Воинам Рассвета и Заката пришлось изрядно постараться, чтобы оттеснить самых ретивых из нападающих.
